На Филире к тому времени собрались практически все моды. Дата старта первого крейсера была назначена на 03.23.4987г. И жители Филиры стали свидетелями судьбоносного события: в общественных и домашних обсерваториях, приникнув к телескопам с метаоптикой с отрицательной диэлектрической проницаемостью; в межпланетной паутине — они наблюдали как —
…поднимались в черное небо один за другим гигантские пассажирские корабли, унося потомков модификантов через бесконечность световых лет к самому массивному скоплению звезд в Обитаемой Вселенной — Вестерлунд Прайм.
Каждым кораблем управляли пятеро Риконтов.
На последнем фрегате отбыл первый Великий Андиотр будущей Федерации.
А звали его Тальесин нор Хейд…»
Из дневника Шанди (Альмадены) Голдблюм.
Комментарий к Пролог * http://qps.ru/o415w
наиболее толковая статья по евгенике, которую удалось найти в инете http://nlo-mir.ru/chudesa-nauki/12291-evgenika.html
homo sum (лат.) я – человек, я (есть) человек
Noli me tangere (лат.) не тронь меня.
Тальесин (бретон. имя) сияющее чело; нор (армянск.) редкая приставка к фамилии; хейд (древнескан.) честь, почет
====== Часть 1 ======
Нога Центавра, система Толиман (альфа и бета Центавра), провинция Филира, спецзона межпланетного космодрома «Гиппа III», 5815г.
— Эй, Лисенок, сыграй нам…
— Давай — выдай номер…
Полупьяный гул, тусклый свет парящих светильников, зависших над кривоватыми столиками; крепкий тяжелый дым от излюбленного пилотами внутренних рейсов фестия; изредка вырывающиеся из него вопли — «ты чо ваще…» — недовольное ворчание шлюх обоего пола — клиенты не давали цены; звон то и дело роняемых на пол трясущимися руками небьющихся стаканов; дребезжание роботов-уборщиков, не успевающих всасывать щедро валящиеся со всех сторон объедки…
… чудная атмосфера портового кабака.
— …Что, так и не взяли ни на один корабль? — заплетающиеся голоса сквозь вязкий душный угар.
Брать-то Лиса брали — вот только в каком качестве — об этом не хотелось даже думать.
— Как его?.. «Электронный джжаз Юпитера» — вспомнил!.. сыграй! — чей-то хриплый голос с акцентом Федерации.*
Он болтался на Филире уже пол местных года, ночуя в дешевых капсульных отелях и подрабатывая, то тут, то там игрой на флёр-де-вёдетт-сенсо, или проще говоря, — на флюшке.
Когда-то на Земле он поклялся не играть за деньги, но — времена меняются, меняемся и мы.
Справа от его столика началось какое-то шевеление. Так и есть. Слегка пошатываясь, поднималась со скамьи здоровенная филирийка, сшибив бритой башкой неуспевший шарахнуться светильник: гулкий удар о стену, испуганное мигание и вращение вокруг собственной оси придали сцене оттенок дешевого балагана.
— Ну что, Райт, потащишь на ринг свою жопу?! Или мне закопать тебя на месте, говножуйка пердячая! — дама громыхнула кулачищами по столешнице, стакан Зеленой звезды (местного фирменного напитка, его еще называли — «звездец для ливера») испуганно вздрогнул и опрокинулся.
Нет ничего нового — ни под Солнцем, ни под сестрами Толиман…
Лис, тихо радуясь, что его оставили в покое, посасывал положенное ему за счет заведения пиво и вполглаза смотрел, как один пилот-внутрирейсовик методично вколачивает в пол другого на ринге в центре зала. Зависшие над каждым углом светильники, превращали тени дерущихся в бесформенного монстра.
Это был мужчина.
Это был крепкий красивый человек.
Он стоял в полумраке у дверей, обшаривая невидящим взглядом зал. Затем, развернувшись, двинулся в сторону Лиса. Светящиеся в полумраке красным, грязные босые ступни расшвыривали ошметки еды, упавшие стаканы раскатывались в разные стороны. Задев бедром спинку, он опрокинул пустой стул:
— Ты знаешь, как это было, парень?! — слабое свечение рук, вцепившихся в столик, легло на него красноватой тенью. — Ты знаешь, как это — лететь сквозь звездный ветер, к сверхновой!!! Как это — когда сжавшись до абсолютного предела, медленно детонирует во всей своей неиссякаемой ярости белый карлик?! — он резко опустил голову: длинные белые волосы по черной поверхности — змеями.
Лисенок отшатнулся, вжавшись в стену, изумрудная серьга в левом ухе тихонько звякнула. Подняв стул, риконт уселся напротив:
— Ты знаешь — как это выглядело?.. Как пахло?! Мы неслись вперед, игнисовые батареи — на полную; слева — черная пустота; справа — россыпью цветных бриллиантов полыхал Вестерлунд; впереди, в ожерелье жемчуга** — бушевала обезумевшая звезда…
Он вскинул руки: заглушки на запястных разъемах отсутствовали, контакты частично заросли плотью — и уронил на стол.
— Корабль был мной — я был кораблем! Подключен к правому игнисовому двигателю правой рукой… — ладонь снова поднимается вверх, — …подключен к левому игнисовому двигателю левой рукой, — запястье мелькает в дюйме от лица Лиса. — В воздухе стоял запах корицы и амбры зрелого аэроската. Вселенная будто снова взорвалась в неистовом порыве и все, казалось, находилось внутри долбанного анагилятора. Все цвета спектра полыхали в моем мозгу… А еще — стены пели! Магнитная индукция заставляла их вибрировать и фрегат был полон воя, скрежета и стона — грязные аккорды сменяли вязкую тягучую До субконтроктавы, переходя в гнусаво-надрывный вокал… — мутно-зеленый невидящий взгляд не дает пошевелиться.
— Но я не мог вырвать эти чертовы провода!!! — пальцы руки мазнули по полузаросшему контакту другой. — А потом я ослеп!.. — На мгновение риконт отводит глаза. Лис успевает вдохнуть. — Но это забавная слепота, парень — я вижу тебя, я вижу их… — взмах головой в сторону ринга, где давно прекратился бой и победительница с интересом разглядывала странное существо, а побежденный ворочался и стонал, размазывая по полу красную жижу. — Весь мир, вы все горите белым огнем в моей голове!!! — руки вцепились в края столешницы. — Этот полет был проклят! Лейв нор Хейд**** — сумасшедший. Он провел нас почти до самого Ада и обратно… Но так и не достиг цели! Он отправил меня к врачам — эти идиоты не сумели помочь… Тогда я сбежал, парень, и теперь я здесь… Лейв — я пошел за тобой, с тобой! Зачем? — мутно-зеленый взгляд ищет кого-то среди тусклых лиц киборгов-внутрирейсовиков и местных проституток:
— Я!
Ничего! Не могу вспомнить!!!
Ладонь закрыла лицо, обломанные ногти царапнули по лбу и щекам — будто стремясь содрать кожу.
— Да уж, чувак, погано… — пьяненький голосок кого-то из молодых пилотов диссонансом разрезал тишину пополам.
Риконт поднялся, стул отлетел футов на десять в сторону ринга, заставив зевак порскнуть тараканами кто куда. Мягко разошлись, а затем закрылись за ним замызганные до потери прозрачности кварцевые двери.
Лисенок залпом проглотил оставшееся пиво, нашарил у стены футляр с флюшкой — на сегодня с него было достаточно. Пора домой.
— Слышал я об экспедиции семейки нор Хейдов к сверхновой…
— Так вот чем она закончилась — даже риконт не выдержал.
— …что думают сам ихний андиотр с наследничком?
Клиенты и шлюхи постепенно приходили в себя.
Кивнув на прощание бармену и быстро улыбнувшись знакомым пилотам-близнецам за столиком напротив, он покинул заведение. Светильник проводил его до стоянки аэрокаров, где ебнутая доисторическая рухлядь отказалась завестись уже в сто первый раз. Придется идти пешком.
Мимо стоянки, сопровождаемая персональным светильником, прошла пара — тоненькая женщина в пестром сарапэ держала за руку высокого мужчину, на плече которого дремал, поблескивая сложенными иссиня-черными перепончатыми крыльями, летучий ящер Палланта.
«Мужчина — явно вестерлундец, а кто она — непонятно…» – мысль промелькнула и пропала.
Лис поправил на плече лямку, устраивая поудобнее тяжелый инструмент, и пошел следом. Путь предстоял не слишком долгий. Это утешало.
Справа клубился туманом огороженный высокой стеной глубокий провал — бывший карьер, откуда брали натуральный гранит для строительства загородных резиденций местной аристократии и финансовой элиты. Из недр доносилось шуршание и пощелкивание вперемешку с писком; в ночь взметнулся вспугнутый неведомо чем аэроскат и, покружив в восходящих потоках, медленно спланировал обратно в темноту.
