Мысли Феи почему-то всё время сбивались куда-то в сторону. Очевидно, вид обнажённого тела красотки навевал на фривольные мысли. Поэтому женщина нагнулась и прикрыла жопу Шапки красным плащиком, натянув пониже, а затем, затаив дыхание, уже значительно успокоенная, стала ждать реакции.
Мысли Шапки стремительно побежали в ином направлении. Если Калоша издохла и иных наследников нет — дом-то ей останется! Годная крестьянская изба, хорошенько пропитанная парами самогона плюс запасы той самой ядрёной водицы, еще надо поискать рецепт — да что там рецепт! Карга наверняка где-то держала золотишко, надо только поискать, но для этого нужен лом и топор. Точно! Искать нужно прямо сейчас, ну разнесётся домишко по бревнышкам — всё можно будет скинуть на Волка, сучонка недобитого.
В раздумьях она успела забыть, что кроме неё здесь кто-то есть, и смысл слов дошёл не сразу. Зато когда дошёл, Шапка вскочила и вылупилась на Крестную. Затем, прекратив пялиться, начала мерить комнату шагами, не обращая внимания, что затаптывает пол кровищей еще больше. Что ей изба, если можно заполучить целый дворец! Правда, если приглашали не её одну, конкуренция будет, и тыквой здесь не обойдёшься. Надо просить нечто большее, то, чего желает каждый мужчина от своей женщины. А если не желает, то мамашка науськает, как только об этом узнает.
Во время своих блужданий и раздумий Шапка подбирала с пола пирожки и жевала их, поскольку умственная работа требует материальной подпитки. Наконец, она повернулась лицом к Фее, и выпалила:
— Верни мне девственность! Как только Принц узнает о том, что я невинна, сразу захочет меня трахнуть, все мужики такие. Но я дам ему только после свадьбы, я же теперь умная, знаю, что они забудут обещания сразу после первой добрачной ночи.
Вытерев одинокую слезу рукавом, Шапка продолжила разглагольствовать якобы Фее, но на самом деле она стояла лицом к печи. Пирожки давали о себе знать. Точнее, их начинка.
— Зачем тебе девственность, деточка! — В ужасе всплеснула Фея руками. — А как же ты дотерпишь-то до свадьбы? С твоим-то темпе… — тут Крестная запнулась, подбирая слово. — С твоим здоровьем! — Нашлась она наконец-то.
— Нет, вернуть тебе сие сомнительное добро не проблема… — Она задумалась. В ней проснулась совесть, уж больно задёшево продавала Шапка свою бессмертную душеньку. — Ну, давай я тебе в придачу дам красный, кожаный, лаковый костюмчик, палаческий красный капюшончик и высокие чёрные сапоги на 15-сантиметром каблуке? — И Фея затаила дыхание. Она б и сама одела такой костюмчик, да размер не подошёл. В жопе было тесно, а в груди просилось пара килограмм ваты, да и на талии даже паж-ученик шнуровку утянуть не смог. Он так старался, так старался, аж ботинком ей в живот упёрся, за что и получил потом розг по мальчишеской розовой попке.
Рассеянно следя за Шапкой глазами и вся улетев в грёзы, что бы она делала в таком костюмчике будь у неё такая фигура как у Шапки, Фея автоматически подобрала пирожок с пола и тоже зажевала.
— Ты это, вот контракт подпиши и будет тебе девственность. На десять лет. Каждое утро вновь будешь девственницей. Ик! А через десять лет милости прошу! Душеньку свою отдашь. — И Фея протянула девушке материализовавшиеся из воздуха пергаментную бумагу и похожее на гусиное перо, но стальное, с очень острым кончиком, который Фея с садистким чувством воткнула в филейную часть Шапки, так кстати подвернувшуюся, и вынула в крови.
— Вот здесь и здесь подпиши!
— Дотерплю, не твои заботы — небрежно отмахнулась Шапка, почесывая все еще саднящую после прибора Волка задницу. Главное было не встретить его по дороге домой, а то еще попортит подарочек, а вдруг наутро не восстановится? Карета вон тоже после полуночи в тыкву превратилась… А Волка все-таки стоило наказать. Или наградить — девушка сама запуталась в своих желаниях, настолько ошалела от перспектив.
В заднице кольнуло и сладкие мечты и представления себя в костюмчике как ветром унесло. "Продешевила" — Красная Шапка цокнула языком и ухватила перо с пергаментом. Быстренько вписав туда еще пару слов и поставив роспись, она отдала пергамент Фее — ну, то есть швырнула его в жерло печи, поскольку считала, что именно печь с ней и разговаривает.
— Через десять лет хоть печень мою забирай, а прям щас гони мою невинность, костюмчик и белую кобылу, на которой я завтра на бал поскачу. — Победно провозгласила, отряхивая руки и радуясь, что ловко обдурила старую перечницу, вписав в контракт и кобылу же. — Смотри, Крёстная, обманешь — не видать тебе моей души, заложу её кому-нибудь другому на более короткий срок, потом сами будете разбираться.
И победно откусила аж полпирожка.
Лихо перехватив пергамент у самого пламени, Крестная Фея растянулась на полу перед печкой. Подписанный контракт тихо истаял в воздухе, отправляясь к своим коллегам.
— Не шали! — пригрозила она крестнице, кряхтя поднялась и вытащила волшебную палочку. С сомнением поглядела на Шапку и подумала: "А почему кобыла?". Так и не решив этого трудного вопроса, она взмахнула палочкой и спросила девушку:
— А проверять как будешь? Хотя у нас всё как в банке! И гарантия три года. — Тут она сообразила, что такая гарантия Шапке ни к чему. Небось, с утра уже будет эту девственность терять. И крякнув, присовокупила. — Ну, тебе до первого мужика! Сегодня можешь опробовать, а завтра с утра опять как новенькая.
Следующий взмах палочкой и Шапка оказалась в кожаном красном костюмчике и высоченных узких сапогах — лакированная кожа обтягивала девчонку как своя собственная. Широкая шнуровка проходила от самого горлышка до самого низа короткой юбчонки. Рукавчики были короткие, зато прилагались перчатки по локоть. Чёрные, замшевые. На груди имелись две круглые дырочки, сквозь которые озорно выглядывали соски Шапки. А сквозь шнуровку проглядывало голое тело — видимо костюмчик не был рассчитан на сегодняшний Шапкин наряд. Красный, бархатный, глухой колпак с прорезями для глаз и рта слегка не гармонировал с остальным нарядом, и Фея следующим взмахом добавила девочке большой кнут. Несколько хвостов которого были заплетены в косу с вкраплениями кусочков свинца. Довольная произведённым эффектом, Крёстная Фея чуток отступила, полюбовалась получившейся картинкой, и уже собралась было следующим взмахом материализовать кобылу, но спохватилась и сотворила ту на улице.
Как девочка будет с голой жопой скакать на лошади, Фею не очень беспокоило — попросила лошадь, нате вам лошадь. А её дело маленькое. Засим, Фея, сладко улыбнувшись, растаяла в воздухе. Она торопилась обслужить других дурёх до бала.
Ни охнуть, ни вздохнуть — наряд сел как влитой, такое ощущение, будто с семью гномами резвишься. Шапка их давно не видала, кажется, те себе бабу завели, но она им и сама не давала, и с другими тоже. Разобраться бы с ней да показать пошто скромных мужичков до спермотоксикоза доводить, да все руки не доходили, точнее — ноги.
Фея смылась, а Шапка, окинув последним взглядом помещение, помахала Калоше на прощание и вышла на улицу. Обойдя кобылу, она прицокнула языком, наслаждаясь её красотой и гривой длиной до земли. Она бы конечно и коня попросила, до земли, но тогда девственность не сохранишь до похода на бал… А что там Крестная говорила — наутро восстановится? Нехуй верить на слово, нужно проверить.
Решив так, Шапка забралась на лошадь, ощущая приятное томление между собственных ножек от соприкосновения с теплой плотью и, заткнув кнут за пояс, взяла в руки поводья.
"Держись, волчара, месть твоя за Калошу идёт" — злорадно подумала девушка, смотря сквозь прорези колпака прямо перед собой. Кнут в воспитании мужиков вообще дело полезное, оба его конца универсальны. Главное, закончить дело до утра…
Белая лошадь галопом помчалась по лесным тропинкам, неся свою всадницу прямо на то самое поле, где по её прикидкам все еще балдел после траха ничего не подозревающий Волк…
Резюме:
Во всяком молодом существе бушуют гормоны, и как следствие желания. И отнюдь не все они толкают это молодое существо на путь добродетели. Изгонять желание или подавлять его бесполезно, ибо в конечном итоге желание вернется опять. Сдерживание дает только временный эффект — подавленные желания возвращаются с отмщением и неистовствуют пуще прежнего. Желание нужно осуществить, полностью, до упора и неоднократно. И тогда оно умрёт, задавленное удовлетворением, привычкой и пресыщением. Потеряв интерес к осуществлённому желанию, молодые существа совершают сомнительные приобретения. К которым их толкают появившиеся из ниоткуда новые неосуществлённые желания, может и связанные толстой причинно-следственной нитью с предыдущими, но являющиеся новой, более высокой версией на спирали эволюции прежних желаний. И хорошо, если в этот момент вам подвернётся под руку взрослый трезвомыслящий человек с волшебной палочкой.
