Изменение скорости при механическом перемещении объекта в пространстве влечет за собой изменение времени, выражающего и это изменение скорости и само перемещение объекта в пространстве. Общая продолжительность времени: обусловленная ускорением объекта и определяемая скоростью его перемещения, распадается на две составляющие, как и самое движение объекта, перемещение его в пространстве. Величина ускорения влияет на замедление времени, и поскольку есть ускорение, постольку есть и замедление: когда есть преодоление сопротивления самого пространства движению объекта в продолжение действия силы, вызывающей это ускорение, тогда происходит и замедление времени. Прекращение действия силы на объект, снимая ускорение, проявляется в приостановке замедления времени. Его течение при движении объекта по инерции обусловливается его естественным ходом, присущим той части космического пространства, в котором находится движущийся объект.
Но что происходит с часами на движущемся объекте? Их ход также складывается из двух параллельно идущих, или длящихся, промежутков, или интервалов времени. Могут ли быть различные часы на движущемся объекте, одни бы измеряли время движения объекта по инерции, другие бы отсчитывали изменение времени, вызванное ускорением? Не в то время, когда объект движется так или иначе, то есть с ускорением или по инерции. А в любой момент движения объекта одни часы отсчитывали бы время, независимое от влияния ускорения на ход часов, и другие часы, величина хода которых отражала бы влияние на них только самого ускорения?
Необходимо здесь отметить, что ускорение, которое испытывает движущийся объект, также испытывает каждая частица вещества или энергии этого объекта. В этом мы видим качественное влияние ускорения, подобно влиянию гравитации, на движущийся объект. И каждый элемент пространства, вовлеченный в движение этим объектом. «Атом поглощает или испускает свет, частота которого зависит от потенциала гравитационного поля, в котором находится атом», – это суждение А. Эйнштейна применимо и для оценки влияния ускорения на свойства материальной частицы. То есть здесь мы видим непосредственное изменение частоты излучаемого фотона, отождествляющего собой одно из самых первичных движений материи. И это движение выражается в изменении свойств материалов, использованных для изготовления часовых механизмов. И мы можем видеть влияние потенциала гравитационного поля, а соответственно и ускоряющегося пространства в движущемся объекте, на квантовый периодический процесс, принятый за основу при определении длительности «атомной» секунды. То есть сам эталон времени, реализующийся изменениями квантовых состояний атома цезия – 113, оказывается подверженным воздействию ускорения. Механическое перемещение движущегося объекта, самое непосредственное движение, оказывается не могущим быть выраженным через время, измеряющее это движение, которое оказывается само переменной величиной, представляющей собой конкретную частную форму движения – изменения периода квантования при изменении величины ускорения объекта с такими атомными часами.
Такая качественная оценка применимости для измерения времени часов, подверженных действию ускорения, как будто показывает практическую невозможность количественного установления влияния ускорения на замедление времени. Время замедляется, но фактическая оценка этого замедления оказывается невозможной. Такая ситуация имеет место, если рассматривается движение объекта внутри движущейся системы отсчета. Передача информации из такой системы отсчета в преференциальную систему отсчета, считающуюся неподвижной, позволяет обнаружить влияние ускорения, а следовательно, и силы, вызывающей это ускорение, на объект и на его движение. Для этого рассмотрим формирование импульсов в движущейся системе и их передачу в преференциальную систему отсчета. Объект перемещается в пространстве с ускорением, настолько превосходящим ускорение свободного падения на поверхности земли, что все процессы на этом объекте по прошествии некоторого времени, или что то же самое, по преодолении такого пространства, позволившего получить скорость и соответствующую этому движению замедление, например, вдвое относительного аналогичных процессов на Земле.
* Вселенная – это движение всего, что наполняет Вселенную. Нет Вселенной, значит, нет движения. Нет движения, значит, нет Вселенной. И как только возникает Вселенная, а значит и движение, возникает, рождается и время. Каждый процесс, явление, объект, вещь начинают свое бытие с некоторого момента, существуют, претерпевая различные изменения и превращения, и уходят в небытие, явившись причиной новых явлений, процессов и событий. Длительность каждого такого события и представляет собой время его существования. Событие, имеющее природный характер, при отсутствии наблюдателя может длиться столько же времени, сколько и в присутствии сколь угодно большого количества таких наблюдателей. И длительность этого события, его величина, время его существования, зависит от того, какой единицей измерения этого времени пользуется наблюдатель, и какие часы находятся в его распоряжении. В любом случае оценка такой величины возможна только разумным существом, каким является человек.
Познание человеком природы, Вселенной, самого себя противоречиво само по себе, не говоря уже о противоположностях самих объектов исследования науки. Все это в целом, совместно с мифическими представлениями разума человека, является источником заблуждений, пронизывающих любую научную гипотезу, концепцию и теорию. В полной мере такое заблуждение касается и понятия времени. Исключить ложные понимания аспектов времени можно, приняв простое условие: оценке времени может подлежать только то, что существует и изменяется. А вот то, что даже просто существует, представляет собой камень преткновения и для науки, и просто для понимания обычного человека. В начале своего бытия человек видит крупные вещи окружающего его мира. Их изменения для него наглядны и легко представимы. Воспринимая своим сознанием периодичность процессов и явлений действительности, человеку удается выразить продолжительность отдельного события через длительности таких периодических процессов.
С развитием науки и расширением потребностей общества человек сталкивается с все более мелкими предметами и вещами. В двадцатом веке предположения древних ученых о существовании атомов нашло полное подтверждение. Сами атомы химических элементов, оказывается, существуют с незапамятных времен, по крайней мере, в первые моменты после Большого Взрыва их еще не было. И мало кто сейчас может указать достоверное время их существования. Кванты энергии, излучаемые электронами атома, фотоны, рождаемые нашей звездой, пронизывают все космическое пространство. Каждый минимально представимый нашему воображению пиксел или воксел космоса наполнен фотонами миллиардов звезд из миллиардов галактик. Все это факты науки. Фотоны, частицы энергии, существуют, пока движутся со скоростью света. Остановившись, попав в электрон, изменив его энергию, они умирают, время их жизни этим ограничено. Если у ученых возникает потребность в измерении длительности их бытия, то для этого они используют, соответствующие этой задаче, часы. Желание ученых оценить время жизни других микрочастиц удовлетворяется «часами», стоимостью в десять миллиардов долларов. Солнечные часы, водяные, песочные, механические, атомные, звездные, с использованием пульсаров, – вот изобретения устройств, предназначенных для измерения времени, которые созданы человеком в последние три – пять тысяч лет, и которые представляют собой устройства, реализующие придуманный людьми способ измерения времени.
Сегодня ученые – физики пытаются найти гравитоны, частицы поля гравитации, мельчайшие элементы энергии и вещества, называемые струнами. Вакуум космоса заполнен виртуальными частицами, флуктуациями микроволнового излучения, космической радиацией и галактическими излучениями. И все это движется, а, следовательно, и имеет возможность найти свое выражение во времени. Целесообразность построения часов для измерения времени процессов квантового мира, диктуется потребностью науки. Но это должны быть очень сложные и очень дорогие часы. Может оказаться, что никогда, при жизни человечества, не удастся ни построить такие часы, ни дать оценку времени существования отдельных элементов и процессов, имеющих к тому же случайный характер своих свойств, обусловливающих принцип неопределенности В. Гейзенберга.