-- Нет.
-- Может быть, дом не наш?
-- Наш.
-- Может, не наш этаж?
-- Наш. Просто приходил Серёжка, поиграли мы немножко [3].
Не знаю, как и назвать открывшуюся мне картину -- полный разгром, мамаево побоище, нашествие людей моря? Всё, что можно было открутить -- откручено, всё, что можно было оторвать -- оторвано, а что не оторвано, то поломано.
-- Как мы вообще взлетели? -- я от удивления даже почесал затылок.
-- А никак, мы до сих пор находимся в том же доке, -- с улыбкой ответил Женька.
-- Что значит в доке? -- переспросил я.
-- А что ты хочешь? Без тебя всё равно мне не стартануть, да и невозможно пока это, сам видишь, что творится вокруг, -- друг обвёл руками помещение рубки.
-- А стазис-капсулы?
-- Не знаю, видимо, до этого у них не дошли руки.
-- Погоди, а как же база, за нами же охотились! -- я вспомнил последние события.
-- А нет больше базы, -- развёл руками Женька и начал с невинным взглядом смотреть в пол, чуть пошаркивая ногой.
-- Погоди, что значит нет!? А мы почему тогда ещё живы? -- ещё раз удивился я.
-- О, это длинная история. Есть не хочешь?
-- Нет пока, я же только вылез, но выпил бы чего-нибудь крепкого.
-- Сам знаешь, что это невозможно, -- грустно ответил Евгений. -- Может я бы и настроил автоповара, но и его у нас уже нет.
-- Тоже сковырнули?
-- Да, причём с особой жестокостью, -- произнёс Женька. -- Ты садись, сейчас принесу сок какой-нибудь. Слава богу, твои запасы никто брать не стал, может, побоялись трогать "древнюю" органику.
Пока Женька ходил, я сидел на полу (кресла тоже унесли) и тупо смотрел в одну точку, мысли не приходили, а даже наоборот возжелали уйти подальше, видя моё хмурое настроение.
-- Что такой грустный-то? Радоваться надо: живы-здоровы, чего ещё желать? -- Женька принёс пару пакетиков апельсинового сока.
-- Что-то надоели мне все эти приключения, -- ответил я. -- Скорей бы вернуться домой и сдать корабль -- пусть разбираются.
-- Ого, что-то не замечал в тебе раньше упаднических настроений. И как ты себе представляешь возвращение? На нас же лежат угон корабля, куча трупов и побег из тюрьмы. Так и встретят с распростёртыми объятьями.
-- Эта железка решит все дела, -- я похлопал рукой по полу.
-- Ага, решит, -- согласился Женька. -- Выпотрошат нас полностью и упрячут очень далеко и очень навсегда. И никогда больше не увидишь ты свой "Вояджер".
-- Ладно, давай сок, -- согласился я с доводами друга. -- И рассказывай, что там ты набедокурил.
-- О, вот это другое дело, а то распустил нюни. Итак, пока ты был в отключке... Кстати, нормально себя чувствуешь? -- тут же прервался Женька.
-- Да, вроде, ничего, -- я похлопал себя по рукам и ногам -- не болит.
-- Это правильно, -- усмехнулся Евгений, -- потрогай, потрогай. Если бы ты знал, в каком состоянии тебя сюда притащили!
-- В каком состоянии? -- спросил я.
-- Ну в принципе, его можно с натяжкой назвать плачевным. Без рук, без ног, без ушей, без глаз, без всего, короче.
Я мельком бросил взгляд вниз, что не осталось без внимания моего друга.
-- Да, и без этого тоже, -- с усмешкой заявил тот. -- Так что надо радоваться, не будем горювати, будем танцювати! Тем более есть с помощью чего.
-- Да уж, точно рассеянный Джованни, это ты верно подметил. И долго шло восстановление, сколько мы здесь находимся? -- спросил я.
-- Да порядком уже, около недели.
-- Около недели? И что, никто нас не беспокоил за это время?
-- Как же не беспокоили, они и сейчас тут крутятся вокруг остатков базы.
-- Кто это они?
-- Погоди, давай всё-таки расскажу сначала, как было дело, а то так и запутаться недолго. Ты когда полностью отрубился? У Иштвара в каморке? -- задал вопрос Женька и, дождавшись утвердительного ответа, продолжил.
<p>
Глава 13</p>
<p>
Евгений Деянов, база "Ареста"</p>
Арайцы начали переговариваться: кто-то махал руками в порыве чувств, кто-то громко доказывал свою точку зрения, а кто-то и вовсе молчал. До драки дело не дошло. Наконец, Иштвар вынес решение за всех:
-- Мы согласны.
-- Вот и замечательно, а теперь... -- Серёга не успел договорить и начал заваливаться на бок.
