— Полиция, руки за голову!!!

— Мля, менты. — Спокойным тоном сказал один.

А второй попытался на четвереньках уползти. Получил от меня берцем под жопу и упал. Я посадил его рядом с дружком и назидательно сказал:

— Что ж это вы граждане торчки делаете то?

— Употребляем. — Флегматично сказал первый.

— Вижу. Так орлы, два варианта для вас, нет, даже три. Первый, мы забираем все барахло и уматываем без вас. Второй, вы бросаете долбить и мы забираем вас с собой на принудительное лечение.

— А какой третий? — Спросил торч-бегун.

— Ну мы с Жаном христиане, нам нельзя такое. Но думаю мы за дверью найдем достаточно бездуховного атеиста, который вас пристрелит из милосердия.

Нарки задумались при чем крепко. Тут или дело в просранности их сознания, или они реально решали каким способом им подохнуть. Пришлось прикрикнуть:

— Решайте живее.

— Ладно, веди, начальник. — Проснулся первый.

— Куда, поможете с коробками сначала.

Жан быстро отобрал все необходимое. Этого необходимого оказался целый грузовик. Скатались не зря, очень не зря. Набрались ценного опыта заодно. И уже устали конкретно. Зато двух торчей спасли от смерти в наркотическом умаре. Хотя, они наверное о таком и мечтали.

Мы дозаправились от брошенных машин, и решили проехать не через город, а через МКАД-2, длиннее, но безопаснее. Так и оказалось.

Мы уже были в тридцати минутах езды от дома. Паша выстукивал ритм на приборной панели. Мы с Жаном курили, не зря целый блок Собрания забрали из магазина. Впереди послышались выстрелы, не на трассе, а на проселочной дороге. Очередями лупят, явно не по зомби. Я скомандовал:

— Паша, садись за руль. Олег, готовься стрелять. Стрелки выйти из машин и следовать за мной.

Я ушел влево в заросли. Солнцу уже заливало все красным светом, и в нем мне стало видно, как пара бритых ребят лупят из автоматов по старенькому Форду. А вот и дорожный гопстоп. Ну суки, на моей земле. Я скомандовал:

— Паша, давай вперед, противник слева, в трехстах метрах.

Бандосы развлекались, за Фордом прятался всего один человек и вяло отстреливался. Хеликс взревев движком выкатился из-за поворота. И дал длинную очередь по источникам стрельбы. Кто-то заорал от боли. Но отсреливаться они не стали, а дернули к машине, точнее один дернул, а второй побежал в лес. Я приказал:

— Олег, отставить. Мент, за мной, остальные не дайте машине уехать.

Решил взять Пашу Мента, так как он местный и в лесу не потеряется. Мы рванули за бандитом, тот пытался петлять, но мы то в него и не стреляли. Он тоже, уже темно и лупить наугад при ограниченном боезапасе бессмысленно. Наконец он перецепился через корягу и упал. Клише, блин. Автомат отлетел от него, зато Паша Мент уже наступил ему на руку. Бандит взвыл, за что получил от меня в морду. Паша отработанным движением застегнул ему браслеты на руках. Во порода, как знал, что возьмем кого-то. «Красавчик» — кивнул я ему. Мы вернулись к месту. Второй с прострелянной ногой сидел у колеса своей машины. Спасенный мужик тоже был тут. Ну все как надо, и потерпевший, и свидетели, и обвиняемые. Что с ними делать то, сначала допросить, ну пускай это профи делают. Я сказал полицейскому:

— Давай быстро опроси, мало ли у них база там какая или еще что. Можешь даже пальцы им сломать, мне похеру.

— Понял.

Пока поговорил с потерпевшим, он оказался местным, катался в Минск за шмотками, а тут его попытались остановить, так он сразу отстреливаться начал. Понял что к чему, бандитам повезло, что у него помповик был. Тут как раз и Паша вернулся:

— Ну кароче, залетные они, нет банды у них. Недавно стволы с мертвых ментов дернули и все, решили тут подальше от вояк поозорничать.

— Ну се тада, запрягаце хлопцы коней, поскачем в Нестеров к Воробьеву. Думаю будет это все полезно.

Я не ошибся. Нестеров долго жал всем руки, потом сказал, что как только так сразу, конечно не уточняя что и сразу после чего. Затем мы провели очень быстрый, но публичный судебный процесс, никаких вам судов Линча или как их там. В конце вышел мэр города, который и выступал в качестве судьи. Он объявил приговор:

— Согласно части 1 Статьи 207 «Разбой», мера пресечения для вас лишение свободы сроком до 10 лет, без права на УДО.

Ну вообще там статей больше гораздо, да и хрен с ними. Но зато вон быки как похорошели, думали могила, а тут все как надо. Вот только мэр добавил:

— Но согласно режиму чрезвычайной ситуации, мерой пресечения избрана казнь через повешение.

Бандиты начали что-то орать, но им быстро заткнули глотки. Через столб закинули лебедку и повесили бандита поднимая его земли, со вторым повторили операцию. Люди собравшиеся на площади стояли молча. Оба обратились в зомби, под ними разместили табличку: «Разбой. Карается смертью.» Эту надпись увидит каждый, кто проезжает город, меньше будет лишних мыслей, цивилизация тут не умерла, она выжила и стала жестче. Молодежь снимала это все на камеру. Пускай будет, для истории. В конце мертвецов, естественно, упокоили.

28 марта. Вечер

Мы разгрузили оружие и броню, нечего ему просто так валяться. Остальное оставили на завтра. Я снял с себя снарягу и понял как устал, а ведь я хотел еще и службу проинспектировать. Перед глазами все время эта тварь и перестрелка с бандитами, казнь, картина мертвого гниющего города. Черт, как же нам повезло. Бог миловал никого не ранило, все живы. Я устало присел на лавку возле дома. Руки тряслись. Щас бы выпить, да нельзя. Рядом присел Паша. Он протянул мне сверток. Я сказал:

— А говорил, что не употребляешь.

— Я нет, а вот Гена и Гоша, да. Это спасенные нами нарки. Но это просто травка, ничего такого. — Пояснил он.

— Понял. Черт, давай на двоих тогда. — Я понял, что сломался.

— Не вопрос, оно хорошо расслабляет.

— Главное, чтобы не во всех смыслах этого слова.

Мы пыхнули, мда фиговый из меня наставитель на путь истинный. Торчам запретил, а сам тут. Блин, реально расслабляет. Просидели мы так до самой бани. После нее стал будто другим человеком, я так расслабился, что не заметил как мне на плечи опустились две крепкие руки и куда-то отвели.

29 марта. Утро

Голова совсем не болела, хотя расслабился я вчера знатно, наверное так и становятся наркоманами, у алкашей есть хотя бы ответка в виде похмелья. Однако странно, вроде как я в кровати не один. Я открыл глаза и обвел взглядом комнату, ну по крайней мере она моя. Посмотрел слева от себя. Там мирно сопела Мария, там самая студентка с Кубы. Вспомнил она меня в умаре забрала и отвела в спальню, а затем сделал массаж. Ну а что после массажа и так понятно. Вот только почему. Зачем такой жгучей латинке такой старый пердун как я? Не ну может и не совсем старый, только если по сравнению с ней. Тут уже по многом говорит моя паранойя и горький опыт. Из-за него мне большинсвто женщин виделись, как импульсивные математики, они любят просчитывать и оборачивать в свою пользу, крутя мужиками. И вся беда в том, что они иногда так дико просчитываются, что диву даешься, как ты не заметил очередной манипуляции, а все просто, мужик в отношении женщины тупеет. Хотя ведь если бы смотрел на все со стороны то сразу бы все понял.

Тем временем Мария открыла глаза. Увидела, что я на нее смотрю и улыбнулась. А затем глянула так, будто говоря мне парится ни о чем. Ну сообщение я вроде как понял. Ладно пора вставать. Я поцеловал ее и поплелся одеваться. Взглянул на телефон. Таки да, мобильная связь умерла. Такими темпами все остальные блага цивилизации дадут дуба. Нужно будет собрать консилиум на эту тему.

Я спустился вниз, там уже обедали все студенты и Паша. Я сразу объявил им благую весть:

Ребята обрадовались. Ну а что, если жить рядом то собираться можно и в одном доме, зато не будут мешать друг другу по ночам. А так и делом займутся огородик там и хозяйство. Пора привыкать к деревенской жизни. Тем более, что они не собирались ехать домой. Опасно, да и ситуация там даже хуже чем тут. Жан и вовсе заявил, что не вернется, даже если отец за ним самолет пришлет, а он может ведь, наш ливанец оказался из военной семьи, даже сам успел послужить.