Серия: Тот самый человек
Платиновый
Марк для окружающих всегда был чем-то странным и непонятным. Созданием из параллельной реальности или сказочным эльфом, милым или квиром. Его удивительная внешность восхищала одних, при этом других скривляла в гримасе уродливого отвращения. Откуда это «белое существо»? «Белое приведение» - часто слышал он обидные слова, брошенные кем-то в спину. Белый…
- Ты не белый! – говорил ему Саша, подходя со спины и разворачивая голову Марка к зеркалу, бережно придерживая за подбородок.
-А како-ой?- с обреченным вздохом тянул парень, - Волосы белые, ресницы белые, даже кожа белая, как у благородной кхм…- процедил он, запнувшись на девице, - Ненавижу себя.
- Глупый. Ты драгоценный, ты дорогой, ты особенный, - Саша нежно провел по марковым волосам. - Снежная королева… - добавил еле слышно и сверкнул голодными глазами, уже рисуя в своем воображении, как будет обладать этим холодным сокровищем. Как завтра будет хвастаться, что не такая уж и неприступная «Снежная королева»…
Насупленная мордашка Марка немного разгладилась, а разноцветные глаза с облегчением и все же с каким-то неверием взглянули на друга, поймав в отражении зеркала его улыбку и, откинул голову на подставленное плечо.
- Спасибо. Ты меня всегда поддерживаешь и знаешь как успокоить.
Саша хмыкнул и зашептал в маленькое ушко, обдавая его горячим дыханием.
- Не хочу тебя успокаивать, наоборот… - прижал его худое тело к себе плотнее, по-хозяйски устроив руку на бедре…
Не помню когда он переехал и стал жить по соседству со мной, кажется еще в прошлой жизни. Удивительный персонаж. Спокойный, даже какой-то меланхоличный, задумчивый и вечно летающий в облаках, обдумывающий вселенскую мысль. Его движения всегда плавные не лишенные ленивого изящества всегда завораживали меня. На приятном лице постоянная маска «покер-фейс». Глаза почти всегда опущены и прикрыты ворохом пушистых ресниц. Мне всегда хотелось поднять это непробиваемое лицо и заставить взглянуть на себя. Я отчаянно хотел увидеть эту красоту, которая, я не сомневаюсь, скрывалась за этим безразличным фасадом. Мечтал заглянуть в невероятные разные глаза, такие холодные, но с искрой надежды на что-то хорошее. Я очень хотел верить и тоже надеялся в тайне ото всех, даже от самого себя, на свое собственное маленькое счастье.
Наша встреча была самой обычной. Ни каких феерических падений с лестницы или смешных ситуаций. Все банально и просто.
«Привет» - «Привет». Он взглянул на меня и быстро отвернулся, занавесившись платиновыми волосами, как ширмой. Какой же он все-таки! Вот я, например, самый обычный. Глядя на это чудо, мимо воли начинаю сравнивать свою внешность с его… У меня волосы короткие, черные, кожа смуглая, а нос… Нос как нос. Такой себе носообразный. А что? Единственным моим достоинством был высокий рост. Удобно. Пригодилось в борьбе на соревнованиях… и, наверное, ярко-голубые глаза. Спасибо бабке по материнской линии, наградила. Вот и все, кажется.
Виделись мы редко, хоть и жили на одной лестничной площадке. А еще реже мне удавалось слышать его голос. Такой тягучий с ленцой, мурлыкающий, уютный и домашний. А он… Он просто кивал при встрече и скрывался за дверью квартиры.
Раньше я часто был в разъездах. Не помню, чтобы хоть на месяц оставался в городе. Позже я перестал мотаться по соревнованиям и осел, не получился из меня спортивный кочевник. Иногда, конечно, участвую в местных показательных мастер-классах для тонуса, а так… в прошлом это. У меня самые приземленные желания. Хочу домашнего любви, уюта и тепла. С теплом хоть как-то помогают ребятишки в секции, которых я тренирую, а вот с любовью и уютом не свезло. Сейчас после тренировок я приползаю в свою холостяцкую квартиру и, отрубаюсь до следующего дня, иногда ни разу не пошевелившись за ночь.
Мы были замечательными соседями. Он не мешал мне, я – ему, пока платинового, так про себя я стал называть это невероятное чудо, не привезли на такси и он не нажал кнопку моего звонка.
Открываю дверь. Взъерошенный ото сна, час ночи как ни как. Стоит. Пока еще стоит на своих двух и, значит, улыбается. Мне. Надо же. Улыбается! Рассматриваю впервые его открытое лицо, не веря своему счастью.
- Ты что, носишь линзы? – Серьезно? Это я такое сморозил? Сам себе удивляюсь. Это нахрена мне сдались знания о его линзах в час ночи? Не-е-е. Все же сдались. Он такой… В моей жизни точно больше не встретится такой платиновый экземпляр.
- Не-ет… - растягивая гласные и шатаясь мурлычит он – полная гетерохромия обоих глаз, - и тут же, теряя улыбку и переходя на шепот, - я страшный?
Вот это финт! А сам стоит с такой моськой печальной.
- Ты пьяный, - говорю я и беру его за руку, затягивая к себе. Не хочу искать ключи, не хочу, помогать открывать дверь в его квартиру. Не хочу отпускать от себя.
- Пойдем в душ, а потом спать.
- Опа! Вот так сра-азу?
Смотрю не него. Ну и что ему сказать-то? Ненавижу пьяных.
После смерти моих расчудесных родителей у меня стойкое неприятие запаха алкогольного перегара.
Начинаю стаскивать с него одежду. Ты посмотри, даже не сопротивляется. Тело тонкое, но жилистое, прокаченное. Наверное, в зал ходит, подкачивается. Запихиваю его в душевую и включаю холодную воду. А чего с ним церемониться? Пьянь платиновая. - Тебя как зовут-то, алкаш?
Это чудо надулось, напыжилось, прям вылитый воробушек. Смотрит волченком – разобиделся на меня, пыхтит! Вот милота! Чувствую, что все мои системы, начинают сбоить при нем. Вот хватай и трахай!
- Ма-арк, - вновь тянет,- и я не алкаш. Я вообще не пью. У меня режим!
- Марк… повторяю имя, перекатываю на языке, пробую. – Ну да… режим… Спортсмен что ли?
-Угу,- кивает он уже дружелюбнее, укладывается в мою постель, будто это самое обычное укладывание он проворачивает каждый вечер, точно у себя дома. Сворачивается в клубочек, как кот и, уже сквозь сон, тянет на себя одеяло. Вздыхаю, с трагической обреченностью качаю головой «ай-яй-яй», будто ему есть до этого дело. Привстаю с края постели, освобождая место для его длинных ног. Мои тоже длинные… Ну не буду же я залипать на свои ноги! А вот его – совсем другое дело. Он сразу вытягивается в свой не маленький рост и расплывается в сонной довольной улыбке. Вот же нахалюшка. Вроде бы и разозлиться надо, но совсем не хочется.
- Ты это, - замялся он на кухонном пороге, - прости, что так ввалился и… спасибо, что не выгнал. А еще, спасибо, что следующие пару дней разрешишь пожить у себя, я кажется ключи прое… потерял.
- Дела… конечно оставайся. Ты в курсе, что во сне говоришь? Начальник – сволочь блудливая, Ия – боится, а еще ты всю ночь тихим словом вспоминал, цитирую: «ублюдка Сашку». Кажется, ничего не забыл.
Он покраснел и отвернулся. Вот это да! Весь пунцовый! Лицо, шея… и даже руки стали розовые! Очаровательно. Я залип.
-Чего пялишься? – снова напыжился, смотрит из под густых ресниц.
- Впервые такое чудо вижу – честно признаюсь, и, кажется, этим выбешиваю его окончательно.
Марк вскидывает голову, от чего волосы в хаосе рассыпаются по плечам, сверкает на меня красным глазом и зло шипит мне:
- Я тебе не редкая зверушка в коллекцию!
Четко. Каждое слово. Кажется, когда он злиться слова становятся резкими и утрачивают свою игривую растянутость.
Глянь-ка, какой ершистый. Вот это экземпляр! Еще мой тренер говорил, что человека можно узнать в бою, я тоже так считаю, да и кто я такой опровергать слова учителя? Сейчас проверим какой ты… платиновое чудо. Подхожу и хватаю его за горло. Мы одного роста – два телеграфных столба. В кухне мало места для нормального махача. Начинается легкая потасовка. Он пытается уйти от захвата, я сжимаю шею сильнее. Марк выворачивается, нажимает на запястье и наносит удар под ребра. Бьет не сильно, но только по болевым точкам. Точно чудо!
- Все-все! – поднимаю руки в примиряющем жесте, а сам подхожу вплотную. Он настороженно пятится, пока не упирается спиной в стену. – Ты чего такой взвинченный? Я не хотел тебя обидеть. Просто… засмотрелся. Вспыльчивый какой. Если покормлю, успокоишься? – он опять заливается краской, казалось, куда уж сильнее краснеть… невероятный парень!
