– Давненько я здесь не был, – признался Яфиан, плескаясь в кровавом котле. – Мы раньше каждую неделю сюда приходили. Мой наставник любил это дело. Он мог здесь сутками прохлаждаться, если позволяло время…

– А сейчас он не может себе это позволить? – уточнил швейцарец, сплюнув очередную порцию праха и крови.

На вкус она действительно была похожа на человеческую. Да и по энергетическим импульсам казалось, что никакого обмана здесь нет. Интересно, что стало с людьми, из которых её выкачали? Вряд ли те отдали кровь добровольно.

– Люциферит убил его в числе первых своих жертв, – угрюмо ответил гридь, уставившись в потолок.

– Оу, кажется, там было пять гвардейцев? – припомнил Дивеллонт, перестав хрустеть прахом.

– Нашли пятерых, – неохотно говорил Яфиан, потирая свои светлые рога, – включая Боронта, моего командира… Хороший был гвардеец, настоящий бес. Жаль его до слёз…

Лысый охранник принялся всхлипывать, вызвав у Пенора недоумение. Даже он, узнав о гибели своего наставника, не поддавался эмоциям. Вообще-то было запрещено выражать такие чувства, как жалость, скорбь, уныние. Всё это свойственно людям – значит, непозволительно для бесов. А тут вдруг московский закоренелый силовик пускает слёзы, сидя в кровавом чане.

– Как ты думаешь, почему этот ваш люциферит закапывает своих жертв? – поинтересовался иностранец, поставив кубок на край котла. – Это какой-то ритуал?

– Чёрт его пойми, – выругался гридь и снова погрузился с головой в кровавую жижу.

– Это странно – прилагать столько усилий, чтобы кого-то закопать, – продолжил Дивеллонт свои рассуждения, хотя давно уже не верил в причастность люциферита ко всем этим мрачным происшествиям. – Если бы убийца хотел спрятать трупы, он бы закопал их максимально поглубже, не оставляя головы на поверхности. Возможно, сжёг бы. До весны точно никто ничего не нашёл бы.

– Разве ты не понимаешь, что всё это направлено на устрашение?! – огрызнулся лысый бес, сменив положение в своём чане. – Именно так люцифериты и поступают: сеют панику, устраивают террор против подданных экзархата.

– Если бы я был люциферитом и захотел бы нагнать жути на всех вас, – оживился обладатель разноцветных рогов, – то я бы не прятал тела в парках и на каких-то горнолыжках. Я бы отрубил головы и сложил их перед центральным входом резиденции вашего экзарха, например. Вот это было бы настоящим актом устрашения…

– Ты что, с дуба рухнул!

– А что?.. – не понял Пенор. – Кто бы мне помешал? Я ж люциферит!

– Все здания, принадлежащие экзархату, надёжно охраняются! – негодующе оспорил Яфиан. – Там мышь лишний раз не проскочит, не то что крылатый придурок.

– Но если ему по силам совладать сразу с десятью бесами, что тогда помешает напасть этому монстру на ваших солдат? – Швейцарец окунул раненое плечо в забурлившую кровь и поморщился. Болезненный приступ хоть и портил впечатление от гематория, но понемногу стал затихать.

– Изрешетят его там как швейцарский сыр, – усмехнулся гридь, наблюдая за подопечным. – Любой люциферит – это трусливая тварь. Он делает всё исподтишка, чтобы не идти на прямое столкновение с армией врагов. А их, поверь, у этих ублюдков предостаточно.

– Всё равно я не понимаю, зачем ему тратить свои таланты на вас. Или он хочет истребить всех по одиночке?

– Хватит задавать глупые вопросы! – потребовал Яфиан, запрокинув лысую голову на край своего горячего котла. – Просто наслаждайся процедурой. Здесь надо отдыхать…

Однако едва он закрыл глаза, как из соседнего зала сюда ворвались Вемс и Бастиан. Кажется, они играли в догонялки, окончательно растеряв всю серьёзность. То ли обстановка сангвиса произвела на них такое впечатление, то ли так подействовала сауна. Тем не менее эти двое запрыгнули в свободные чаны и стали плескаться там, будто дети.

– Ну, как ощущения? – полюбопытствовал филёр, умываясь кровавой пеной. – Правда ведь, тут клёво?

– Оу, мнье всё нравитсен, – кивнул Дивеллонт, стараясь не запачкать свои рога каплями крови.

– Обязательно посети термы, – посоветовал Бастиан, повторив позу Яфиана. – После них чувствуешь себя словно смертным!

– Соблюдайте тишину, – укоризненно попросил лысый гридь, практически засыпая в своём котле. – Дайте расслабиться, а!..

Признаться, и Пенор ощутил прилив слабости, который не посещал его уже давно. Это напомнило о прошлой человеческой жизни, когда после трудного дня хотелось прилечь на кровать и погрузиться в долгожданный сон. В бесовских же буднях спать никогда не доводилось. А если накатывала какая-то слабость, то было положено просто подкрепиться мёртвой энергией. Вот только из-за бульканья, которое эхом разносилось по всему сумрачному залу, желание уснуть усилилось. Иностранец едва закрыл глаза, и голова мгновенно отяжелела.

Сколько продлилось это забытье – непонятно. В чувства Дивеллонта привёл отдалённый вопль Лирента. Сначала гридь будто рычал, довольный, что его хлещут вениками в одной из парилок. Но затем возгласы стали сильнее, сменившись на крик.

– Вылезайте! – требовал охранник, тормоша каждого, кто находился в кровавых чанах. – Да что с вами такое!..

Он был абсолютно голым и почему-то вооружён кинжалом. Пенор почувствовал головокружение, но всё же сумел подняться на край своего котла. Кубок с остывшим прахом упал на кафель. Раздался протяжный звон, из-за которого все спящие в чанах бесы стали ворочаться. Лишь Бастиан как-то странно плавал лицом вниз в своём котле, будто захлебнувшись.

– Что ты сидишь, помоги! – прокричал голый гридь, заперев обе двери, через которые он ворвался в гематорий.

Швейцарец кое-как спустился на пол и, пошатываясь, двинулся к сонным бесам. Что происходило, он откровенно не понимал. Его состояние напоминало сильное алкогольное опьянение. И едва Дивеллонт подумал об этом, как в нос ударил знакомый спиртовой запах. Всё его тело оказалось пропитано отнюдь не кровью, в которой он засыпал несколько минут назад. Вместо неё по животу и ногам стекала обжигающая жидкость.

– Водка, вам подмешали водку! – запричитал Лирент с крайне обеспокоенным лицом.

– Надо смыть её… – заплетающимся языком отозвался Вемс, но так и не сумел выбраться из чана.

– Обмойся! – приказал Лирент, засунув кинжал между дверными ручками наподобие небольшого засова. – Нам нельзя здесь оставаться!..

Он пробежался по красному залу к противоположному проходу, за которым располагался бассейн. Тем временем пьяный Пенор дошагал до ниши в стене и нажал на широкую металлическую кнопку. Сверху брызнула тёплая вода. Сознание благодаря ней резко улучшилось. Правда, понять, что произошло, помешал полёт Лирента.

Плечистый охранник описал в воздухе дугу и грохнулся на обездвиженного Яфиана. Чан с кровью пошатнулся и со скрежетом ударился об соседний пустой котёл. Из-за этого по залу пронёсся протяжный гул, разбудив в очередной раз филёра.

Швейцарец повернул голову к открытым дверям и увидел идущий оттуда тёмный дым. Тот моментально заполнил гематорий, заставляя Вемса и Яфиана кашлять. Бастиан продолжал дрейфовать в чане, наполненном водкой. Несмотря на мглу, Дивеллонт разглядел на пороге неестественно огромную фигуру. Она была настолько высокой и широкой, что вряд ли бы протиснулась через дверной проём. Тем не менее таинственный великан в окружении дыма просунул голову, на которой сверкнуло множество острых рогов. Иностранец не сразу понял, что это шлем, под которым скрывалось истинное лицо силача.

Вытянув длинную мускулистую руку, нападающий принялся хватать пальцами воздух. Значит, он так же плохо видел во мгле, как и бесы. Не дожидаясь, пока неведомый визитёр сумеет пролезть сюда всем своим грузным телом, Пенор поспешил к филёру. Тот уже наполовину свисал с края котла, стремясь к полу. Спустив его на влажный кафель, швейцарец убедился, что Лирент не получил серьёзных повреждений. Гридь уже вытаскивал Яфиана из кроваво-водочного чана, хотя по его щеке стекал чёрный гематит.

Владелец многорогого шлема на четвереньках заполз в помещение и ударился головой о крайний котёл. Как ни странно, ему удалось проделать в нём пару дырок, сквозь которые полилась кровавая жижа.