Ее размышления самой с собой прервал дребезжащий мобильник в сумке.  Кристина потянулась за ним, достала. Звонили с городского номера. Со знакомого и желанного. Сердце учащенно забилось, словно само лично хотело поприветствовать того, кто на противоположной стороне линии.

– Привет.

– Привет, – растаяла от счастья Кристина.

– Мне с Парижа прислали один принтскрин. Не хочешь ничего объяснить? – послышалось раздражение в голосе.

– У меня не было выбора. Извини. Я хотела предупредить, но не было возможности, тем более ты на меня в прошлый раз повысил голос.

– Извини, но я был сонный, а ты с такой новостью. К счастью все уладил. Я не могу с ней сейчас расстаться. У тебя честно не было выбора? – смягчился Эмилио.

– Честно, мне самой очень неприятно. Я пыталась его отговорить. Но меня поставили перед фактом. Ты же знаешь, я не готова рисковать своими отношениями ради нас с тобой.

– Ладно, разберусь…  Я соскучился, – уже нежно сказал он.

– Я тоже. Ты дома? – спросила Кристина с надеждой.

– Да. Приходи.

– Можешь встретить меня на остановке через 20 минут?

– Да. Уже собираюсь, – коротко ответил Эмилио и отключил вызов.

10

 Они встретились, словно после долгой разлуки, забыв о размолвках.

– Как же скучала, – прошептала Кристина.

– Я тоже, – ответил взаимностью Эмилио.

– Проведешь меня домой?

– А может ко мне?

– Нет, сегодня нет времени.

Любовники шли извилистыми улочками, через дворы, чтобы их не увидели общие знакомые. Кристина вновь расправила крылья. Подобно школьникам, они прятались от случайных взглядов в тени деревьев, забегали в подъезды. Эмилио прижимал ее к стене, засовывал свой язык ей в рот, и они сливались в длительном поцелуе.

Они шли в обнимку, и каждая клеточка ее тела тянулась к Эмилио.

– Я никого так никогда не хотела, как тебя, мой наркотик.... Когда я вижу тебя, то мне кажется, что нам не стоит больше встречаться, а когда ты далеко, то я задыхаюсь, словно рыба, выброшенная на сушу.

– Может, мы созданы друг для друга? Ты об этом не думала? Поверь, мне есть с чем сравнивать, и такое – впервые, – сказал Эмилио.

– Я не знаю, мне кажется, это все не серьезно, и я не могу принять никакого решения.

– Понимаю, поэтому и не тороплю, но знай, что я хочу быть с тобой.

– Эмилио, ты ведь ничего не знаешь о серьезных отношениях. Да, ты опытен, но самые продолжительные сколько были? Менее года? Да и те на расстоянии. А я с человеком практически семь лет вместе. Невозможно вот так все разрушить, повинуясь одним эмоциям. Мне тоже с тобой хорошо. Хотя это слово и на один процент не описывает все мои чувства, но, тем не менее, я не знаю, что будет дальше. Я не хочу об это думать.

Кристина загрустила под тяжестью мыслей. Эмилио нежно взял ее за кисть, и подтянув себе, становясь посреди дороги, обнял ее, так, словно это был прощальный раз.

– Не грусти, все будет хорошо, – сказал он ей наухо. Она высвободилась, озираясь по сторонам.

– Я пойду.

– Заеду к тебе завтра, жди меня…

– Уже жду.

Кристина бросила в его сторону лукавый взгляд, и как ни в чем не бывало, пошла по улице к своему дому.

Тайна имеет свойство молодого вина, которое постоянно грозит взорвать бутылку

Мориц-Готлиб Сафир

1

Кристина со спокойной душой и задремавшей совестью готовилась ко встрече Эмилио. Теперь она следила за собой как никогда, и ежедневные косметические процедуры были обязательным ритуалом.

Она надела соблазнительное кружевное белье черного цвета, легкие домашние шорты и майку, сделала чуть заметный макияж. У нее был период, когда хотелось казаться идеальной и создавать впечатление, что она не прилагает никаких усилий для того, чтобы так выглядеть.

И только она присела на диван с книгой, как в дверь тихо позвонил Эмилио. Она вспорхнула, чтобы скорее впустить тайного друга.

– Наконец мы вдвоем, только вдвоем, – прошептала Кристина, закрыв дверь за Эмилио. Она прижалась к нему, закрыла глаза, опустив голову на плече.

– У меня сегодня мало времени и я тебя хочу прямо сейчас, – сказал Эмилио в ответ Кристине тем низким голосом от которого бежали мурашки по коже.

Этот голос, как феромон в звуке, – притягивал и возбуждал. Эмилио всегда говорил тихо, едва касаясь губами ее уха.

Он опустился на колени перед Кристиной, стоящей посреди комнаты, медленно стянул с нее шорты и трусики, покрывая поцелуями ее тело: живот, ноги, проскальзывая языком в потаенные части, нежно целуя и дразня, возбуждая клитор. Кристина запустила пальцы в его густые волосы, прикрыла глаза, и уносимая блаженством уже была готова повиноваться любым его желаниям.

– Идем на диван, – повелительно сказал Эмилио, – стань на колени ко мне спиной, хочу видеть твою фигуру с сзади.

Кристина послушно исполняла все. Ее возбуждала роль живой марионетки, которую ставят в разные позы, раздвигают ноги, велят отвернуться или же наоборот – пристально смотреть в глаза.

Она сжимала в руках покрывало, скользила ногтями по стене, забыв о том, что было «до» и не думая о том, что будет «после». Она наслаждалась каждой запретной минутой, которая была на вес золота.

– Ложись, – снова приказал Эмилио, и перевернувшись на спину, она почувствовала тяжесть над своим телом, и сильные руки, и пристальный взгляд приковал ее внимание.

– Обними меня ножками и ручками, – и Кристина обвила Эмилио с обеих сторон, – молодец, сильнее, – поощрял он ее.

Кристину словно уносило течение бурной реки, и она плыла на плоту, глядя в бесконечное небо, доверившись природной стихии. Она чувствовала, как его большой член входил, так глубоко, насколько мог, глубоко вздыхая от новых ощущений. Иногда Эмилио делал резкое движение вперед, входя еще глубже, и Кристина вздрагивала от неожиданности и сильного давления внутри.

– Тебе больно? – спросил Эмилио, из собственного опыта зная, что далеко не все девушки могли стойко вынести секс с ним. Для некоторых болезненные ощущения превосходили над удовольствием.

– Нет, все хорошо, не останавливайся, – ответила ему Кристина, прижимаясь еще ближе. Боль и наслаждение разделялись практически невидимой чертой, и казалось были невозможны друг без друга.

Она почувствовала, как по телу растекается наслаждение, а от того сильнее обхватывала его руками, впиваясь ногтями в кожу на спине и шее. По телу проскальзывала легкая дрожь, и онемение от кончиков пальцев на ногах растекалось по рукам и ногам. Кристина вскрикивала, стараясь сдерживаться, как могла, но в момент оргазма, она словно проваливалась в другую реальность, где замирает время, а ее комната – это бесконечное пространство, на километры в котором нет никого кроме них с Эмилио. Потом ей казалось, что мир вспыхивает ярким фейерверком, в котором высвобождаются все чувства и эмоции, потом фейерверк постепенно угасает, пространство сужается, превращаясь в обычную комнату ее квартиры. Кристина приходит в себя. Она лежит расслабленная, не шевелясь и тяжело дышит.

– Молодец, мне сегодня очень понравилось, – похвалил Эмилио девушку, словно ученицу за прилежно выполненное задание. Мне нужно идти.

Растрепанная Кристина еще в полупьяном состоянии оделась и закрыла дверь. Ей нравилось такое обращение, но с другой стороны ей не хватало настоящих чувств и казалось, что было бы гораздо лучше, если бы их отношения с уровня потребительского перешли на уровень обоюдной потребности друг в друге.

Она вновь ощутила себя виноватой и запутавшейся в чувствах, отношениях и поступках. Ей хотелось быть услышанной и поделиться хотя бы частью своих переживаний с тем, кто сможет понять и не осудить. И она считала, что таким человеком должна быть ее мама.

Родители Кристины жили в другой части Анконы, а потому она редко бывала у них в гостях, но часто делилась новостями. Что касается ее личной жизни, то Кристина предпочитала не распространяться, зачем давать повод для волнения. А потому, все, включая родителей, считали, что семейная жизнь Кристины и Марио подобна кораблю в гавани – стабильная и спокойная. Но мама, оставалась мамой, она всегда улавливала любые интонации в голосе, перемены в настроении.