Фэн-и обрел его – и отправился в странствие по рекам и потокам.

Цзаньу постиг его – и воссел на горе Тайшань.

Чжуань-сюй обрёл его – и поселился в обители Сокровенного Дворца.

Юй-цян обрёл его – и воссел на пределе Севера…

Ши замолк, улыбаясь и смотря в окно на бело-розовую орхидею в залитом солнцем саду. Какие-то нежные воспоминания захватили его. Из какого-то далёкого и прекрасного сна.

– А дальше?

– Лао цзы – постиг Дао и ушёл в вечность.

Ши посмотрел на сына, всё ещё пребывая в своих воспоминаниях. Потом он хитро улыбнулся, взял сына на руки вопреки всем предписаниям и прижал к себе. Затем поставил его рядом с собой, встал, всё ещё загадочно улыбаясь чему-то, взял сына за руку и повёл его к дворцовой стене, где когда-то он сам часами стоял, всматриваясь вдаль, в ожидании беспощадного неприятеля.

Было уже ближе к полудню, и город дышал мирными будничными заботами. Разноцветие одежд горожан завораживало взгляд. Небо было пронзительно-синим и глубоким. Птицы будто вспыхивали на нём яркими чёрными точками. Лёгкий ветерок трепетал в складках шёлковых одеяний. Повелитель Поднебесной Ши и его сын Иньюань стояли в мягкой тени бойницы на дворцовой стене и молча смотрели вдаль, в сторону городских ворот.

Только каждый из них видел нечто своё в далёком мираже пространства. Наконец, Ши прервал молчание, и, как будто и не было этой большой паузы, продолжил.

– И вот теперь, когда ты знаешь, что есть Путь для тех, чьи заслуги известны, готов ли ты идти по этому Пути? Или можно спросить по-другому: готов ли ты идти по этому пути осознавая это?

Иньюань продолжал всматриваться вдаль, ища ответ на вопрос, который был совсем не детским, а, может даже и не понятным вполне ему, ещё вчера беззаботно игравшему среди мамок в земном раю. Он просто всё впитывал, а его чистый мозг запоминал всё, что он слышал и видел, чтобы потом вновь и вновь возвращаться к этим вопросам и смыслам, понемногу понимая и осознавая значение каждого слова. Между тем отец продолжал.

– Но как бы ты не ответил, я тебе скажу простую истину. Я не знаю, будет ли она печальной для тебя или радостной.

Осознаём ли мы, или не осознаём, мы всё равно проходим этот путь. Мы рождаемся, и мы умираем, пускай даже через 12000 лет. И всё есть так, как есть.

Вокруг пели птицы, внизу горожане спешили по своим делам, торговцы звучно выкрикивали, зазывая покупателей, лавочники суетились над своим товаром, как добросовестные наседки. В пёстрой толпе горожан на улицах выделялись монахи в грубых одеждах цвета спелого манго. Кварталы квадратов домов утопали в зелени внутренних двориков, где мальчишки весело резвились, и никакого дела им не было до маленького мальчика, стоящего на дворцовой стене, в тени бойницы, вместе с отцом, повелителем Поднебесной.

Дни и месяцы проходили в занятиях и тренировках.

Иньюань уже стал привыкать к новому распорядку и больше не просился назад к мамкам. Да и лис теперь он не боялся.

Солнце огненным шаром опускалось далеко за городской стеной. Надвигались спасительные сумерки, и жизнь опять забурлила во внутренних двориках большого города. Сегодня во дворец были приглашены актёры, и Ши решил взять с собой сына, чтобы показать ему представление. Они вместе обошли полукруглый коридор и оказались во внутреннем дворике перед гостевым дворцом. Вдоль стен красовались клены с разноцветными листьями от зеленых и желтых до бордовых всех оттенков. Кругом цвели лотосы в специальных вазах, гортензии, канны и мальвы, не увядавшие круглый год. Слева раскинулся ковёр из хризантем всевозможных совершенно немыслимых оттенков, на котором можно было распознать феникса и крылатого дракона. А справа открывался вход в галерею из роз.

Вокруг прохаживались журавли и павлины. Попугаи невиданных ярко-синих, жёлтых и тончайших бело-розовых оттенков чувствовали себя хозяевами в этом саду. Где-то в глубине сада, среди пышно цветущих деревьев лилавади всевозможных нежнейших оттенков, раздавались волшебные трели дроздов, которые лёгкий ветерок доносил вместе с прекраснейшими запахами этих дивных деревьев.

Вдруг в пение птиц вплелась музыка, как будто опускавшаяся с неба. Иньюань вопросительно взглянул на отца. Но он только улыбнулся и вошёл в галерею, ведущую ко входу в гостевой дворец. Перед ними появились витые расписные с позолотой колонны и резные балки, сверкавшие золотом и цветным стеклом.

На входе рядами стояли три или четыре десятка одетых в разноцветные шёлковые платья юных красавиц с золотыми гребнями в густых черных волосах, уложенных в тончайшие золотые сетки, кто с платками и полотенцами, кто с веерами и опахалами, которые неустанно ухаживали за собравшимися гостями. При виде Наисветлейшего с сыном все они замерли в поклоне, пока Наисветлейший не занял своего места на стоявшем на возвышении кресле, усадив рядом с собой сына.

Только дождавшись, когда сын и отец заняли своё место, актёры продолжили играть. Двадцать четыре девы в туфлях, украшенных жемчугом, исполнили танцы фей, одетых в зарницы. С достоинством удалившись, через некоторое время они появились опять, но уже в других одеждах, чтобы начать повествование Бодхисаттвы Гуаньинь.

Затем их сменили актёры. Они пели, читали стихи, изображали влюблённых, изображали добрых и злых духов. Это была волшебная любовная история о студенте, влюбившемся в певичку, которому геомант предсказал будущее. И вот уже когда влюблённые преодолели все барьеры и препятствия к своему счастью, когда их приключениям вот-вот должен был наступить конец, сбылось роковое предсказание геоманта. Но и это не сделало их печальными, потому что они благодарили небо за каждое мгновение, проведённое вместе и за то, что они смогли найти друг друга. Тогда все боги растрогались, а прекрасная Гуаньинь изменила их судьбу, похитив тайные книги, и переписав в них историю этих влюбленных.

– Бойся встретить звезду персикового цвета.

– Кто она, Звезда персикового цвета?

– Однажды встретив её в своей жизни,

мужчина никогда не сможет забыть её.

С кем бы потом он не встречался,

она всегда будет светить ему.

–Лицо молодое,

Волосы чёрные длинные,

Тело молодое всегда,

Она ест персики бессмертия,

И рождается раз в сто лет,

Когда звёзды сходятся в любовном союзе….

Звезда персикового цвета и Странствующей лошади…

– Странствующая лошадь подняла

свои длинные ресницы с грустью расставания…

– И только самый смелый и умный достоин

такой награды.

– Достоин встретить Звезду персикового цвета.

– Белый петух на западе пропел свою песню…

Иньюань уже совсем было заснул, опьяненный благовониями и музыкой, и в его сон падали строки из пьесы, оставаясь в памяти яркими загадочными вспышками. Ши заметил, что сын уже засыпает и, подав знак продолжать пьесу, взял Иньюаня за руку и вышел с ним в сад. Свежий воздух оказал бодрящее действие на мальчика, и он не удержался, чтобы не спросить.

– А почему этот дядя переоделся в тётю?

– Он – актёр. Но сейчас такие времена, что мужчины стали походить на женщин и трудно собрать настоящую армию.

Сейчас всё смешалось, и юношу трудно отличить от девушки.

Но были мужские времена.

Я расскажу тебе о них.

Нежность и сила, любовь и сострадание, честность и честь – это были мужские качества.

Это был мир воинов.

Это был мир, в котором царила гармония мужского и женского начала.

В нём не было накопительства и гниения, удержания и гибели. В нём не пахло тиной и гнилью застойных вод.

Воины взлетали над землёй легко, как языки огня. А женщины были как полноводные реки чисты и игривы.

Жевание соплей, напомаженные щёки – это не свойственно мужчине. Мужчина может плакать, но слёзы его благородны и чисты. Мужчина может быть слабым, мужчина может быть нежным. Но и в слабости своей, и в нежности своей он остаётся мужчиной. Он не теряет самообладания, хотя и проявляет эмоции.