В Нестерове было оживленно, там военные поставили пост на АЗС, топливо они похоже сами поставляли, вон возле станции стоит наливняк. Я решил пообщаться с ними, там как раз был офицер какой-то. Я припарковал машину возле БТРа:
— Доброе утро!
— И вам не хворать. — Оглядел нашу форму и оружие офицер. — А вы кто будете?
— Мы так, самооборона. — Ответил я.
— На сколько мне известно местная самооборона это лейтенант Воробьев. — Скептически хмыкнул офицер.
Вот как, видать мент меня послушал, если не дурак начнет себе людей набирать, не думаю что у него много сотрудников осталось. Зато разговор проще пойдет:
— А мы и не местные и с Воробьевым знакомы. — После этих слов офицер расслабился.
— А это вы помогли ликвидировать зомбарей из самолета? — Вспомнил он рассказ полицейского.
— Да. Вы не против на пару вопросов ответить?
— Нет. Задавайте.
— Что в Минске делается?
— Хреново все. Зомби уже толпами по улицам ходят, некоторые умники уже предлагали бомбить город, но их отговорили. Правительство сложило лапки, кто-то пытался свалить, но валить некуда, иных просто заткнуло командование. Сейчас армия сформировала Минский округ, это зона ответственности сводных частей, мы контролируем основные пути к городу, вывозим и размещаем выживших, делаем что можем. Вот топливо на АЗС таскаем. — Закончил свой рассказ офицер.
— Мда. А еще такой вопрос, вы оружие гражданам раздавать планируете? По примеру ваших коллег из Москвы.
— Еще споры идут. В Минском округе планируют, но только некоторым.
— Это как? — Не понял я.
— Ну если у вас есть дом на территории округа, в котором вы будете жить, оружие вам может и выдадут. А вот если вы нахлебничаете в эвакуационном центре, то вам ничего не дадут.
Ход, мое почтение, пушку получит только тот, кому она действительно нужна. Но офицер сейчас говорил только за Минск и окрестности. Тогда такой вопрос:
— А что в областях твориться?
— Херово, там тоже начинается, мне кажется не удержим мы областные центры, да и райцентры не все. — Вздохнул офицер.
— А что в Молодечно?
— Так сяк, вроде за город серьезно закусились, вот только частей там чуть менее чем нифига.
— Так местных привлеките блин, чего местные РВК дурью маются, ставьте под ружье, хоть какое. — Аж вскипел я. — Дайте мужикам шишиги или мазы там, пускай по улицам катают и стреляют нежить.
— Охотничья команда. — Задумчиво сказал офицер. — Ладно, побазарю с командирами.
— Ты с ними заодно побазарь о том как местную самооборону вооружить. — Вмешался Пашка.
Вот же мелкий, пушку в руки получил и сразу дерзский стал, хотя с другой стороны этот субтильный парень теперь первый хлопец на дзярэуне, как говорила моя бабуля. Ну а что у него пушка, банда и крыша над головой, у 99 % населения сейчас этого нет. Офицер лишь почесал затылок:
— А ты, друг, что самообороняешь?
— Ляховку. — Гордо выпятил грудь Паша. — В поселке всего два мента, так что вы подумайте.
— Ладно воины, будем тогда держать связь через Воробьева. Мобильная связь еще работает, связисты обещали, что она еще пару дней поживет, проводная так и вообще подыхать не думает, так что он с вами свяжется. Ничего обещать не буду, не те звездочки. — Резюмировал вояка.
— И на том спасибо. Как тебя звать то? — Спросил я.
— Майор Перетягин.
Во как целый майор АЗС охраняет. Ну ладно, думаю с его звездами все решится в нишу пользу. Осталось заглянуть к Воробьеву, пускай ценник назначает наконец. Но сначала заправимся.
Мент долго не выпендривался, топливо он не слишком хотел, а вот от алкоголя чисто на будущее он не отказывался. Так что дело решилось парой коробок алкоголя разной стоимости. Получили от него АКС-74У, четыре магазина и пятьсот патронов к нему. Каждая из сторон считала, что продешевила, но жадничать не стоило, нам еще работать и работать вместе, а тут я его еще обрадовал, что с армией договорился, и что вроде как он координирует это все. Для лейтенанта это открывало широкие возможности.
Затем мы поехали в сторону дома. Ляховка тоже вся гудела, тут уже многие минчане успели построить себе дачи, а кто-то и вовсе собирался сюда переехать, так что население поселка выросло почти в два раза. Сельсовет еще не осаждали, но скоро будет, потому как это толпа людей без ресурсов и занятия. Ладно Председатель наш человек, скажем так, из старой советской «аристократии», яйца по карманам искать не станет. И в вопрос обороны нужно его посвящать уже сейчас, мне в этом поселке жить, мне его и защищать, не думаю что местный участковый с этим хорошо справится.
Мы припарковали машину, среди прочего транспорта, места во дворе уже не хватало, пришлось бросать здесь. Население высыпало нас встречать, ребята во главе с Никитой уже успели обжить комнаты, кто-то из девчонок уже взялся за готовку. Готовили что-то национальное судя по прекрасному запаху. Это оказался фахитас в лаваше. Нам подала его студентка латинка, она так лучезарно улыбнулась Пашке, что тот аж поперхнулся. Наконец я перезнакомился с ребятами. Компашка подобралась что надо, не считая Никитосаи его подруги, было шесть человек, две девушки из Венесуэлы, еще парень и девушка из Китая, парень из Ливана, и еще девушка с Кубы. Все медики, это таки неплохо, даже недоученный врач лучше чем никакой, а еще неплохо то, что ребята по русски очень слабо, неплохо для меня конечно, как и тот факт, что они из разных стран. Это значит, что они домой не рванут, они уже сами это прекрасно осознали, без оружия, транспорта и опыта они тупо не доедут. Да даже и с оружием и транспортом, тут единственное я бы поставил на ливанца, ехать меньше всех да и выглядит сильным во всех смыслах, нужно будет с ним обязательно поговорить. Я сказал ребятам чтобы не расстраивались, сказал чтобы пользовались инетом, чтобы поговорить с родными, пока есть такая возможность. На все вопросы про что дальше, я сказал, что они могут жить пока у меня, если потребуется попробуем найти им жилье, его много пустого будет я чую, и что пускай готовятся применять свои навыки на практике, тоже чую скоро будет. Глядишь я тут свой медцентр имени себя открою, вон какое количество дарований собралось, они же не все желторотые, кто-то еще и у себя на родине учился.
Я позвал с собой Никитоса и Пашку, а также Петю, после чего мы отправились к соседке, которая жила вниз по улице. Баба Тома всегда держала козочек и курей. Завидев нас всех с оружием она воскликнула:
— Шо ж гэта хлопцы? Вайна?
— Не баб Том, хуже, конец света. — Ответил я.
— Тю, еще не конец, вон сонейка свецить, значит усе добра. — Безапелляционно заявила старушка. — Так чаго треба то вам?
«Во деловая» — подумал я, но вслух сказал:
— Курочку купить хотим у вас.
— Дзве бутылки водки, тры банки тушоначки и пакет крупы. — Назвала она цену.
— Никитос принеси.
Молодой быстро сгонял за товаром. Потом бабки отдала курицу, я решил ковать железо неотходя от кассы. Мужики смотрели на меня с любопытством. Я достал нож и ударил курицу прямо в туловище. Баба Тома всплеснула руками:
— Ну и хто ж так забиваиць, Ян?
— Тихо, смотрите.
Курица подергалась в конвульсиях, потом затихла, и спустя пару минут ожила, глаза тоже стали туманными. «СУКА» — только и вырвалось у меня. Все мужики вскинули оружие, баба Тома схватила топор, во боевая, ей лет двести уже, и то не теряется. Тем временем нежить курица поперлась в сторону курятника. Стоять падла, я наступил курице на шею, она пыталась клюнуть, но я довершил ее земной путь ударом второй ноги по голове. Мда, нужно действовать быстро:
— Петя, лети в сельсовет. Хлопцы, вы со мной, оружие не забудьте.
— Гэта шо такое робица? — Воскликнула баба Тома.
— Конец света, я же говорил. Баба Тома, если будете забивать курей, бей по башке сразу, а эту закопайте поглубже. И еще, если коза у вас помрет сразу нас зовите. — Сказал я.
Хрен его знает, может теперь вообще никто не умирает, и будем мы коров упокаивать, если стейков захотим. А причиной моего беспокойства стала птицефабрика. Я быстро завел хеликс и мы понеслись к фабрике. Уже прошло много времени и пока там все было тихо, но я был не особо в курсе забивали ли на этой фабрике птицу. Но нужно теперь вводить новые правила пищевой безопасности. Мы остановились перед зданием, на фабрике все было спокойно. Ладно, ждем председателя, пока можно перекурить. Председатель появился спустя пару минут, это был мужчина средних лет, крепкого телосложения и вполне интеллигентного вида, пожал мне руку:
