Алексей многостаночник, он привык делать столько дел разом сколько может ухватить руками глазами и ушами. Если бы можно было задействовать ноги, он бы без проблем включил их в работу, только вот таких технологий пока не придумали. Сейчас он одновременно говорит по стационарному телефону с потенциальным поставщиком, слушает в беспроводном наушнике отчёт главбуха о поступлениях и просматривает на мониторе товарные остатки.

– Хорошо Михал Саныч, жду коммерческое предложение. И про тридцать процентов скидки не забудьте. Извините, пожалуйста…Алина, а «Корунд» так и не заплатил остаток? А почему только пол ляма? Алина, это и ваше дело тоже, следить, чтобы дебиторка не росла, как на дрожжах. Хорошо, коммерсанты тоже получат втык, но и вы не забывайте…Да, Михал Саныч, в общем с вас коммерческое, и к нему ещё систему скидок на объём прикрепите. Ну всё, извините, у меня другая линия…Да, Саш….Почему доверенность не правильно оформлена? Ты уже в суде? Я сейчас этому ёбаному юристу вставлю так, что мало не покажется. Ну чё делать, попроси, чтобы подождали. Скан доверенности их устроит? Ну узнай… Да, Сергей, приветствую! Хорошо, что позвонил, на ловца и зверь бежит. Ну куда наши пять контейнеров пропали? Проблемы на таможне? Уже три недели прошло, и вы до сих пор не решили? А кто неустойку и хранение товара на складе оплачивать будет? Давайте решать, это в ваших же интересах…Да, Алина! Сколько в целом? Пятьдесят? Хорошо, останешься после планёрки, вместе посмотрим…

Телефоны не затыкаются ни на секунду и это обычный рабочий день. Странно, что ещё не собрались на планёрку. Где народ?

Алексей слышит оживлённую беседу в приёмной. Орут, смеются, как на базаре. Он смотрит на часы. Золотые стрелки на огромном круглом циферблате сбились в кучу. Что за чёрт? Пружинкой вскакивает с кресла, быстрым шагом идёт вдоль длинного стола, как всегда бодрый, мобильный, вечно молодой. Распахивает дверь.

Все три зама сгрудились вокруг стола секретаря, за их спинами топчутся начальники отделов, словно ждут своей очереди.

Вид директора внезапно распахнувшего дверь, сбивает спесь и весёлое настроение главного коммерсанта Димы Иванова, который обрывает на полуслове адресованную кому-то пламенную речь.

– Товарищи, за чем стоим? Что дают? – Он отпускает шутку советских времён понятную здесь далеко не всем. В отношениях с сотрудниками он придерживается либеральной позиции.

Народ, смущённо понурив головы, начинает просачиваться в открытую дверь и Алексей невольно чувствует себя швейцаром. Когда последнее тело в виде миниатюрной главбухши Алины пропадает в кабинете, он замечает объект, вызвавший оживление и пробку на входе. Этот объект действует на него, как красная тряпка на быка. Собственно объект и является почти красным. Красный брючный костюм, красные туфли на высоких тонких шпильках, огненно-рыжие волосы, забранные в пучок, который пронзают три деревянных шпильки. Алексей поражён настолько, словно вместо рыжей девушки увидел сидящую на столе сказочную жарптицу. Она поднимает бледное личико и виновато моргает глазками. Длиннющие ресницы порхают как крылья бабочки, прикрывая изумрудные небывалой красоты глаза, которые заставляют замереть даже такого искушённого ловеласа.

– А-а! Вы же наша новая секретарша! – Алексей звонко щёлкает пальцами и расплывается в сахарной улыбке. – Вы уж извините, что не познакомился. Просто с утра как заскочил в свой кабинет так и не выходил ещё.

– Это вы меня извините! Я сама должна была зайти к Вам и представиться…– виноватая улыбка и поджатые плечи рыжухи диссонируют с уверенным взглядом и абсолютно безмятежным плавным бархатным голосом.

– Я Ева, – она протягивает над столом узкую ладошку.

– Алексей…Алексей Фёдорович. – Импозантный, начинающий седеть, но ещё не утративший своей привлекательности директор в отливающем металлом сшитом на заказ костюме с торчащим из маленького кармашка позолоченным колпачком пера «Паркер», вдруг нагибает голову и целует руку секретарше. Эта сцена может удивить только новичка, или человека со стороны. Старожилы фирмы, знающие нрав Алексея Фёдоровича нисколько не удивились бы такому зрелищу. Здесь все знают, что он тот ещё ходок.

– Давайте так, Ева…мы поговорим о вашей…нашей совместной работе ближе к обеду, когда я разберусь со всем этим шалманом, – вкрадчивым, переходящим в шёпот голосом говорит Алексей, указывая на дверь.

Рыжая пожимает плечами, мол, как скажете, господин директор, и два очаровательных бугорка под белой сорочкой чуть вздымаются к верху. В такт с бугорками вздымается что-то, что находится у Алексея под кожаным ремнём от Клаудио Калестани.

Он с трудом отводит глаза от мощного магнита, и, растерянно кивнув, залетает в кабинет. Подчинённые, рассевшиеся вкруг огромного овального стола, замечают больной блеск в глазах, и горящие пламенем уши директора.

Дима Иванов толкает коленкой под столом своего соседа Саньку Ивлева из снабжения. Тот, понимающе качает головой, глядя на сидящего напротив финика Ивана Бурунова, тот в свою очередь подхватывает вирус хитрой улыбки и передаёт его дальше по кругу.

Планёрка прошла на удивление вяло и сумбурно, не смотря на огромный объём и остроту навалившихся на фирму проблем. Хотя, чему тут удивляться каждый из пятнадцати присутствующих понял, что директор в очередной раз влип по уши. Алексей и сам удивлён такому сильному впечатлению от новой секретарши. Такого с ним давно не было, наверное, со времён бурной молодости, когда он терял голову от каждого смазливого личика. Сейчас, когда он надеялся, что острота чувств с годами немного притупилась и он, наконец-то, может наслаждаться жизнью, сбросив с себя это ярмо любвеобильности, вновь эта вспышка. Он снова заболел, как подросток в марте.

Масштаб недуга он смог оценить уже через пять минут, когда проводил планёрку. Он чувствовал себя, как нокаутированный боксёр. По нескольку раз переспрашивал, что ему говорили подчинённые, долго не мог найти правильных ответов, хотя верные и моментальные решения всегда были его коньком. По окончании планёрки он никого не задержал, чего за ним вообще не водилось.

– Алексей Фёдорович, вы говорили, что мы разберём платежи после планёрки. – Главбух Алина решает проявить инициативу.

– Алина, давай после трёх, сейчас у меня переговоры важные…– неуклюже врёт Алексей и напутственным жестом отправляет из кабинета последнюю сотрудницу. Он упирается широким лбом в ладони и запускает пальцы в начинающие седеть густые волосы.

«Нет, с этим надо что-то делать. Скоро уже полтинник стукнет, а я всё подпрыгиваю как пацан от каждой ш…» – он замечает, что даже в мыслях не хочет называть эту рыженькую Еву шлюхой. – Что это? Любовь с первого взгляда? Ха-ха-ха! Вот дожил, старый пердун. Может бром начать пить? Вот ржака то будет! Мужики в моём возрасте «Виагру» пьют, а я бром. Уникум, блядь!».

Он пытается включиться в работу, крутит роликом мышки, мотая на мониторе ленту с остатками товара, пальцем левой руки по привычке листает список пропущенных звонков на большом прямоугольном экране телефона. Смотрит по переменке туда и туда. Он так привык. Его мозги с лёгкостью могут удерживать внимание на двух – трёх одновременных занятиях. Только вот сейчас он похож на робота, у которого слетела программа. Обе руки и бегающие с монитора на экран телефона глаза совершают бесполезное машинальное действие. Он очень далёк от того, чем сейчас занимается. Это его и пугает больше всего. Он уже и не припомнит, когда в последний раз случалось что-то, что могло выбить его из колеи, отвлечь от важных дел, изменить намеченный график. Он всегда чётко разделял интрижки, бытовые и прочие проблемы и работу. Он умел полностью переключать мозги на важные дела, а когда нужно крутил тумблер в обратную сторону и тогда из Алексея Фёдоровича вмиг превращался в играющего мурлычащего котика, трущегося седеющей палевой шёрсткой о глянцевую ляжку очередной пассии, или в шкодливого романтика скачущего по перилам пешеходного моста с огромным букетом ромашек в руках. Всё это имеет место в жизни достопочтенного директора, но всё это находится за бортом дела, которым он живёт. То, что происходит сейчас похоже на атаку сильнейшего вируса, которым в последний раз он страдал в далёкой молодости.