Имелись на болоте места, куда Дарк никогда не заходил – обширные неисследованные участки, добраться до которых было очень сложно. Но Ричард знал, что ему нет необходимости туда лезть: прячущиеся в дебрях рабы не могли оставаться в этом сумрачном царстве вечно, ведь в таком случае их ждала смерть от голода. Им требовалось вступать в сношения с внешними миром, и они устанавливали их – через своего рода сообщников в лице какого-нибудь старого друга, товарища-раба на одной из близлежащих плантаций, осведомленных о тайне убежища.

Беглецы должны были выходить за пищей к друзьям, которые приносили им съестные припасы. Ричард полагался на эту естественную потребность, зачастую находя, что, сидя в засаде, как выражаются охотники, добывает больше добычи, чем пуская по следу обученных собак.

Спустя месяц после отказа мисс Армстронг, Дарк пошел на очередную охоту, как всегда, держась края кипарисового болота. Ему никак не удавалось напасть на след «дичи», за которой отправился; предполагаемой добычей был, как всегда, беглый негр, на этот раз один из лучших работников на плантации его отца.

Уже несколько недель как Юпитер – так звали невольника – скрылся. Объявление с его приметами и с обозначением награды поймавшему было напечатано в газетах. Подозревая, что он еще прячется на болоте, Ричард Дарк не раз бывал там в надежде найти следы. Но Юп был парень смышленый и покуда не оставил никаких зацепок, благодаря которым его смогли бы поймать.

Дарк возвращался домой в дурном расположении духа, и не потому, что не преуспел в поисках – то был лишь вопрос денег, а денег ему и так хватало. Злоба его проистекала из другого источника. Он вспоминал о своей отвергнутой любви, о погибших надеждах.

Досада, вызванная отказом Хелен Армстронг, ужасно сокрушала его, толкая на все большие беспутства. Он стал пить еще больше, чем прежде. Причем во хмелю был достаточно глуп, чтобы делиться с собутыльниками причиной своей обиды и не делал большого секрета из планов мести той, которая его отвергла. Ей предстояло быть наказанной через своего отца.

То, что Армстронг в долгу перед Эфраимом Дарком, стало известно всему поселению, как и все подробности про закладную. Принимая во внимание характеры должника и заемщика, люди качали головами и поговаривали, что вскоре Дарк вступит во владение плантацией полковника. И тем скорее, что главным препятствием на пути к исполнению этого заветного желания был его сын, а теперь это препятствие снято.

Вопреки предвкушению скорой мести, Ричард Дарк испытывал острое унижение. Оно не покидало его со дня того самого разговора, и он намеренно лишь растравливал язву. Подсыпало на нее соли и еще одно недавние событие – возвращение из Техаса Чарльза Клэнси. Кое-кто шепнул Дику, что Клэнси видели в обществе Хелен Армстронг. Эти двое прогуливались среди деревьев. Наедине!

Подобная беседа не могла состояться с согласия ее отца, но только тайно. А это еще сильнее озлобляло Дарка. Возвращаясь с бесплодной охоты за беглецом, он терзал свое сердце мыслями об этом свидании.

И вот, оставив болото позади, он пробирался вдоль полянки, отделявшей плантацию отца от соседской, как вдруг заметил нечто, обещавшее облегчение его смущенному сердцу: по направлению от дома полковника к болоту шла молодая девушка. То не была не одна из дочерей Армстронга, да Дик и не ожидал их тут встретить. Хотя деревья мешали обзору, он сразу узнал силуэт Джулии – девушки-мулатки, обязанностью которой было прислуживать молодым хозяевам.

– Вот уж поистине дьявольская удача, – прошептал Дарк. – Это возлюбленная Юпитера! Его Юнона или Леда, такая же темнокожая, как он сам. Она, без сомнения, идет на свидание. Мне выпал шанс быть свидетелем их встречи. Двести долларов награды за Юпитера плюс удовольствие высечь собственноручно этого ниггера, как только я наложу на него руки. Хорошо, милая Джул, ты выследишь его для меня лучше, чем все гончие Миссисипи!

И ловец негров спрятался в кустах. Сквозь листья он зорко следил за молодой девушкой, пробиравшейся между деревьев.

Она шла не по тропинке и постоянно оглядывалась, что еще более подтверждало подозрение Ричарда. Охотник за рабами не сомневался, что мулатка направляется на встречу с Юпитером, а это означало скорое обнаружение и поимку беглеца, так долго от него ускользавшего.

Когда девушка миновала его засаду, он вышел и стал красться за нею, стараясь оставаться незамеченным и не потерять ее из вида.

Вскоре она остановилась под большой магнолией, ветви которой, покрытые листьями, похожими на лавровые, покрывали обширное пространство.

Дарк стоял за деревом, откуда мог видеть все действия Джулии. Не отрывая от нее глаз, он повторял про себя: «Двести долларов мне и полторы тысячи отцу». Такова была рыночная стоимость Юпитера, поэтому неудивительно, что Дик весь превратился в глаза и уши.

Каково же было его удивление, когда девушка вынула из кармана письмо и, приподнявшись на цыпочки, вложила его в дупло магнолии! После этого она повернулась и, не задержавшись ни на минуту под тенью дерева, поспешила обратно.

Ричард был не только удивлен, но и глубоко огорчен этой двойной неудачей: не получилось ни высечь Юпитера, ни заработать двести долларов. Охотник за рабами не вышел из засады, позволив мулатке уйти не только беспрепятственно, но и оставаясь в неведении, что ее видели. Он понял, что в письме могла заключаться тайна, хотя и необязательно приятная для него. И отправился к дереву.

Да, он скоро узнал эту тайну и действительно не утешился, скорее напротив. Что бы ни содержало в себе послание, но, прочтя его, Дарк зашатался, словно пьяный, и был вынужден облокотиться о дерево, чтобы не упасть.

Через минуту он пришел в себя, снова прочел письмо и долго рассматривал фотокарточку, вложенную в тот же конверт.

Потом из уст его вырвались слова угрозы, подкрепленные ужасной бранью. Среди ругательств звучало мужское имя, повторяемое не один раз.

Сунув письмо и фотографию в карман, Дик Дарк размашистым шагом удалился с места действия. Зубы его были сжаты, а во взгляде горела злоба, предвещающая упомянутому им человеку серьезную опасность, возможно, даже смерть.

Грозовая туча, так низко нависшая над полковником Армстронгом и его имением, готова была разразиться. В тот самый день, на деле, даже в тот самый час, когда Хелен отказала Ричарду Дарку, между отцом и дочерью состоялся разговор, доказавший, что полковник более чем ясно понимал перспективу неминуемого разорения.

Стоило разочарованному поклоннику оставить даму, так резко давшую ему отказ, как рядом с ней появился еще один человек. Это тоже был мужчина, но не соперник Ричарду Дарку, не возлюбленный Хелен Армстронг. Место Дика занял достопочтенный, убеленный сединами джентльмен. То был отец девушки, старый полковник. Когда плантатор вошел в комнату, на лице его читалось опасение, что визит соседского сына прошел не слишком успешно. Вскоре он убедился в этом – дочь без утайки поведал ему о содержании разговора.

– Я предполагал, что это будет предложение, – заметил полковник. – Однако из-за того, что визит был нанесен в столь ранний час, опасался кое-чего похуже.

При этих его словах тень набежала на черты той, кому они были адресованы, а в ее прекрасных сияющих глазах появился немой вопрос.

– Похуже? Опасался? – воскликнула она недоуменно. – Чего мог ты опасаться, батюшка?

– Ничего, дитя мое. Ничего, что имело бы к тебе отношение. Скажи, какой ответ дала ты ему?

– Всего одно слово: нет.

– И этого короткого слова наверняка окажется довольно. О Боже, что с нами будет!

– Милый батюшка! – воскликнула красавица, положив руки на плечи отцу и заглядывая ему в глаза. – Почему ты так говоришь? Ты сердишься, что я ему отказала? Но ты ведь не мог желать, чтобы я сделалась женой Ричарда Дарка?

– Ты не любишь его, Хелен?

– Его? Зачем спрашивать? Как можно полюбить такого человека?