– Что ж, пожалуй, пока не относится. Почему вы приехали именно сюда?

– Нам помог водитель автобуса, он позвонил другу, который работает здесь шофером, и тот приехал за нами на остановку.

– Ясно. Что вы делали после заселения?

– Мы были всё время в номере, горничная принесла ужин, мы поели, помылись и легли спать.

– Во сколько вам принесли ужин?

– Примерно в одиннадцать вечера.

– Во сколько вы легли спать?

– Девочки уснули сразу после ужина где-то в 23:30. А я пошла в ванну, вышла в 00:15 и сразу легла спать.

– Вы знали покойного?

– Нет.

– Он пришел к вам ночью?

– Нет.

– Как он оказался в вашей постели?

– Не знаю.

– Судя по следам крови, его убили в вашем номере. Рядом с кроватью. Вы ничего не слышали?

– Нет.

– Но это невозможно. Его не задушили тихо, зажав рот рукой. Жертву закололи ножом, было минимум пять ударов, кровь по всему номеру, и вы ничего не услышали?– его глаза почти вылезли из орбит.

– Нет, я очень крепко спала, – по спине побежал холод, всё выглядело очень плохо для меня.

– Вы понимаете, что вы главная подозреваемая? А ваши показания просто нелепы.

– Что же, по-вашему, я зверски убила этого мужчину и потом легла с ним сладко спать? Я совсем больная что ли?

– Больная вы или нет, мне неизвестно. Но такой ход событий вполне имеет место быть. Я видел вещи и похуже.

– Мне вас жаль! Но только я к этому убийству не имею никакого отношения, – я вскочила со стула, не в силах больше выносить этот фарс, – Допрос окончен? Я могу вернуться домой?

– Можете. Но из города не уезжать, мы вызовем вас в участок, когда будут готовы результаты экспертизы с места преступления, – он протянул мне мой временный паспорт и абсолютно бесчувственным голосом добавил, – Пока у вас еще есть время наймите адвоката.

Я выскочила из кабинета, глянула на девочек и строго сказала:

– Мы уезжаем отсюда. Пошли, я вызову такси.

– А как же наши вещи? Мы что поедем в халатах и тапочках?

– Забудьте о вещах, нам их не отдадут.

Выходили из холла отеля мы под колкие взгляды персонала и постояльцев, которые уже прознали о случившемся.

В такси мы ехали в полной тишине. Водитель итак с подозрением смотрел на нас в зеркало заднего вида, что подогревать его фантазию разговорами о трупе было бы уже лишним. Сначала мы завезли Марину домой. Я попыталась объяснить её родителям, что к ним скоро придет полиция, но волноваться им совершенно не о чем. Но мои старания разбились о входную дверь, которую они захлопнули прямо перед моим носом.

Самое страшное было впереди, Вера написала, что они вернулись. Я уже думала, что лучше бы я отсиделась в тюрьме пару дней, пока сестра остынет. Катюня, видя моё напряжение, нагнулась ко мне и прошептала:

–Можешь не ходить сейчас. Я сама всё маме объясню. Ведь это же я во всем виновата.

– Не говори глупостей, ты ни в чем не виновата, – я погладила её по голове, – А идти нам надо вдвоем. Ты же знаешь свою мать. Если я не приду сама с повинной, то она сама меня найдет, и скандал будет подобен ядерному взрыву.

Таксист высадил нас у дома Веры. С нескрываемой радостью он вытолкал нас из машины и ударил по газам, машина скрылась за поворотом в считанные секунды. Хорошо хоть мне разрешили забрать документы и кредитку, иначе мы бы до сих пор бродили приведениями по тому проклятому лесу.!

Звонить в дверь не пришлось. Нас уже ждали. Быстрый цепкий взгляд прошелся по нашим экстравагантным нарядам.

– Катя, иди к себе. Готовься, мы поедем в участок. А потом уже жди беды. Тебе еще повезло, что отец пока не в курсе.

– Да, мама, – Катя понуро опустила голову и поплелась в свою комнату.

– А ты, – она посмотрела на меня, – на кухню.

Мы прошли на кухню, я села за стол. Вера, как обычно, в моменты злости сначала поставила передо мной огромную тарелку еды и чашку кофе, подождала, пока я съем всё до крошки, и потом уже начала мой второй допрос за день:

– Ксю, что произошло?

Я рассказала ей всё до мелких отвратительных подробностей.

– Как ты могла повестись на Катькину авантюру? Ты же взрослая баба уже, а мозгов нет!

– Вер, ну, откуда я могла знать, что всё так обернется? Обычная девичья глупость.

– Девичья глупость с трупом в постели? – зашипела сестра.

– Ты так говоришь, будто это, правда, я его убила, – шептала я ей в ответ.

– Но как же он оказался в твоей кровати?

– Я не знаю. Я спала, как убитая, – мы одновременно сплюнули три раза, – И не слышала ни шороха.

– И что теперь? Что они хотят от нас?

– По-моему, они думают, что я его того.

Вера уставилась на меня, будто первый раз видит. Так она сидела минут пять, потом самообладание вернулась к ней:

– Так, нам срочно нужен адвокат, надо понять, как защищаться, – она затараторила что-то про себя и стала судорожно перелистывать телефонную книжку.

– Вера, подожди! Не паникуй раньше времени.

– Ты с ума сошла? Тебя обвиняют в убийстве! А ты говоришь мне успокоиться?

– Пока у них нет никаких улик против меня, кроме нашей совместной ночи с трупом, – меня всю передернуло от своих же слов.

– Всё равно, нужно быть готовыми.

– Как знаешь, ты готовься, а я поехала домой, – я встала из-за стола и направилась к выходу.

– Ты спятила? Оксана, вернись в реальность! Тебя могут посадить в тюрьму! – она уже кричала на меня во весь голос.

– Я понимаю, но сейчас у меня нет на это никаких сил. Мне нужно побыть одной.

– Хорошо, иди отдыхай, – сдалась сестра, – Может всё же переоденешься?

– Да, какая разница! – махнула я рукой и затянула пояс халата потуже.

Домой я заходила в полном раздрае. Вера, провожая меня у дверей, сказала, что дает мне день на душевные терзания, а завтра начинает бегать по адвокатам. Что бы я без неё делала? После смерти родителей, она стала для меня единственной опорой в жизни, сколько себя помню, она всегда мне помогала. И до чего же тошно, что теперь я втянула её во всю эту грязь, когда ей нужно думать о своей собственной семье. Я понимала, что она во всем права, и у меня нет времени на слезы. Но еще я не могла понять, как меня могут в чем-то обвинить, если я этого не делала. Да, я от капли крови стекаю на пол дрожащим желе. Как можно предположить, что такая трусиха, как я, заколет кого-то ножом?

С этой кашей в голове, я открывала дверь квартиры. И как ни парадоксально, единственным желанием было лечь на родную раскладушку и надрывно порыдать. Но с этим меня кто-то опередил. Переступив через порог квартиры, я увидела, что по моим стенам потоками стекает вода, обои превратились в пупырчатую пленку и отлетают от стен за ненадобностью. Это уже было выше моих сил. Сейчас я готова была убивать. Громко хлопнув дверью, больше для себя, чтобы потешить свою ярость, я пошла душить соседа сверху. Где одно убийство, там и два! Подумаешь! Поднявшись на этаж, стала яростно колотить в дверь своей будущей жертвы. Послышалось хлюпанье, дверь открылась, и по моим ногам ударила волна холодной воды. Я посмотрела вниз и увидела, как белые махровые тапочки, выданные мне администрацией проклятого дома отдыха, превратились в два мокрых памперса. Я, молча, подняла глаза на виновника всего этого безобразия, готовясь взорваться самой бранной тирадой за всю свою жизнь, но мой взгляд напоролся на промокшего до нитки, совершенно измотанного мужчину. В одной руке он сжимал тряпку, в другой держал кастрюлю, по всей видимости, служившую ведром.

– Вы меня залили, – только и смогла промямлить я, глядя в его несчастные глаза.

– Простите меня, пожалуйста. Я оплачу вам любой ремонт. Но давайте немного позже, сейчас мне нужно вычерпать всю воду с пола, иначе скоро ко мне придут жить лягушки и пиявки. А я их недолюбливаю, – он почесал голову рукой, в которой была тряпка. Она шлепнулась ему прямо на лицо и с плеском упала на пол.

– Давайте я вам помогу, нужно устранять первопричину потопа, тогда и я смогу вернуться в свой аквариум без лишних квакающих соседей, – сама не знаю, почему я предложила ему помощь вместо того, чтобы утопить его в этих лужах. Может от того, что он выглядел так нелепо с этой тряпкой на лице, а мне сейчас была необходима компания такого же неудачника, как я.