— Ничего особенного, — отозвался Джек, уставившись в закрытую дверь. — Просто заставил меня влюбиться в того, кто ко мне абсолютно безразличен.
Глава 49
Майка поднял глаза от домашней работы, когда Джек проскользнул в дверь. От взгляда этих ярких бирюзовых глаз у него вдруг заныло сердце. Он пересек комнату и тяжело упал на деревянный стул, уставившись в окно, на золотистую завесу тумана, подсвеченного фонарями.
— Так что? — наконец спросил Майка. — Поговорили? — Джек кивнул. — И? Что он сказал? — В голосе его появились нотки раздражения.
— Он разозлился на меня, поэтому вытащил мою куртку из мусора, пришил заплатку и сказал, что она от тебя, в надежде, что я получу по носу и приползу к нему на коленях.
— Вот тебе и человеческая логика, — пробормотал Майка, снова утыкаясь в книгу.
— Скажи мне правду. — Внезапно она Джеку понадобилась даже больше, чем воздух. — Без всякого этого фэйри-дерьма, или клянусь Маэле, между нами все кончено… Ты что-нибудь ко мне чувствуешь?
— Ты имеешь в виду, помимо раздражения на всю эту драму? — Они уставились друг на друга. Майка отвел глаза первым. — Да, — тихо ответил он. — Будь я человеком, я мог бы сказать, что люблю тебя. — Это было много больше, чем Джек надеялся услышать, и явно еще больше, чем Майка собирался признавать. Ему явно стало не по себе. — Но только чтобы ты заткнулся, — добавил он, не выдержав неловкого молчания.
— Конечно, — кивнул Джек, но ничто сказанное теперь не могло стереть того, что уже было произнесено. — И на том спасибо.
Майка снова перехватил его взгляд — они оба поняли друг друга. Главное не то, что они говорят, а то, что им достаточно не все равно, чтобы тратить силы на слова. Он был Майке небезразличен, насколько можно быть небезразличным фэйри.
— Я рад, что это оказался огненный маг, — вздохнул Майка, снова утыкаясь в домашку. — Я уже начал думать, что это Акитра дал тебе эти крылья.
— Пожалуй, если он — моя альтернатива, я тоже рад, что это был Зэйден. — Джек посмотрел на куртку, валявшуюся на кровати. — Так что мне делать с этими дурацкими крыльями? Сорвать их? — Тогда на куртке снова будет здоровая дыра. Наверное, можно ее заштопать, но выглядеть будет по-уродски.
— Можно и сорвать, — согласился Майка. — Тебе их дал не фэйри, так что социального статуса в нашем обществе они тебе не прибавляют, однако я слышал о людях, которые сами сделали себе крылья и заслужили положение в обществе фэйри своими словами и делами. По сути, если ты из тех, кто может подкрепить слова делом, никто не станет оспаривать твое право носить их.
— Это, конечно, здорово, — начал Джек, — но… Зэйден дал их мне просто назло…
— Подарок (неважно, зачем его дарят) — собственность получателя, и он горазд делать с ним что пожелает, — ответил Майка, словно цитируя какую-то книгу. — Теперь они твои. Кто и зачем дал их тебе, не имеет значения.
Несколько минут Джек разглядывал крылья, а в конце концов тяжко вздохнул.
— А тебя это не задевает? — спросил он. — Ну, то есть это же как-то неправильно, когда у меня есть крылья, а у тебя нет.
— Просто не думай, что ты лучше меня, и все будет тип-топ, — буркнул Майка. — Это просто ткань и нитки, в конце концов.
— Тогда я, пожалуй, их оставлю, — кивнул Джек. — По крайней мере пока не найду что-нибудь еще, чтобы спрятать дыру. — Удрученный, он повернулся обратно к столу, по которому все еще были разбросаны ингредиенты. Желание возиться с амулетами пропало. Глаза остановились на мешочке с вербеной, Джек стиснул зубы, а потом схватил его и бросил в мусорную корзину. Еще одна идиотская затея Зэйдена.
Джек поднял полоску ткани с пришитой посередине пуговицей и обвел большим пальцем камень, стирая высохшую кровь. Когда чары активировались, она больше не требовалась. Не зная, что может сделать с ним действующий амулет чувствительности, Джек подождал, накрыв пуговицу большим пальцем. Ничего не происходило. Проклятье.
Джек разочарованно вздохнул… и вздрогнул, выронив амулет, когда его собственное дыхание прошлось по тыльной стороне ладони теплым влажным шелком, щекоча нежные волоски на костяшках и посылая по руке мурашки.
— Сработало! — улыбнулся Джек, подняв амулет с пола. Он зажал его в кулаке и поводил указательным пальцем второй руки по ладони, закрыв глаза, проверяя границы действия. Сильнее всего оно ощущалось под запястьем, но Джек также чувствовал странное покалывание до самой середины предплечья. Неплохо.
— Так… — протянул Майка, когда Джек отложил пуговицу, — для чего, ты сказал, этот амулет?
— Я не говорил, — отозвался Джек, подняв свою медную миску, и встал. Он бросил на Майку многообещающий взгляд и вышел в коридор. Это же не совсем обман, тем более если один из амулетов оставить для Майки. Джек улыбнулся и вздрогнул от предвкушения. Интересно, разрешит ли Майка надеть амулет ему на член, а потом отсосать — не до конца, конечно. Или приложить пуговицу к его мошонке, а потом помассировать пальцем простату. Или вылизать его дырку. Главное — остановиться до того, как Майка кончит… И конечно, всегда остается возможность, что он попросит Джека не останавливаться.
В душевой было пусто. Выдавив побольше жидкого мыла, Джек смыл масло и листья с миски. Скорее всего того, что там оставалось, не хватило бы на еще один амулет, но он не хотел рисковать. Как когда-то написал на школьной доске его учитель по чарам «Небрежный маг — мертвый маг».
Вытерев миску бумажным полотенцем, Джек направился к двери, по пути бросив влажный бумажный комок в мусорную корзину. Он уже потянулся к ручке двери, но отпрыгнул, когда она распахнулась, чуть не ударив его. Затаив дыхание, Джек уставился на Акитру — удивление на лице фэйри мгновенно перетекло в злую ухмылку.
— Ну и ну, — протянул тот, входя в душевую и захлопывая дверь. — Давно не виделись, сладенький.
— Акитра… — начал Джек, но тот бросился к нему, схватив за грудки, и дернул на себя. Сильные пальцы обхватили Джека чуть повыше локтей, придавив его руки к бокам, и развернули, так что теперь Джек оказался спиной к двери. — Акитра, у нас уговор…
— И я отвечу на любые твои вопросы, — улыбнулся тот.
— У меня есть еще один день, — возразил Джек, пытаясь вырваться.
Акитра придавил его к двери и высвободил силу. Джек вскрикнул и выгнулся; желание потекло по венам.
— У тебя есть день, прежде чем помочь мне кончить, — прошептал Акитра ему на ухо. — Я же могу заставить тебя кончить, когда захочу. — Джек не мог вдохнуть, тело скрутило — Акитра наклонился и коснулся губами его шеи. — Я видел, что ты сделал с Майкой, — сказал он, и от его дыхания по спине Джека побежали мурашки. — Классный засос. Я так понимаю, ты теперь думаешь, что он твой? Тогда, наверное, это сделает тебя моим.
Джек вскрикнул, потому что Акитра впился зубами прямо туда, где плечо переходило в шею, боль и наслаждение сплелись воедино, пульсируя внутри. Он застонал, колени задрожали — Акитра еще сильнее присосался к его шее. Да, засос останется знатный, но сейчас Джеку было плевать. Наконец отстранившись, Акитра выпрямился — прядь фиолетовых волос упала на глаза — и заглянул Джеку в лицо.
— Я буду ждать тебя, Джек, — прошептал он, наклонив голову так, что их губы почти соприкасались, словно они вот-вот поцелуются. — Не разочаруй меня.
Он не знал, кто из них двинулся, но судя по изумлению Акитры, должно быть он сам. Джек поцеловал его, и Акитра отшатнулся. Они стояли, тяжело дыша, и долго смотрели друг на друга. В конце концов Акитра провел кончиком языка по нижней губе и выпустил руки Джека.
Освободившись от хватки Акитры, первым делом Джеку захотелось оттолкнуть его подальше и сбежать, но что-то в лице фэйри заставило его засомневаться. Джек медленно поднял ладонь к шее — поставленный Акитрой засос пульсировал болью — и провел пальцами по следу зубов. Акитра чуть не прокусил кожу.
— Он хочет тебя, — прошептал фэйри. — Разве этого мало? Неужели так необходимо растравливать раны?
