Занялся ли он уже с ней сексом? Или опустил перед собой на колени?

Неужели его большой член стоит этого?

Я видела достаточно богатых мужчин, перед которыми женщины становились шелковыми. Но их поведение всегда чем-то объяснялось – деньги, власть, выгода. Но с Тимуром это правило не работает. Василиса не хочет за него замуж, это я знаю точно. И денег у нее даже больше, чем у самого Тимура. Она просто хочет себе его тело. И член тоже в себе. Пусть и всего на одну ночь.

Но почему?

Что в сексе такого?

Разворот и снова отталкиваюсь ногами. Плыву быстрее, работаю ногами и руками. Когда-то я думала, что мое низкое либидо объясняется лишним весом. Но теперь мой вес близок к идеалу, а либидо все так же стремится к нулю.

Видимо, секрет в чем-то другом. Но я устала искать ответ.

Случайно глотаю воду и, откашливаясь, останавливаюсь. Сердце ходит ходуном, тренировка не вымотала. Наоборот, только разозлила.

Замираю на середине бассейна, покачиваясь на воде. Я не слышу ничего, кроме шума воды. Мне нужно вернуть равновесие. И восстановить дыхание. Но мысли настойчиво возвращают меня в левое крыло дома, где осталась моя подруга.

Может, я должна была запретить ей делать это с собственным пасынком? Впрочем, он ведь давно не ребенок. И я уж точно не вправе контролировать то, куда ему можно совать свой член, а куда нельзя.

Дыхание рваным выдохом вырывается изо рта. Только шум воды и ничего больше, но мои руки почему-то оживают и скользят вдоль мокрого тела. Кончиками пальцев пытаюсь воскресить бесчувственное тело. Вернуть к жизни красивое, но такое бесполезное тело.

Вдруг снова вижу, как наяву, сильную крепкую спину с потемневшей от пота футболкой. Как напрягаются канаты вен и вздуваются от напряжения мышцы. Кто мог подумать, что это зрелище будет завораживать даже сильнее, чем какая-нибудь мировая известность, которых я видела достаточно, но даже при виде Лео Ди Каприо у меня не пересыхало во рту.

Закрываю глаза, качаясь на волнах. Ищу спокойствие, которое ускользает от меня из-за стальных серых глаз. Ни один мужчина не глядел на меня так, как Тимур глядел на ту светсткую шлюху. С голодным вожделением. Опасаясь отвести или прикрыть глаза. С жадным искушением рассматривая движения губ и языка.

Какой он на вкус?

Веду пальцами по узкой талии все ниже, отвожу большими пальцами завязки бикини.

Но в тот же момент останавливаюсь.

Что я, Господи Боже, творю? О чем думаю?

Мне тридцать три года, я богата и у меня идеальное тело. Но из-за него я завидую какой-то шлюхе.

Как можно такому завидовать?

Как о таком можно вообще думать? Неужели я забыла, кто я?

Отпускаю трусики и веду по плоскому животу выше. Безошибочно касаюсь едва заметного крохотного шрама чуть ниже пупка. Кожа вокруг него немного неровная.

И об этом я тоже не забыла.

Выбираюсь из бассейна и долго принимаю действительно ледяной душ. Задавливаю в зародыше идею позвонить на пост охраны и узнать, здесь ли еще Василиса. Мне нет до этого никакого дела.

В своих дорогих, покрытых грязью ботинках, Тимур ворвался в мою размеренную жизнь. Мне не стоило видеться с ним сегодня. Я ведь почти вошла в нормальную колею за прошлую неделю. А теперь такое…

Пусть Василиса сама с ним встречается, если у них еще будут встречи.

На этот раз без меня.

Божья Коровка прячется от меня всю следующую неделю.

Черт его знает, чем она занята каждый день, пока отца нет дома. Я даже хотел спросить у нее совета, как так вышло, что у безработной Ксении день расписан по минутам, тогда как я сам по-прежнему не знал, чем заняться.

С ее подружкой я спать не стал.

Думал встретиться с Божьей Коровкой и намекнуть, что у нас ничего не было, но она постоянно ускользала. С другой стороны, непонятно, почему я решил, что должен перед Божьей Коровкой вообще отчитываться, кого я трахаю или нет.

Василисе я сослался на то, что у меня болит колено. Прослыл в ее глазах чертовым импотентом, но пусть думает, что хочет. У меня не стоит на скучающих теток.

Вернее, стоит только на одну.

Да и та, похоже, не сильно скучает.

Отдинамил подружку Божьей Коровки, но не прошло и суток, как ко мне заехала одна из двадцатилетних пигалиц, у отца которой бизнес с моим отцом, а еще она хотела передать привет от Лали.

Я устал от паломничества светских подстилок и безделицы, от которой готов был лезть на стены, а еще я никогда не был монахом. Она взяла в рот, дала в задницу и вообще всячески старалась, чтобы именно наши отношения стали незабываемыми и вечными.

Черта с два.

Уже на следующее утро я не вспомнил даже ее имени, но еще через день ко мне явилась сама Лали. При виде очередной шлюхи я готов был биться головой об стену.

В этот раз я вызвонил Марата. У него был как раз перерыв между сборами и играми, так что его выпустили с базы. Лали удивилась появлению Марата, но уже через полчаса не пожалела, что приехала.

– Серьезно, как может надоесть трахать цыпочек? – спросил Марат, когда мы выпроводили девушку. – Ты чего, Тим? Тебе там яйца не отрезали, когда хирург скальпелем колено чинил?

Я как раз захлопнул дверь за пьяной от оргазмов после тройничка Лали. Зря, наверное, сказал правду. Марат не поймет. У него есть карьера, а еще здоровая нога. И ему никогда не наскучат киски.

– Просто схожу с ума в четырех стенах.

– Скучаешь по играм?

Пиздец как. Променял бы всех отполированных кисок на возможность выйти на поле.

Но вслух ничего не сказал. Мужики не делятся слезливыми историями, а отказ от секса Марат тоже не поймет. Как и то, кого я действительно хочу. Но почему?

– А чем думаешь заняться? Небось, будешь протирать штаны в каком-нибудь отцовском небоскребе? Своя давалка-секретарша, закрытые совещания, шестизначные зарплаты. Красота.

Я налил нам виски.

Офисная работа никогда не была пределом моих мечтаний. Я был спортсменом, но отец никогда не относился серьезно к моим увлечениям, хотя и давал на них деньги. Спонсировал спортивные школы. Присутствовал на открытиях турниров. Но я видел в его глазах, что он ждал, как однажды я наброшу на шею удавку в виде галстука, сожгу к херам спортивные шмотки и начну заказывать костюмы на заказ у крашенных пидорасов. Но я по-прежнему не горел желанием, чтобы какой-то напомаженный мужик с писклявым голосом трогал мою задницу, пока примерял на мне сшитые на заказ брюки.

И все же.

Я был пустым местом. Все титулы и победы остались в прошлом. На горизонте только выжженная земля.

И все из-за гребанной травмы. Я получил ее на ровном месте. На тренировке, блядь.

Даже не на каком-то супер важном матче, на котором я мог бы стоически вытерпеть боль и свалиться на носилки врача под героические аплодисменты зрителей после победного матча.

Хрена с два.

Я рухнул, как подкошенный, пока трибуны пустовали, и никто не требовал от меня геройски завершать тренировку.

Диагноз прозвучал как приговор.

Желание отца исполнилось. С футболом покончено. Я пытался, но не смог. Я приехал домой, как он и обещал мне, когда только отправлял в Англию, ни с чем. Его слова сбывались – мое место было не на Туманном Альбионе, а в России. Рядом с ним.

Хер его знает, почему он так за меня держался. У него была молодая жена, но других детей так и не было. Поначалу я ревновал к потенциальным братьям и сестричкам, но их все не было, а еще я поумнел. Решил, что новый сын отведет от меня пристальное внимание отца. А на жизнь я и так хорошо зарабатывал.

Теперь мои сбережения стремительно таяли.

А других детей Божья Коровка ему не родила.

Почему? Они что, не трахались? Я не хотел даже думать об этом. Но и не мог думать ни о чем другом.

Помешательство какое-то.

Когда отец дважды приезжал домой, я внимательно следил во время завтрака за поведением Божьей Коровки. Недосып? Темные следы под глазами? Немного охрипший от стонов голос? Счастливые лучистые взгляды, полные благодарности?