– Единственной опасностью для вас там, является естественные препятствия, темнота, и закрытые пространства. – Продолжал я.

– А что опасного в закрытых пространствах? – Спросил один из парней.

– Вообще-то ничего, но, когда оказываешься на глубине нескольких опер под землей, в узком и темном коридоре, чувствуешь себя кротом или крысой, и тогда на тебя иногда нападает страх. Кажется, что стены сжимаются вокруг тебя, или что кто-то тебя преследует. Ты начинаешь думать, будто никогда не увидишь солнечного света и чистого неба. Нужно взять себя в руки и страх пропадет сам собой. Вы должны держаться парами, что бы страх не поглотил вас.

– А отчего этот страх? Это проклятие?

– Конечно, нет. Люди живут под небесной твердью сотни и сотни лет, и поэтому не привыкли блуждать в тесных и темных подземельях. Сначала всем непривычно, но потом этот страх проходит.

Я врал. Не проходит. Даже меня иногда накрывает волной беспричинного беспокойства и чувства опасности. Но у меня есть Неро, а у этих парней нет никого, кроме товарища по команде.

– С этим всё понятно? Хорошо. Далее… перед тем, как войти внутрь, всем обязательно нужно одеть шлемы…

– А зачем нам шлемы? Вы же сказали, что в пещерах не водятся упыри и чудища? – В вопросе сквозили нотки паники.

– Да затем, чтобы в случае обвала, камень не размозжил твою глупую голову. – Спокойно объяснил я. – Также, вещей с собой много не брать, только самое необходимое. Если кому-то стало худо, сразу уводите его наружу, и самое главное, – ходите по двое или трое. Только я могу отправиться вглубь в одиночку, вы же, даже не думайте разделяться.

– Это почему? – Выкрикнул храбрец из первого ряда.

– Потому что карты у нас нет, а ходов там может быть неисчислимое количество, будешь думать, что запомнил путь назад, но на самом деле заблудишься и будешь плутать там днями напролет, пока тебя не обнаружат, так что вы должны полагаться на напарника. Ничего сложного в первом спуске нет, поверьте. Нет никаких особых правил или медальонов удачи, что вам там помогут. Используйте те правила, которые вы соблюдаете в военных походах. Можете взять каждый по два факела, если один вдруг погаснет, также возьмите пустую суму для того, что покажется вам ценным. Всё что добудете, выносите на поверхность, а я после решу, что из добытого полезно, а что нет. И, что бы у каждого из вас была кирка и моток веревки! На этом всё. Время сбора вам сообщат позже.

Солдаты недоуменно разошлись. Они ждали от меня неких откровений и секретов мастерства. Но я не мог им этого объяснить. Кто-то боится темноты, а кого-то к ней тянет. Хороший искатель хорош с первой вылазки, а с опытом он становится только лучше, а если предрассудки и боязнь возьмет верх над одним из этих парней, то он уже не полезет в пещеры.

Вечером я навестил Раста, и мы посидели в его доме, попивая чай со сладостями, и обсуждая раскопки. В избе пахло свежей древесной стружкой, напоминая мне о доме, и было довольно уютно.

Оказалось, что Чернокрылый весь день провел на раскопках, и уверен, что Виттор управиться в сроки. Бур уже был собран и завтра, с раннего утра, стену начнут пробивать. Хватит и небольшого отверстия, что бы мог залезть человек, а пока мне делать было нечего, кроме как ждать.

– А ты не хочешь проникнуть внутрь? – Спросил я его.

– Ты молод и уже излазил множество гробниц, а я уже стар и никогда ни в одной из них не был. Пусть так и остается. – С улыбкой ответил он.

Сойдя с корабля Раст как будто, посвежел, его лицо просветлело, а на губах чаще стала играть улыбка, он оказался довольно веселым и общительным мужем, разговоры с которым оказались неожиданно приятными.

– Я спорю, что ты тоже повидал немало. – Сказал я.

– И то правда. До того, как я поступил на службу к Бродерику, я странствовал не имея пристанища.

– Где ты родился?

– В Желтом городе. На окраине, в квартале четвертого дозора.

– Бедный район?

– Да, бедный. Сейчас его уже почти не существует после наводнения, но и тогда там была клоака. Жилье там было очень дешевым, но без удобств. Купаться и стирать вещи все ходили в общую мойку, как вспомню, аж дрожь пробирает. Так как в этом районе много пустующих и заброшенных домов, в квартале развился разбой. Воры, торговцы маком, проститутки, беженцы и больные, – вот кого мне приходилось видеть каждый день, с кем бок о бок приходилось жить. Но хуже всех были приверженцы последнего клана.

– Я слышал о них.

– Да, проверяли у всех кровь, покупали детей… Я тогда понимал, что жить так нельзя, и рано или поздно я попадусь в лапы последнего клана, или какого-нибудь больного умом проклятого. Если же нет, то стану как остальные, – выпивохой и вором. Так что я решил бежать, и, накопив семь золотых бросился в бега, преодолев старый ход под городом.

– Я слышал, что его так и не завалили.

– Завалили, но народ раскопал завалы… Ну так вот, у меня было семь золотых и ничего боле. Представляешь мальчишку, с дубинкой на веревке и сухарями в кармане в диком лесу? Тогда я думал, только об одном.

– О чем?

– Зачем я бежал? Куда мне идти? В городе у меня хоть был отец, пусть он и ненавидел меня, но он иногда давал мне поесть и позволял спать под печью. И что было делать? Жить попрошайкой дальше, но в другом городе?

– И что ты сделал?

– Меня подобрали у дороги, недалеко от города, группа вольных разбойников. Они хотели меня ограбить, но денег у меня то особо не было, и я попросился к ним. Конечно, они меня побили и бросили на дороге, но я был в таком отчаянии, что побрел за ними к их логову. Мне было наплевать убьют ли меня, и их главарю это понравилось. Он оставил меня, как прислугу, и что бы побивать меня время от времени. Я жил у них в пещере, выполнял мелкие поручения, следил за скотом, что они приводили, и отмывал от крови оружие… Паршивые были деньки. Долго я там бы всё равно не выдержал. Одной ночью, они вернулись с большим уловом, принесли еду, вино и привели несколько захваченных женщин… Наверное, разграбили деревушку. Они всю ночь ели, пили и развлекались, пока я чистил их доспехи и мыл лезвия. Я всю ночь слышал крики этих девушек, полных ужаса и страдания, ты даже представить не можешь каково это. Они не были ни в чем виновны, а эти изверги творили с ними что хотели.

Под утро, я зашел в лагерь, и увидел, что разбойники валялись пьяные без чувств прямо на земле, а некоторые из них даже не доползли до лежаков. Все вокруг было покрыто рвотой и смердело как в преисподней. Три девушки, которых они насиловали, лежали сваленные в углу пещеры. Они были мертвы. Эти подонки убили их, насытившись, и свалили друг на друга, как тряпичных кукол, а после попадали спать. Я вышел из пещеры и взял кинжал из общей кучи оружия. Ублюдков было восемь. Я помню глаза каждого, потому что они успевали их открыть, когда я резал их глотки. Ни один из них не успел ни вскрикнуть, ни дернуться. Они только булькали и плевались кровью через зубы, но их товарищи не слышали этого, погруженные в глубокий сон. Тогда я и не знал, что то, что я совершил, было честью для Корво-клана, как и не знал, что вороны видели совершенное мной. Я забрал остатки денег, что хранили разбойники, и ушел на юг.

Всё, что видит ворон, видят и маги Чернокрылых, поэтому через месяц меня нашел человек в черном, и силой забрал в крепость. Там мне сделали предложение стать пером, служащим клана.

– Но ты ещё не был в клане?

– Нет, конечно, нет. Я просто служил им, а что бы меня приняли мне пришлось сделать больше, гораздо больше.

– И что дальше?

– Меня учили грамоте и искусству боя, а через три года жизнь свела меня с Бродериком, и он стал для меня Каавраном.

– Что это значит?

– Он был младше меня, еще совсем мальчишка, когда я его встретил, но он был эрлом и представлял род по праву крови. Можно сказать, что я был его слугой и защитником одновременно. Придворный и брат одновременно.

– Странно подобное слышать. – Заметил я. – Ты говоришь о братстве, но ваш клан заслужил недобрую славу интриганов и предателей.