— Люциус, что ты говоришь?! — в ужасе прошептала Нарцисса, — Рон не котелок! Он наш сын! Ты же сам сказал…
— ОН НЕ НАШ СЫН! — рявкнул её супруг и швырнул скомканное письмо в камин. — Нас заставили его взять! Забыла?! Я был бы в Азкабане, если бы отказался, а ты и Драко, НАШ сын, дрожали бы сейчас в какой-нибудь сточной канаве!
Женщина залилась слезами. Малфой-старший посмотрел на неё и сбавил тон.
— Я честно пытался его полюбить. Как ты. Ради тебя. Я знаю, что ты его любишь, не знаю, правда, за что.
— Любят не «за что-то», Люциус, — горько прошептала сквозь слёзы миссис Малфой, — любят чаще всего «вопреки всему»…
Её супруг растерянно пригладил волосы назад, сел рядом с ней на диван. Она обняла его и расплакалась ещё пуще. Люциус со вздохом обнял её тоже.
— Ну, что за пафос, право слово… «Вопреки всему»… Хорошо, я сам напишу Рональду. И я не буду ни презирать его, ни ненавидеть, только успокойся. Ты же знаешь, я не могу выносить, когда ты плачешь.
— Ты постараешься полюбить Рона? Ещё раз? Хоть ради меня…
— Хорошо. Я постараюсь. Ещё раз. Но только ради тебя.
…В своём кабинете Люциус Малфой, прежде чем сесть писать письмо Рону, долго расхаживал туда-сюда и думал, думал…
…Когда Рон отвязывал ответ из дома от ноги семейной ястребиной совы, руки его заметно тряслись. Мальчик бросился в спальню, чтобы остаться в одиночестве, забрался на свою кровать, задёрнул полог и только тогда распечатал конверт.
«Здравствуй, Рональд!
Не стану скрывать, что мы с Нарциссой очень расстроились, узнав, что ты не попал в Слизерин. Знаю, ты расстроился и сам. Но, как я и сказал тебе и Драко перед вашим отъездом в Хогвартс, главное — получать знания. Если твои оценки и твои успехи в квиддиче будут достаточно хороши, то факультет не будет иметь значения, тем более, что в дипломе не пишут название факультета. Я доволен, что ты подружился с Гарри Поттером, надеюсь, ты мне потом подробнее расскажешь об этом мальчике. Помни также о том, что я сказал вам о дисциплине. Передавай привет Драко, скажи ему, что мать просит вас обоих писать почаще, она скучает. Можешь передать привет от меня и твоему новому другу. Кстати, напиши, кто учится вместе с тобой на твоём факультете из чистокровных волшебников.
Л. Малфой».
Прочитав послание, мальчик вздохнул с облегчением. Хотя тон письма был весьма сдержанным, Рональд решил, что сумел убедить отца в том, что поступил правильно.
====== Рыжий староста и урок полётов ======
Больше всего первокурсники, не только Пуффендуя, но и других факультетов, ждали, когда начнутся уроки полётов на мётлах. Когда наконец в факультетских гостиных появились листки, объявляющие о начале этих занятий, юные волшебники перестали вообще говорить о чём-то ином. Рон и ещё один чистокровный волшебник, Эрнест МакМиллан, наперебой читали целые лекции жадно внимающим Гарри, который жил у маглов, и Джастину Финч-Флетчли, маглорожденному. Эти длинные и подробные рассказы только разжигали у последних желание поскорее усесться на метлу — и взлететь. Урок полётов назначен был на четверг, последним. Лучше и быть не могло, только Рон состроил кислую мину, когда прочёл, что Пуффендуй будет опять заниматься с Когтевраном.
— Да чего ты кривишься? — удивился Гарри. — Чем тебе Когтевран не угодил?
— Помнишь ту девчонку, которая всё норовила отвечать на Зельеварении, когда Снейп тебя допрашивал?
— Ну, и что с ней не так? Обычная выскочка… Я так понял, когтевранцы все такие.
— Пошли-ка…
Рон потащил друга из гостиной наружу, в холл, потом наверх по лестнице. Загнав недоумевающего Гарри за статую горбатой одноглазой колдуньи, Рон, наконец, прошептал, словно открывал великую тайну:
— Она маглорожденная!
— Ну, и что? — последовал совершенно резонный вопрос.
— Как «что»?! Она грязнокровка!!!
— Вот великая проблема! — пожал плечом притиснутый к стене Гарри и выбрался из-за статуи. — Во-первых, в Хогвартсе полно маглорожденных, если ты не знал, вот хоть Джастина взять… Во-вторых, тебе-то что за дело до неё? А в-третьих, — добавил он, нахмурившись, — ты поосторожнее со словами-то, моя мама была маглорожденная.
Рон отшатнулся, он совсем упустил это из виду. Он покраснел и промямлил:
— Извини, я не про твою маму… Просто маглорожденные… они ведь разные…
— … Как все волшебники. Скажи лучше, что ты втюрился в эту выскочку.
— Я?! — взвизгнул Рон, отпрыгнул назад, как ошпаренный, и… выхватил палочку.
Гарри растерялся на мгновение, но потом его палочка тоже, словно сама собой, оказалась в руке, хотя он и не имел понятия, что будет делать дальше.
— …Это что тут происходит?! — над мальчиками, словно гром, прогремел чей-то голос.
Они, как по команде, уставились вверх, на высокого рыжего веснушчатого парня, который возник словно из ниоткуда. На нём была элегантная форменная мантия, рыжие волосы были аккуратно подстрижены и уложены, голубые глаза сурово глядели сквозь солидные роговые очки, а палец, словно невзначай, указывал на ярко сияющий на груди серебристый значок с буквой «С».
— Первокурсники? — продолжил грохотать парень, его голос в тесноватом коридоре отдавался устрашающим эхом. — Не знаете, что в коридорах колдовать запрещено? Какой факультет?
Мальчики присмирели, спрятали палочки. Гарри взглянул на Рона, и тот прошептал севшим голосом:
— Пуффендуй…
— Так… Вы знаете, что это за значок?
— Вы — староста, — пролепетал Рон.
— Вот именно! — самодовольно сказал парень. — И я имею право штрафовать учеников!
— Не надо, сэр… Мы же не колдовали…
— Но собирались. Как ваши имена? — староста перевёл взгляд на Гарри… и узнал его: — Ты Гарри Поттер.
Тот кивнул и сглотнул с трудом.
— Знаменитый Гарри Поттер… — повторил парень. — Ладно, на первый раз прощу. …А твоё имя? — он вновь воззрился на Рона.
— Рон… Рональд Уизли.
— Ну, вот что, Гарри Поттер и Рональд Уизли с Пуффендуя… Запомните, что колдовать в коридорах запрещено. Тем более, драться. Я, староста Когтеврана Персиваль Скримджер, буду отныне за вами присматривать.
И он поспешно (пожалуй, слегка поспешнее, чем следовало бы) пошёл прочь, шелестя подолом, а рука его всё ещё оставалась прижатой к груди, словно он боялся, что значок убежит.
— «Знаменитый Гарри Поттер»… — передразнил, глядя вслед старосте, Рон и покосился на друга: — Нравится быть знаменитым, а?
— Ты о чём? — воззрился на него Гарри.
— Даже староста побоялся тебя штрафовать.
— Завидуешь? — глухо сказал его друг. — Да если б я мог, я с радостью поменялся бы с тобой местами. Из-за Во… Сам-знаешь-кого я потерял родителей, и …
— …Мои родители тоже умерли, — Рон отвёл взгляд, — я их совсем не помню. И вообще ничего о них не знаю. Если бы не мистер и миссис Малфой, я, может, тоже бы умер. Или жил бы в каком-нибудь приюте, не зная, кто я такой.
— Но ты живёшь у волшебников, твои опекуны тебя любят, как родные родители, и всё тебе дают, что ты захочешь… даже этого лазиля тебе купят, да и не простого, а какого-нибудь самого породистого-распородистого… У тебя есть брат, который тоже тебя любит… Ты даже представить не можешь, как обидно, когда на день рождения тебе дарят старые дырявые носки! Или вообще забывают об этом дне. …Когда твой брат использует тебя вместо боксёрской груши…
— Э-ээ… Вместо чего?
— Вот! — сверкнул глазами сквозь очки Гарри. — Ты даже не знаешь, чтó это! БЬЁТ он меня, вот ЧТО это!
— К-как бьёт? — растерялся Рон.
— Кулаками! А бывало, что и ногами! Сейчас-то я уже научился убегать. А пока мелкий был… — Гарри махнул рукой и отвернулся.
— А… А чтó твои тётя с дядей?
— А ничего. Делают вид, что ничего не происходит. Я им так же нужен, как дырка в голове, — тут он горько усмехнулся: — Точнее, дырка в кармане. Это для них гораздо неприятнее… Я же так обрадовался, что могу уехать от них в Хогвартс, что я вообще не такой, как они! А тут… Я оказался якобы знаменитым! Все глазеют на меня, вернее, на мой шрам на лбу, еле сдерживаясь, чтобы не потыкать пальцем. Все ждут от меня каких-то невероятных подвигов! А я же самый обыкновенный, ничуть не лучше тебя или, например, Эрни, Джастина… Даже Невилла.
