Утро не заставило себя долго ждать. Проснувшись, первое, что я увидела, это бабочку, которую рисовала вчера. Что ж, весьма символично, ведь сегодня день, в котором расправятся крылья и произойдёт трансформация, подумала я.

Перед тем, как продолжить день, я ещё раз вспомнила о том, почему выбрала именно этих пятерых людей, кто они и что с ними произошло.

Анаэль

Анаэ́ль или просто Эль, как её называли родные и друзья, никогда не считала себя особенной, будь то речь о внешности или талантах. Но… её внутренние ощущения изменила беременность. Приближение материнства придало ей неведомых до селе сил, вдруг наполнив её уверенностью и спокойствием.

Беременность, по меркам медицины, у Эль наступила достаточно поздняя, на тот момент ей уже исполнилось 38 лет. Последние девять лет она была замужем, но вопрос о детях никогда особо в их паре не поднимался, но не потому, что у супругов были разные мнения, наоборот, мнение было единым: если случится, то хорошо, если нет, то ничего специально делать не будем.

Эль знала, что ей бы понравилось быть мамой и, чуть забегая вперёд, эти ожидания её не обманули, однако, обманул кое-кто другой.

Узнав о беременности, Эль, разумеется, поспешила сообщить об этом супругу, устроив импровизированный ужин с ярко выраженной детской тематикой в оформлении. Однако к удивлению, и глубочайшему разочарованию, муж воспринял новость не как подарок, а скорее, как наказание.

Оказалось, что не так уж он и был готов принять благосклонность природы. Он заявил, что, да, когда был моложе, и правда был не против ребёнка, если бы тот появился тогда, но сейчас… когда вся жизнь построена и удобна ему в том виде, в котором есть, ребёнок в возрасте сорока лет, просто не входит в его планы.

Поскандалив на этой почве несколько недель, Эль сказала, что если он не видит семью с ребёнком, то значит и семьи у него больше не будет. Сообщив мужу своё решение, она молча собрала вещи, уехала к подруге и уже на следующий день подала на развод без малейших сожалений.

Да, человек, который был рядом почти десять лет, который действительно защищал и любил её, сейчас, в самый нужный момент – разочаровал, но зато другой человек, который только зарождался и начинал свой путь, наоборот, каждую секунду придавал ей сил и воплощал собой надежду на то, что всё будет хорошо. Эль развелась с мужем, когда была на седьмом месяце беременности. Всё это время она жила у подруги, а после оформления развода, выкупила долю мужа в квартире, в которой они жили, и вернулась туда, в полной готовности стать матерью.

Размышляя о том, на что похоже материнство, Эль пришла к выводу, что это должно быть похоже на ситуацию, когда ты одновременно ученик и учитель. Конечно она осознавала, что будут и тяжёлые дни, которых окажется не мало, но будут и другие – безразмерно счастливые и что именно таких дней в итоге будет больше.

Ждала рождения ребёнка Эль с предвкушением и приятным волнением. К счастью, беременность протекала без осложнений, что освобождало мысли от лишних тревог. Большую часть срока она спокойно продолжала работать. А работала Эль фотографом в глянцевом журнале, в этом же журнале вела свою колонку, посвящённую искусству фотографии.

И вот, в ночь на 21 сентября у неё родилась дочь, которую она назвала Хелена. Целый поток счастья в одно мгновение заполнил жизнь Эль яркими красками, о существовании которых она и не подозревала, даже являясь фотографом.

Как оказалось, быть матерью – это именно то, чего она ждала всю жизнь, именно то, что было ей нужно. Именно быть матерью, а не «матерью одиночкой»… потому что одиночкой она себя не только не чувствовала, но и одиночкой не была. А подобные уничижительные эпитеты в свой адрес, время от времени доносившиеся от окружающих, она категорично и жёстко пресекала.

Подруги даже поверили не сразу, как сильно Эль расцвела с появлением дочки, она словно расправила крылья, которые почему-то прятала ото всех очень долго.

Так прошло шесть лет…

Шесть прекрасных и удивительных лет, наполненных любовью. Стоило Эль лишь вспомнить о дочке, лишь случайно взглянуть на её фото в смартфоне, как счастливая улыбка заполняла её лицо, а любые проблемы становились не более, чем далёким шумом, который ни на что не влиял и ничего не значил.

Эти шесть лет любви и счастья, прервались полтора года назад, январским вечером, когда стрела неотвратимости врезалась в размеренную жизнь двух любящих людей, оставив после себя пробоину, неумолимо тянущую ко дну тяжким грузом бессмысленности.

Хелена, которую, кстати, как и её маму, все тоже в шутку называли Эль, по вечерам ходила в музыкальную школу, училась она играть на флейте. Ей очень нравилась музыка, с самых первых лет жизни она часами могла слушать её, а когда однажды врач при осмотре заметил некоторое отставание развития функции лёгких Хелены относительно возрастной нормы, то рекомендовал Эль попробовать отвести девочку в музыкальную школу на занятия духовым инструментом. Эль выполнила рекомендации врача, привела Хелену в детскую музыкальную школу и оказалось, что их всех инструментов, именно флейта понравилась девочке больше всего.

Эль отвозила дочку на занятие, а потом забирала оттуда три раза в неделю, по понедельникам, средам и пятницам. Такие поездки стали для мамы и дочки настоящим ритуалом, которому обе искренне радовались, в пути они всегда слушали песни по радио и пытались подпевать, пародируя исполнителей. Всё это было и тот вечер.

Когда занятие закончилось и Хелена вышла к встречающей её маме, то они решили не торопиться возвращаться домой, а сначала немного прогуляться. Здание, где находилась музыкальная школа, располагалось в старом городском квартале, по которому люди часто гуляли пешком.

– Куда сегодня пойдём? Спросила Эль дочку.

– Мама, я хочу посмотреть на мост, ответила она, указывая в сторону, где он находился.

И они отправились неспешным шагом, держась за руки. Было уже темно, но яркая городская иллюминация делала это практически незаметным. Контуры многих зданий были увешаны светодиодной подсветкой разных оттенков, на стенах некоторых домов красовались целые рисунки, выложенные из таких светящихся лент. Хелена шла, озираясь кругом, и комментировала для мамы всё, что видела, и просила сфотографироваться на фоне практически каждого здания, украшенного яркими огоньками.

Когда же они подошли к мосту, у Эль зазвонил телефон, это был звонок с работы, а потому ей пришлось ответить. Пока она разговаривала по телефону, то отпустила руку дочери, которая беззаботно ходила и изучала пространство, как это и делают дети.

Мост, по которому они гуляли был пешеходным, слева и справа от него находились винтовые лестницы, ведущие вниз, к остановкам общественного транспорта и большой дороге. Там, внизу, под опорой моста, иногда спали бездомные, по крайней мере в тёплое время года. Незаметно для Эль, Хелена ускользнула из поля её зрения и начала спускаться по правой винтовой лестнице вниз.

Следующее, что услышала Эль, было тем, что навсегда изменило её жизнь… это был дикий визг тормозов, глухой удар, последовавший за этим и… глубочайшая тишина, настолько глубокая и бескрайняя, сравниваемая лишь с Чёрной дырой.

Невозможно описать последовательность мыслей и ощущений Эль… В тот момент всё словно происходило одновременно. Едва услышав звук, она как будто уже всё поняла, мобильный телефон просто выпал у неё из руки, потому что пальцы мгновенно утратили чувствительность и перестали слушаться, в голове тут же промелькнуло вспышкой «если это она, то…» и… сковывающий страх, пробежавший по спине ледяными мурашками, будто останавливал её от того, чтобы обернуться, подойти к перилам моста и посмотреть вниз.

Сейчас в её мире ещё вроде бы ничего не произошло и до того, как она посмотрит и увидит, что там… всё будет оставаться по-прежнему, но в то же время, каким-то неведомым чутьём, своей материнской сущностью она уже всё знала. Скорость происходящего не дала этим мыслям и ощущениям опередить реальность, а потому… Эль бросилась к перилам и первое, что увидела… розовый кожаный сапожок, неаккуратно валявшийся прямо под лучом фонаря, падавшего на проезжую часть. Этот сапожок она бы узнала из тысяч, из миллионов… ведь она лично привезла пару таких из Италии в подарок Хелене.