◾ И лишь после этого, в конце XVI – начале XVII века, написали или существенно отредактировали ветхозаветные книги Ездры и Неемии, где СТРОИТЕЛЬСТВО МОСКОВСКОГО КРЕМЛЯ изложено во всех деталях и названо «восстановлением Иерусалима». Поэтому Иерусалим в библейской книге Неемии сильно отличается от идеального Иерусалима, как он описан, например, в Апокалипсисе. Иерусалим книги Неемии – это конкретное сооружение, а именно – Московский Кремль. А Иерусалим Апокалипсиса – это некий идеальный образец. Его в той или другой степени воплощали при строительстве не только Москвы, но и некоторых других столиц.
◾ Таким образом, в Москве несколько раз воплотили образ евангельского Иерусалима. Сначала в эпоху опричнины построили Иерусалим = Московский Кремль. А потом, в конце XVI века, построили Скородом – внешние стены Москвы. Вот здесь уже воспроизводился идеальный образец Небесного Иерусалима из христианской литературы.
В начале XVII века на Руси вспыхнула смута. Москва горела, и Московский Кремль переходил из рук в руки. Считается, что Москву почти полностью сожгли. Итак, Иерусалим-Москва XVI века сожжен и сильно поврежден в конце Великой Смуты, во время междуцарствия и крупных сражений на улицах Москвы в начале XVII века, перед приходом Романовых к власти. При этом сильно пострадал Московский Кремль. Как сообщает И. Е. Забелин, даже в конце правления Михаила Романова в 1645 году «по всему Кремлю-городу, по городовой стене и в башнях местами на десятки сажен кирпич осыпался, стены отсели, белые камни вывалились, своды в иных башнях расселись или обвалились» [284], с. 165. Начинается восстановление Московского Кремля [284], с. 165. То есть – «сожженного Иерусалима».
По-видимому, это восстановление описано в библейской книге Неемии как восстановление сожженного Иерусалима. Поэтому возникает мысль, что под именем библейского Неемии, руководящего восстановлением Иерусалима, Ветхий Завет описал знаменитого Кузьму Минина. Напомним, что Кузьма Минин Сухорукий собирал деньги на ополчение для освобождения Москвы от поляков [799], кн.4, т. 8, с. 641. Именно его назначили ведать казной ополчения [578], кн.2, с. 943. Не связано ли имя – или прозвище? – МИНИН с тем, что он собирал деньги? Ведь деньги, собираемые на восстановление библейского Иерусалима, назывались или измерялись МИНАМИ. Об этом говорят книга Неемии (7:71) и книга 1 Ездры (2:69). Да и само библейское имя НЕЕМИЯ, вероятно, является обратным прочтением того же самого слова МИНА или МИНИН.
Нельзя не отметить, что тема освобождения Иерусалима звучит ярко в источниках, рассказывающих об освобождении Москвы ополчением Кузьмы Минина и князя Дмитрия Пожарского в начале XVII века. Вот что сообщает С. М. Соловьев: «Князь Димитрий, Кузьма и все ратные люди положили упование на Бога, И КАК ИЕРУСАЛИМ, ГОВОРИТ ЛЕТОПИСЬ, БЫЛ ОЧИЩЕН ПОСЛЕДНИМИ ЛЮДЬМИ, ТАК И В МОСКОВСКОМ ГОСУДАРСТВЕ последние люди собрались и пошли против безбожных латин» [799], кн. 4, т. 8, с. 644. Так говорит русская летопись.
Это – не единственный пример сравнения в летописях освобождения Москвы от поляков с ветхозаветным восстановлением Иерусалима. Напомним, что в Библии, в книгах 1,2 Ездры и в книге Неемии, вместе с Неемией постоянно упоминается Зоровавель, как один из главных участников восстановления Иерусалима. См. 1 Ездры 2:2, Неемия 7:7, 12:47, 2 Ездры 5:8. А вот в каких выражениях описывали действия Кузьмы Минина современники. При этом, конечно, надо понимать, что их тексты дошли до нас в переработке XVII века. «Воздвизает Бог некоего мужа… который видя многих насильствуемых, зело оскорбился и ЗОРОВАВЕЛЬСКИ поболел душою за людей Господних». Цит. по [578], кн. 2, с. 938.
И. Е. Забелин написал следующее про Минина: «Душа его способна была заболеть ЗОРОВАВЕЛЬСКИ, то есть заболеть чувством народной свободы, КАК БОЛЕЛА ДУША ЗОРОВАВЕЛЯ, ОСВОБОДИВШЕГО СВОЙ НАРОД ОТ ПЕРСИДСКОГО ПЛЕНА, ВОССТАНОВИВШЕГО ЭТОМУ НАРОДУ ЕГО ХРАМ ИЕРУСАЛИМСКИЙ… СХОДСТВО ЛИЧНОСТИ МИНИНА С ЭТОЙ БИБЛЕЙСКОЙ ЛИЧНОСТЬЮ ВСПОМЯНУЛОСЬ НЕ БЕЗ ОСНОВАНИЯ, ибо и Минин служил правде, занимая (как земский староста) начальство судных дел у своей братии». Цит. по [578], кн.2, с. 938.
Надо полагать, в первоначальных текстах речь шла о Минине-Зоровавеле и лишь затем романовские редакторы «оторвали» два прозвища друг от друга. И начали объяснять нам, будто речь идет всего лишь об «аналогии».
Мы уже много раз видели, что подобные сравнения с Библией на страницах летописей часто есть результат поздней их редакции. Прямые отождествления с библейскими событиями искусственно переделали в «параллели», «аналогии», «ассоциации».
Что касается второго героя, вошедшего наряду с Мининым в анналы русской истории, – князя Дмитрия Пожарского, – то он тоже отразился на страницах Библии. Вероятно, это библейский князь Шешбацар (1 Ездры 1:7–8, 1:11). Именно Шешбацар получает для восстановления Иерусалима сосуды Дома Господня из рук Мифредата, сокровищехранителя (1 Ездры 1:8). Может быть, в библейском имени ШЕШБАЦАР преломилось имя ПОЖАРСКИЙ: бацар – пожар.
Итак, получается, что известный монумент Минина и Пожарского на Красной площади в Москве является памятником ветхозаветным ордынским героям Неемии и Шешбацару, жившим в конце XVI–XVII веке, рис. 3. На рис. 4 приведена старинная гравюра 1818 года, изображающая военный парад при открытии памятника Минину и Пожарскому. Было бы правильно указать на постаменте памятника также и библейские имена Минина и Пожарского.
Рис. 3. Памятник Минину и Пожарскому на Красной Площади в Москве. Поставлен в 1818 году. Взято из [549].
Рис. 4. Военный парад 20 февраля 1818 года при открытии памятника Минину и Пожарскому. Первоначально памятник поставили по оси Сенатской башни и Торговых рядов. В 1930 году монумент передвинули к собору Покрова на рву, то есть к собору Василия Блаженного [96], с. 113. Взято из [773], с. 172. См. также [96], с. 113, илл. 93, а также [708], с. 356.
Глава 3
Название Иерусалим было подвижным и в разное время применялось к разным городам. Зачем создавались «новые Иерусалимы»
У средневекового человека был непривычный для нас религиозный взгляд на географию. Согласно нему, некоторые, вроде бы чисто географические названия, связывались в сознании людей не с местом, – то есть с какой-то точкой на карте, – а с вероисповеданием.
Географические названия зачастую имели другой смысл, чем сегодня. Они были более подвижными – по карте. Для средневекового человека подвижность и повторяемость названий имела свой смысл. Сегодня он забыт. Разбирая старые источники, мы подсознательно стремимся втиснуть их в наши современные представления о географии.
Яркий пример такого подвижного названия – Иерусалим. Например, якобы в XIV веке была некая секта Пепузиан или Пелузиан, утверждавших, что Иерусалим – это некая Пепуза. При этом Пепуза была просто селением. Вот что говорит Матфей Властарь: «Монтанисты назывались и пепузианами, потому что считали БОЖЕСТВЕННЫМ МЕСТОМ ПЕПУЗУ, селение во Фригии, и именовали ее ИЕРУСАЛИМОМ» [17], с. 47.
Как мы уже сообщали, об этом писал и Евсевий Памфил: «Небольшие города Фригии: Петузу [Пепузу] и Тимион, называл он (Монтан – Авт.) ИЕРУСАЛИМОМ». Цит. по [295], с. 893.
Конечно, надо всегда помнить, что изначально был один, главный Иерусалим, где произошли евангельские события XII века. Это – Царь-Град (крепость Ерос) на Босфоре. Затем в XVI веке был создан ветхозаветный Иерусалим, а именно, город Москва с Московским Кремлем. Но помимо этих двух подлинных Иерусалимов, были и другие «Иерусалимы» – центры религиозного поклонения. Об этом – ниже.
Существенный вклад в «размножение» названия ИЕРУСАЛИМ на картах внесла эпоха Реформации и Великой Смуты на Руси, когда Великую Империю раскалывали. При переписывании истории реформаторы, конечно, стремились погрузить в небытие подлинную картину Руси-Орды, ее религиозных центров и святынь. В первую очередь, это касалось евангельского Иерусалима = Ероса = Царь-Града и ветхозаветного Иерусалима = Москвы XVI – начала XVII века. Решили «назначить Иерусалимом» другую точку на карте.
