ЮВЕЛИР

  Заключенный боязливо застыл на пороге. Внешность выдавала в нем лагерного старожила с печатью долгого дурного питания и застарелого окаменевшего страха в чертах лица. Седоватая щетина на морщинистом подбородке и впалых щеках неряшливо топорщилась. Длинная кирпичного цвета шея торчала из несоразмерно широкого воротника пожелтевшей черно-белой робы. В руке гефтлинг сжимал такую же полосатую шапку.

  Весенний ветер, ворвавшись через открытое окно, пахнул ему в лицо цветочной свежестью, взъерошил пачку бумаг, заставил сидящего за столом слегка поморщиться и открыть глаза.

  Офицер в серой форме с похмельным одутловатым лицом и красной сеткой вокруг зрачков поднял голову, отложил карандаш. Вопросительно глянул на вошедшего.

  - Заключенный Розенфельд?

  - Так точно, герр комендант! - гефтлинг торопливо кивнул, сжав шапку в руке.

  - Вы просили о разговоре со мной, - несмотря на яркое солнце, комендант зябко поежился и прикрыл окно, - Что Вам нужно?

  - У меня очень важная информация для Вас.

  - Садитесь, - комендант кивнул на стул.

  Заключенный торопливо, но при этом осторожно уселся на край стула.

  - Говорите.

  - Герр комендант, - голос заключенного дрогнул, - Я узнал, что лагерь ликвидируется в связи с приближением войск союзников. Вместе со всем контингентом.

  Выражение расслабленной усталости на лице коменданта омрачилось легкой тревогой.

  - Откуда Вам известно?

  - У меня - свои источники.

  - Бауэр! - крикнул комендант.

  В кабинет поспешно вошел громила с низким лбом и засученными рукавами. Комендант указал на Розенфельда.

  - Этого - расстрелять. Немедленно, здесь же, во дворе комендатуры.

  - Есть, герр Майер! - громила вытянулся и протянул сильную руку бывшего портового грузчика к гефтлингу.

  - Нет! Вы не понимаете, меня нельзя убивать!

  Гефтлинг часто заморгал от ужаса, нижняя челюсть мелко затряслась. Это выражение Майер видел слишком часто. Оно ему давно наскучило. Комендант нетерпеливо махнул рукой от себя и опять прикрыл глаза.

  - Вы не понимаете! Я - инопланетянин!

  Бауэр сгреб вырывающегося гефтлинга в охапку и потащил в выходу.

  - Что? - комендант очнулся, по бледным губам пробежало подобие улыбки, - Бауэр, погодите! Да пустите же его. Что Вы сказали?

  - Я - инопланетянин.

  Комендант поглядел на Розенфельда с изумленным интересом.

  - Такого я еще не слышал. Бауэр, оставьте нас. Садитесь, Розенфельд.

  Гефтлинг с глазами, еще не утратившими выражения смертного ужаса, плюхнулся на стул.

  - Итак, - сказал комендант, - Повторите, что Вы сейчас сказали.

  - Я - инопланетянин, - захлебываясь, затараторил гефтлинг, - Не землянин. Не человек. Разумное существо другого биологического вида. Представитель другой цивилизации, далеко обогнавшей человечество в развитии.

  Комендант помотал головой, сдерживая ухмылку.

  - Хорошо, Розенфельд. Очень хорошо. И как Вы попали сюда, наш инопланетный гость?

  - Прилетел на межзведном корабле. Я, собственно, и сейчас там нахожусь. Я лежу в специальной капсуле, транслирующей мое сознание в это тело, а все ощущения, им испытываемые, обратно в мой мозг. Лучше вряд ли смогу объяснить - в вашем языке нет нужной терминологии, да я и не специалист...

  - Так Вы - шпион? Прилетели выведывать наши секреты?

  Розенфельд испуганно отшатнулся.

  - Нет, что Вы! Что за странная мысль? Сами подумайте, какие секреты я могу выведать в этом ужасном лагере?

  - Тогда зачем Вы здесь?

  - Я - в некотором смысле.... турист...

  - Турист??

  Майер на секунду оцепенел и расхохотался так, что чуть не рухнул вместе с креслом.

  - Хотел бы я посмотреть то место, для которого мой лагерь - курорт!

  - Да нет, все наоборот, - Розенфельд протестующе поднял руки и тут же испуганно убрал их на колени, - Как я уже говорил, наша цивилизация намного развитей Вашей. Дело в том, что наш мир абсолютно, тотально безопасен. Опять же, долго объяснять как это устроено. Но там - на нашей планете - разумному существу совершенно ничего не угрожает. У нас нет физических страданий, болезней, смерти от старости или несчастного случая. Никто не может причинить вред не только другим, но даже себе. Все попытки и инциденты такого рода пресекаются в зародыше специальными механизмами - вездесущими и всевидящими. И большинство принимает это как само собой разумеющееся. Но есть некоторые, немногие - такие как я.

  - Какие - такие?

  - Которым этого не достаточно. Вы можете себе представить мир, в котором невозможно испытать сладостного освобождения от боли, почувствовать восторг ухода от опасности, в котором нет ни палящей жары, ни обжигающего холода?

  - Но ты не холоден и не горяч, - задумчиво пробормотал комендант.