Святое Православие позволило болгарскому народу сохранить себя в течение полутысячелетнего османского господства и явилось знамением его освобождения, – но вот: отступническая «либеральная» диктатура начала теснить Болгарскую Церковь, доходя до открытых на нее гонений: закрывались храмы, преследовали православное духовенство, не допускались заседания Священного Синода, а все входившие в него архипастыри были под жандармским конвоем изгнаны из Софии. Митрополит Тырновский Кирилл, который открыто призывал народ отстаивать православные святыни и говорил о неблагодарности правительства по отношению к России, претерпел от «либералов» страдания не менее лютые, чем те, что прежде терпело болгарское духовенство от османских палачей. Архипастырь-исповедник сначала был брошен в темницу Петропавловского монастыря и подвергнут изощренным издевательствам: во время летней жары его камеру протапливали так, что он задыхался, а затем перевели в Гложенское подземелье, о котором говорили, что «чрезмерная влага убивает все живые существа, которые там поселяются». От мученической кончины митрополита Кирилла избавило только падение диктатуры Стамбулова. На борьбу с гонителями Церкви поднялись православные братства, первое из которых присвоило себе имя «Святой Иоанн Рыльский». В болгарском народе росло возмущение притеснениями Святой Церкви и ее архипастырей, и князь Фердинанд почел за благо прислушаться к голосу своих подданных – отправил злобного фаворита в отставку; вскоре монарх решил присоединить своего наследника к Православной Церкви (впоследствии династия утвердилась в Православии). После этого болгарское духовенство получило, наконец, выстраданное право на свободное окормление и просвещение народа Божия. В 1913 году «либеральное» правительство вновь попыталось изнасиловать душу Болгарии, в приказном порядке вовлечь Болгарскую Церковь в «унию» с отступническим Римом. Но и это покушение на чистоту святой веры было отринуто народом; и тогда же Блаженнейший Экзарх Болгарский Иосиф, призывая паству отстаивать святое Православие, вновь напомнил о духовном единстве болгарского и русского народов, об освободительном подвиге России.
Приобретшая политическое влияние отступническая болгарская «образованщина», стремясь все рабски копировать со своих западных учителей, начала насаждать не только иноверные конфессии, но и прямое безбожие. Атеистической пропагандой было заражено большинство светских учебных заведений Болгарии. О горьких плодах, которые сулило народу это беснование, писала в 1899 году болгарская газета «Советник»:
«Во времена рабства, хотя мы и находились под владычеством султанов, хотя они и были заклятыми врагами нашей веры и народности, наш народ был строгим исповедником веры и защитником своей национальности. Храмы были полны богомольцами, строго соблюдались посты и все другие установления Православной Церкви.
После освобождения Болгарии тот благоуханный ветерок, который принес нам церковную и политическую свободу, по несчастным обстоятельствам, изменил свое направление и перешел в резкий западный ветер… Вместо того чтобы заботиться о своей вере и народности; вместо того чтобы упражняться в делах, укрепляющих нравственные идеи народа; вместо того чтобы поучать простодушный народ в добре; вместо того чтобы проповедовать ему Божественное Учение, которое есть столп и утверждение истины, правды и честности, – начали преподавать ему такие учения, которые не только не укрепляют нравственности народа, напротив, служат к развращению тех добрых начал, которые еще находятся у нас.
Откуда же все это зло? Освободившийся болгарский народ вдруг оказался в руках людей, которые были совсем равнодушны к Церкви или же враждебны ей, – людей, проникнутых идеями, возникшими в западных странах и противными нашему народному духу. Эти идеи насаждались через печать и оказались особенно опасными и разрушительными для вековых народных святынь, когда, под официальным нередко покровительством, через школы стали овладевать молодым поколением.
Даже в начальных училищах иные учителя после изложения преданий Священной Истории не стеснялись говорить детям: «Эти вещи изучаются, потому что в программе есть; но все это бабьи сказки: не верьте им». В гимназиях эти разрушительные семена вкоренялись еще больше. Отсюда выносилось сомнение в самых основных христианских истинах, неуважение к церковным уставам и благочестивым старым обычаям. Из гимназий, по народному суду, выходили настоящие безбожники. Наше учебное дело в таком состоянии, что мы сами отворачиваемся от него и не шлем своих детей в училища, лишь бы только их предохранить от развращения, о каковом развращении само министерство просвещения вынуждено говорить в своих циркулярах…
Благочестие, религиозность оставляются лишь в удел простому народу. Нет уже той приязни между народом и духовенством, которою отличались первые годы по освобождении. Среди обитателей городов религиозно-нравственный упадок встречается чаще и проявляется сильнее. Храмы уже не находят щедрых жертвователей, не блистают благолепием и даже по большим праздникам не переполняются богомольцами. Большая редкость встретить в храмах докторов, офицеров, чиновников.
Ослабевая в вере, народ падает и нравственно. Куда ни посмотрит человек, и в общественной, и в частной жизни – всюду увидит ужасные вещи, всюду увидит безумную деморализацию. Народ утрачивает свои христианские добродетели и свои добродетельные национальные качества. Даже строгие когда-то семейные нравы начинают колебаться: статистика разводов – неопровержимое тому доказательство. Народ разделен на партии. Брат восстает на брата, сын – против отца. Злобная вражда, насилия, убийства – обычное проявление партизанства. В партийной печати поражает ее непристойный язык и полная беспринципность. Совесть, убеждения продаются за власть, за чины, за деньги».
Православная Россия, которую подкашивал тот же «резкий западный ветер», со скорбью видела приметы растления и в братской Болгарии. Но прошлое болгарского народа, его многовековая стойкость в святыне веры вселяли надежду на то, что он сможет превозмочь и новые тлетворные поветрия. В то время русский церковный журнал «Странник» писал: «Как ни широко разливается зло деморализации и безрелигиозности в современном болгарском обществе, однако уже ясное осознание этого зла многими, искание выхода из современного печального состояния – все это – при известном здоровом смысле целого болгарского народа и его упорной преданности вековым преданиям в массе – дает возможность надеяться, что этот народ, после некоторого блуждания, сумеет выбраться на более здоровый жизненный путь, если опять всецело отдаст себя в руководство своих веками испытанных путеводителей – Православной веры и Церкви с ее преданным народным интересам духовенством».
Будущее оправдало эти благие надежды. Подлость, грязь, преступления «лежащего во зле мира», политические интриги и потрясения остались для Болгарии лишь «пеной на волне» – в глубинах сердца болгарский народ Божий сохранил верность спасительному Христову Православию. После Второй мировой войны Болгария оказалась в «сфере влияния» СССР, навязавшего ей коммунистический режим. Но даже тогда Болгарской Церкви-Матери народа не пришлось испытать ничего подобного тем ужасным гонениям, которые большевики в свое время обрушили на Русскую Церковь. Более того, неразделимость болгарского народа и его Церкви была настолько очевидна, что даже марксистские власти засвидетельствовали в своем законодательстве: «Православная Болгарская Церковь есть религия, унаследованная болгарским народом, и поэтому она связана с его историей. Этой Церкви, как таковой, дается право, в соответствии с ее сущностью и духом, быть Церковью Народной Республики Болгарии». Лидер болгарских коммунистов Георгий Димитров заявлял: «Поскольку я болгарин – я горжусь Болгарской Церковью, хранительницей и покровительницей болгарского национального духа в годину испытаний… Она неразлучна с народом и Родиной. Можно смело сказать, что не было бы Болгарии, если бы во времена темного, черного, рабского прошлого не было наших монастырей, подобных Рыльской обители, сохранивших национальные надежды, национальную гордость болгар и помогавших им сохранить себя как нацию». В наши же дни, когда безбожная доктрина марксизма повсюду потерпела крах и уже не довлеют над народами тоталитарные режимы, мы можем уповать на возрождение священного и древнего русско-болгарского православного братства, братства по святой вере и славянской крови.
