Оркестр заиграл только тогда, когда я уже была готова отдать даже маменькину собачонку и собственные красные бусы из заморского стекла за сие мгновение! Сей же час, придворные расступились, и в танцевальную залу вошел царь-батюшка в сопровождении царицы-матушки и двух сыновей. Судя по неуверенной походке, Его Величество начал праздновать уже достаточно давно и сил его (душевных, разумеется) хватит только на то, чтобы добрести до трона и пристроить на него свой венценосный за…
Я княжна, не стоит об этом забывать.
Вспомнив про политес, я быстро натянула на лицо улыбку. Мы стояли слишком близко к трону, и я не могла позволить себе кислую мину в такой торжественной обстановке.
Пока я витала в облаках, царь-батюшка утвердился на троне, цесаревич Мирослав подал руку царице и вывел ее в центр залы. Танцевать должны были оба царевича, и общество с нетерпением ждало, кого же изберет младший царевич, для открытия Зимних празднеств в этом году.
Один из ближайших друзей Его Высочества, Великий князь Обломский, пятый по счету претендент на царский престол и постоянный собутыльник царевича, неспешно двинулся по залу, наслаждаясь моментом. Их, вместе с заморским маркизом, который очень любил наш национальный колорит и медовуху, часто видели в различных заведениях сомнительной репутации в обществе продажных девиц. Девицы, по слухам, царевича волновали мало, а вот бутылка очень даже. Так что, следуя своей мечте, я могла спасти Его Высочество разве что от "зеленого змия", а такой подвиг в легендах не воспоют. Одно разочарование.
Пока я предавалась невеселым размышлениям, Великий князь остановился рядом с нами и легко поклонился.
Не поняла…
Я уставилась на протянутую руку как солдат на вошь, и, только получив от Мирны ощутимый тычок под ребра, спохватилась, что мои манеры вышли прогуляться… и по традиции забыли вернуться. Я торопливо присела, вложив пальцы в ладонь Великого Князя.
Он неспешно повел меня по кругу под озадаченными взглядами присутствующих. Я могла их понять: приглашение на первый танец сезона было равноценно признанию моей особы фавориткой царевича, а я не годилась на сию роль ни коим образом.
Может они чего перепутали?!
Князь подвел меня к Его Высочеству и удалился. Я тоскливо взглянула ему в след и осторожно подняла глаза на своего предполагаемого партнера.
Царевич церемонно поклонился и, шагнув вперед, положил руку мне на талию.
Никогда не доводилось танцевать с кем-то столь… знаменательным. Ежели, к примеру, кто-то из послов желал оказать честь нашей семье, то приглашал Нэнси, или Мирну. В тени сестер я танцевала только с друзьями отца, потенциальными женихами, или Витенькой. Вспомнив про названого брата, я почувствовала, что ужасно скучаю.
Его Высочество был недурным танцором. Двигался он уверенно и легко, танцевать было одно удовольствие. Ну, почти. Лицо царевича, напрочь лишенное какого бы то ни было выражения, меня настораживало. Невозможно было определить: нравиться ему со мной танцевать, или он делает сие из каких-то известных лишь ему соображений.
Да и наша беседа у фонтана придавала некоторую двусмысленность ситуации, заставляя меня нервничать. Я впервые видела царевича так близко. Он был одет в заморское платье с высоким воротом, парика не носил, и его собственные, темные чуть вьющиеся волосы, были слишком коротко острижены, чтобы соответствовать моде. Его Высочество был строен, даже слишком, но высок и широк в плечах. Холеное лицо его сохраняло меланхоличную задумчивость, что было весьма по-заморски и имело у дам даже больше успеха, нежели небесно-голубые глаза царевича. Но дамы, как уже говорилось ранее, Его Высочество не интересовали. Сие даже рождало при дворе некоторые нехорошие слухи, но я, пожалуй, не опущусь до их пересказа.
– Вы странно на меня смотрите, – неожиданно произнес царевич. Его взгляд скользнул по моему лицу и снова устремился куда-то вдаль.
Я растерянно заморгала.
Браво! Замечталась, дуреха деревенская.
– Пытаюсь понять, почему вы со мной так жестоки, – резче, чем стоило, ответила я.
– Жесток? – на этот раз взгляд царевича задержался дольше. В нем даже скользнуло едва заметное удивление.
– Да, Ваше Высочество. Ежели сие месть за мою неучтивость в оранжерее, то она слишком беспощадна.
Теперь царевич, не отрываясь, смотрел на меня.
– И с каких пор приглашение на танец считается местью?
– С того самого момента, как почти все дамы в этом зале возжелали мой скорой кончины, – желчно сообщила я и, подумав, прибавила. – Желательно, в муках.
Я не верила своей собственной наглости: вести беседу с представителем правящей династии в таком тоне… Да маменька убила бы меня на месте!
Но царевича это, казалось, только позабавило.
– Тогда я желаю пригласить Вас и на следующий танец.
– Сжальтесь, Ваше Высочество. Не стоит делать таких неосмотрительных шагов из одного лишь желания досадить мне.
– А почему Вы решили, что сие единственная причина?
Музыка смолкла – и царевич склонился передо мной, насколько я могла судить, на на пару вершков ниже, чем положено по этикету. Сие лишило меня возможности ответить: пришлось спешно приседать в ответном почтительном реверансе.
– Позвольте представить Вас моим друзьям. Я уверен, они так же пожелают пригласить Вас на танец.
Я бы прекрасно пережила и без этого знакомства, но выбора у меня, похоже, не было. Рука об руку с царевичем мы двинулись в противоположную от моего семейства строну.
В пору было посмотреть по сторонам и насладиться триумфом – почтенное собрание знатных матрон прибывало в полуобморочном состоянии – но, увы, я была больше озадачена тем, чтобы выглядеть достойно, шествуя об руку с царевичем.
Столько вещей надобно удержать в голове! Спину выпрямить, голову гордо поднять, под ноги не коситься и при этом не споткнуться о юбку. Ну и гвоздь программы, как там… Три шага, взгляд вправо, наклон головы, улыбка; три шага, взгляд влево, наклон, улыбка, три шага… тьфу, сбилась. Придется, начать сначала. Три шага…
К счастью, мы остановились у стены. Я облегченно вздохнула: стоя на одном месте соблюдать благообразность куда проще!
– Мои друзья завершат тур вальса и присоединяться к нам, – обратился ко мне Его Высочество.
Я кивнула с самым величественным видом.
– Возможно, Ваше Высочество, просветит меня относительно других причин Вашего приглашения? – о как завернула! Мадам, обучавшая нас с сестрицами заморскому этикету, прослезилась бы от восторга.
Царевич продолжал смотреть в зал. Я уже усомнилась, слышал ли он меня (ежели нет – обидно, повторить то же самое, я уже не смогу), но он, внезапно, ответил. И, право слово, лучше бы смолчал!
– Много лет назад, еще до мятежа и последовавших за ним событий, я встретил девочку, которой был совершенно очарован. Она спросила меня, спасал ли я когда-нибудь царевну, – Его Высочество покачал головой. – Тогда я даже себя спасти не мог, но твердо решил, что попытаюсь все исправить. Я пообещал себе, что, ежели выживу, женюсь на ней, сдержит она свой зарок, или нет. Вы ведь понимаете, о чем я говорю?
– Зарок спасти царевича, – чуть слышно прошептала я, с неверием глядя на бесстрастное лицо царевича.
Его Высочество повернулся ко мне, заметив, что Великий князь, заморский маркиз и еще несколько его извечных собу… спутников направляются к нам.
– Там, у фонтана, были Вы. Я надеялся встретить Вас снова, чтобы спросить: согласны ли вы стать царевной с той же легкостью, что и много лет назад?
Я почувствовала непреодолимое желание сбежать. Сей же час подобрать юбки и сигануть через зал к выходу. Сомневаюсь, что кто-либо меня догонит! И только мысль, как впечатляюще сие будет выглядеть со стороны заставила меня остаться на месте.
Я собрала волю в кулак. Его Высочество не может вот так вот взять и предложить мне выйти за него замуж! Пусть я и младшая из княжон Луговских! Своеволия в этом ответственном вопросе никто не допустит, а значит, надобно вежливо отказаться.
