Долгие серые будни текли обреченно… Время пришло. Обновляться живому черед! Жадно границы унылости пересечем мы! Окна распахнуты настежь. Отправлен в полет Радостный блинно-румянистый диск золоченый, Брызнув, атласную роскошь придаст небесам, Светом слепящим нахлынет – аж больно глазам! Зайчиком в зеркало прыгнет, подкатит к порогу… Глянешь – всего-то с ладошку! Но как его много! Солнце одно, а шагает по всем городам, Освобождая дороги от стылого плена, Где-то – лавиной, а где-то – крадется как тать, Движется мерно, не вмиг, не стремглав – постепенно. Если до наших дворов не успеет достать, Рыжие кудри мои – заместитель бессменный! Огненных прядок разлет припадает к вискам… Не приползу на щите к оголтелым годам! Все, что отмерено, выпью не морщась до донца! Я не страшусь темноты! Я сама себе солнце! Солнце – мое. Я его никому не отдам. «Растворилось колдовство…» Растворилось колдовство Летнее, Закружило, как листвой, Сплетнями… Накололись на обман Дружно мы, Оплетает ложь-зима Кружевом. Колкий холод нас обвил Заметью. В полушаге от любви Замерли. Леденящие слова Падали… В одиночку зимовать Надо ли? Отогреется весна Лучиком, И настанут времена Лучшие, Хлынут воды изо льда Вешние… Да катись она – вражда – К лешему! «Мой неузнанный собрат…» Мой неузнанный собрат, Что пока не назван другом, Что отводишь робкий взгляд? Неприступностью напуган? Не робея, загляни В эту рясковую зелень! Там, на дне, хранятся дни Боли, страха, потрясений. Там невыплаканность слез Отдается жутким воем, Неисполненность угроз И победа над собою. В глубине болотных глаз Мудрость плещется укором. В их зрачках давно погас Пламень дерзкого задора. В них «медлительный уход» Душ потерянных и милых, Как растаявший аккорд «Элегического трио». Скорбь уперлась в потолок, Грусть – рутина, радость – редкость, Но пустует уголок, Где ты сможешь отогреться… «Оттенок, окрас любой…»
Оттенок, окрас любой Словам мы вольны придать: Есть слово – опора в боль, Есть злобная клевета… Но слово – не воробей, Его не проронишь вскользь. Захочешь убить – убей Коротеньким словом «врозь». Но молвишь легчайший звук – Воспряну, набравшись сил! Банальной пятеркой букв Дозволено воскресить! Как берегу мил прибой, Как парус мил кораблю, Мне – сказанное тобой Доверчивое «люблю»… «На клумбах пестрят георгины и астры…» На клумбах пестрят георгины и астры, А в сливовых зарослях иволга стонет… Напомнят о нежном мурлычущем счастье Следы-кругляши на дорожке бетонной. Тебя принесли несмышленым котенком – С ладошку комок, невозможно родная! С рассветом будила, мяукая звонко, Носилась по дому, углы обживая, Катала клубок шерстяной ради шутки, Висела на шторах, глазела в окошко, Любила вылизывать пышную шубку… Для нас обаятельней не было кошки! Мы были не в силах смотреть равнодушно, Когда ты дремала на стареньком кресле, Уютно свернувшись пушистой ватрушкой, Журча бесконечные томные песни… А помнишь, цветы посадили на даче, Залили дорожки, засеяв газоны, И как вызволяли потом, чуть не плача, Бедняжку, увязшую в мокром бетоне? Немало случалось забавных историй, Похожих на милые детские сказки… И слов не нашлось описать наше горе, Когда ты, состарившись, кротко угасла, Неслышно прокралась в небесную заводь, Туда, где погладить тебя невозможно, Случайно оставив на долгую память Узорчатый след на бетонной дорожке… «К вам обращусь, собратья по перу…» К вам обращусь, собратья по перу: Воспойте то, что больно сердце гложет! Молчите, если вам не по нутру Истории, что для толпы – дороже! Пишите, не стесняйтесь, господа! Не делайте расчет на конъюнктуру! Что популярность? Талая вода… Ей угождать – предательство натуры! Творите, если строки – в такт душе! Неважно – ко двору или некстати… И к вашей Музе – вздорной госпоже – Придет когда-нибудь и ваш читатель! «Я ухожу. Ты головокруженье…» Я ухожу. Ты головокруженье. Ты тяжкий сон. Ты камень на груди. Давно назрело тайное решенье В душе: беги, спасайся, уходи. Я ухожу. В тисках твоей вселенной Задерживаться дольше – не резон. Я ухожу. И снег кофейной пеной Укроет мой печальный старый зонт. Я ухожу. Фиаско. Карта бита. Исчезну. Сгину. Растворюсь во мгле… Останется мой кофе недопитый Тебе – немым укором на столе. |
