Вообще-то, я села здесь (и даже укрылась пледом), чтобы спокойно сосредоточиться и продолжить летопись, рассказав, наконец, о моём пребывании на заповедной Эоре. Но перед этим всё-таки хочу упомянуть, что до сих пор пребываю под сильным впечатлением от управления эорианским кораблём-звездолётом. Единение с ним и полёт над материками Геи, подробно описанные мной в прошлый раз, так подействовали на меня, что даже последующие ошеломляющие события не ослабили во мне желания, я бы даже сказала жажды, вновь ощутить этот божественный восторг! Я не прекращала прилагать усердные старания, чтобы выполнить поручение высокочтимого учителя по поводу эорианского кораблевождения, но мои успехи на данном поприще до этой поры были весьма скромными. Теперь же одно то, что я смогла единолично управлять непостижимо сложным и невероятно могущественным кораблём, само по себе о многом скажет мудрому уму.

День этот получился ещё длиннее вчерашнего, теперь здесь поздний вечер и снаружи совсем стемнело. Чтобы полюбоваться на ночное небо Эоры, мне достаточно лишь поднять свой взор: благо небо окончательно расчистилось. Пока меня никто не тревожит, мысли мои пришли наконец в порядок и я, пожалуй, в состоянии рассказать о том, что здесь увидела и описать то, в чём участвовала. Хотя мой наставник сменился и ему эти мои старания, похоже, вовсе ни к чему, я надеюсь оказаться полезной своему учителю и тем мудрецам в Симбхале, кто изучает этот загадочный мир.

В общем, антиподы, как и обещали, привезли нас на Эору! Любезный Галш Талеса предлагал остановиться у моря, но ослепительная Айка Масс настояла, что после трудного дня все мы заслужили спокойный отдых, а спокойно отдохнуть можно, по её убеждению, лишь в лесу. Я подумала было, что она шутит, просто в очередной раз подначивая Галша, но оказалось, что это не только серьёзно, но и бесповоротно. Не знаю, с чего она вдруг так решила про лес, но если бы не поддержка и забота с её стороны, я вообще не пережила бы сегодняшний день. Мы останемся здесь на ночь и вернёмся в Светлые Чертоги завтра утром, к началу третьего симпозиума. По местному времени это будет раннее утро, а прибыли мы сюда во второй половине дня — тоже по местному времени. Сутки на Эоре длинные, и нужно постараться хорошо отдохнуть, потому что именно завтра мне предстоит участвовать в том самом наглядном опыте, из-за которого меня тут называют «жертвенной девой», который Галш считает печальным испытанием для меня, а по заверениям моего нового наставника, мудрейшего профессора Бора Хиги, это участие не доставит мне никаких забот и волнений. Вам покажется это странным, но как раз об опыте я волнуюсь сейчас меньше всего.

Мы спустились на поверхность заповедной планеты в небольшом кораблике, напоминающем по форме не то огромное зерно масура, не то приплюснутый чайник — из тех, что в ходу на западе Асии. Размером он гораздо меньше, чем звездолёт, и у него нет анака. Предназначен кораблик, как я понимаю, лишь для коротких (по меркам эориан) путешествий. Доставив нас до места, он сразу же улетел. Обзор из него примерно так же хорош, как из «Пикуса». Я много читала о здешней природе и ожидала увидеть ослепительную экзотику, в первую очередь — море зелени: луга, где среди невероятно красивых цветов, источающих диковинные ароматы, порхают нарядные бабочки, девственные леса, в которых могучие деревья с пышными зелёными кронами образуют таинственную сень, а в их усыпанных резными листьями ветвях и среди покрытых мхами и лишайниками корней, прячутся диковинные звери и птицы. Но уже при подлёте я узрела далеко внизу бескрайнее белое поле, лишь кое-где перемежающееся тёмными пятнами и вкраплениями. Я совершенно не ожидала того, какой в итоге окажется эта местность. Всё здесь засыпано снегом и покрыто льдом, здесь царит глубокая морозная зима, такая, которую я видела лишь на картинах и фотографиях и про невозможность жить в которой так много сказано и написано. С этим неприятным во всех отношениях, хотя и по-своему красивым явлением на Гее сталкиваются немногие — например те, кто несёт вахту высоко в горах Имаоса. В холодный сезон зима посещает и редких жителей севера Асии — там на её середину приходится ещё и непрерывная ночь, которую сменяют лишь сумерки, потому что лик Гелиоса те края не видят больше двух месяцев в году. Про кошмары ледяных штормов и ужасы обморожений на Гее знает любой. Морозный воздух непригоден для дыхания, он вызывает спазм в груди и удушье, нередко приводящее к смерти. При низкой температуре нельзя голой кожей касаться металла: кожа намертво прилипает к нему, а если попытаться её отодрать, она так и останется намёрзшим на металле лоскутом. Хуже климатические условия только в Арктиде, но на этом континенте всего лишь одно постоянное поселение — город-порт Уранта, в единственном пригодном месте, омываемым невесть как прорвавшимся так далеко в холодную мглу тёплым морским течением. Жители Уранты, как говорят, не боятся замёрзнуть, но у них свои страхи. В светлый сезон без специальной защиты глаз бескрайние снега и льды Арктиды, сверкая в лучах Гелиоса, могут надолго, а то и навсегда ослепить человека… если ещё раньше его глаза не покроются льдом: на холоде, да ещё при ярком свете, у людей начинается обильное слёзотечение, и глаза их вскоре замерзают, точнее, покрываются ледяной коркой! Длительное воздействие холода усыпляет человека, но в некоторых областях континента оно вызывает «пламенное безумие» — несчастным кажется, что стало очень жарко оттого, что их одежда горит, и они поспешно скидывают всю свою одежду, обрекая себя на скорую гибель. Признаюсь, что неожиданно попав в эорианскую зиму, я вспомнила про эти ужасы, я растерялась и даже испугалась. «Какой же это отдых? — подумала я тогда, — Это же будет сплошное мучение!» И как бы там ни было, здесь я вновь осознала, что оказалась в новом для меня мире.

Когда я впервые ступила на поверхность Эоры, знакомое ощущение пришло ко мне. В точности, как после долгого путешествия по океану, когда сходишь, наконец, с трапа: ощущаешь под своими ногами прочную и неколебимую твердь — такую, которая когда-то дала повод древним философам Геи утверждать, а внимающим им верить, будто эта твердь под ними недвижима и являет собой массивный центр Мироздания. Вновь пережив это с первым своим шагом здесь, на невероятно далёкой от Геи Эоре, я почему-то вспомнила Адишу. Куда занесла его служба? По какой тверди теперь ступают его ноги?..

Мы высадились на покрытой толстым слоем снега плоской скальной террасе, на краю которой выстроен дом, представляющий собой историческое жилище предков эориан. Напоминающий масур корабль передвигался рывками, почти мгновенно ускоряясь до головокружительной скорости и так же быстро останавливаясь, при этом пассажиры внутри — то есть мы — не испытывали никаких перегрузок. Мы и на скальной террасе оказались сразу, не снижая огромной скорости и не делая никаких манёвров перед посадкой, словно бы врезались в неё по линейной траектории — у меня тогда чуть сердце не остановилось. Так же он и улетел: сорвался с места вверх и исчез в поднятом им белом вихре. Я тогда подумала, что при посадке кораблик разогнал почти весь снег под собой, во всяком случае, на её месте оказался большой, очищенный от снега круг. Но теперь я знаю, что это связано с действием скрытой эорианской техники, возможно даже, спрятанной на самой планете: не смотря на толстый снежный покров, многие из таких мест, где обилие подобных осадков вызывало бы затруднения — вроде дорожек и площадок — как-то сами очищаются от снега, оставаясь лишь немного им припорошёнными.

Как только мы прибыли и я с радостью поняла, что все мы целы и невредимы, а не разбились в лепёшку об эту скалу, тут я впервые увидела этот двухэтажный дом, основательно засыпанный снегом, а перед ним, у небольшого крылечка с навесом, на котором примостилась огромная белая шапка, я ясно разглядела человеческую фигуру. Мне ещё тогда показалось, что это девочка, одетая в светло-серую накидку, и я сразу же вопросительно глянула на Айку Масс, но когда вновь (спустя буквально мгновение) повернулась к дому, фигура у крыльца пропала. Я ничего не спрашивала у Айки, но эорианка, как обычно, ответила на мой невысказанный вопрос: