– Если хочешь что-то надёжно спрятать от человека, спрячь это у него под носом, – наставлял её Артюр.

– Спасибо, я запомню, – улыбнувшись одной из своих самых обезоруживающих, лукавых и игривых улыбок во весь рот, отозвалась тогда она.

Если бы они баловались одной лишь травой, всё было бы куда лучше. Но нет – в крови Алисы за это время чего только не успело побывать. Хэш. Кислота. Спиды. Колёса. Экс. Мескалин. Кокаин. Мет. Даже героин. Все наркотики были разными по своему эффекту, и в каждом было что-то особенное, и ей хотелось испробовать всё из многообразия цветов и красок этой наркопалитры. От одних было весело и легко, и каждый человек в этом мире становился лучшим другом, а сам мир – красочным и прекрасным; от других хотелось лезть на стены и раздирать на себе кожу, а в людях с трудом узнавались человеческие черты. Но хуже всех был героин, с которым она дел старалась не иметь. Если нюхать, а не колоться – вероятность подсадки всё равно что пытаться разбиться насмерть, выпрыгнув из окна первого этажа. Но альтернатива была так себе – эффект был не тот, и тогда тебе хотелось испытать настоящий кайф, который достигался только внутривенно. Вот тут-то капкан обычно и захлопывался. Так что игла – наверное, единственный острый и колющий предмет, которым она до сих пор боялась коснуться своей кожи.

И, конечно, и она, и Артюр уже не раз собирались завязать со всем этим, послать к чёрту такую жизнь и начать новую, без всего этого дерьма, на новом месте, где-нибудь подальше отсюда. Она бы стала детской писательницей, программисткой или обучилась и зарабатывала бы графическим дизайном (например, ей отчего-то нравилось делать картинки для "тамблера", через которые она могла выражать свои мысли и переживания) – одним словом, занялась бы тем, что любит и умеет. Он бы…тоже подыскал бы себе что-нибудь, и они жили бы счастливо, как нормальные люди.

О, а ещё она бы наконец воплотила то, что уже давно не выходило у неё из головы – покрыла бы всё своё тело нежными акварельными татуировками, и всю её с ног до головы украшали бы лисички, котики, волки, дельфины, рыбки, киты, лошадки, совы, единороги, осьминожки, бабочки и даже ромашки с овечкой в единственном экземпляре, а руки покрывал бы космос – мягкий и переливающийся, вроде того, что на обоях детской. Ещё она обязательно бы уговорила Артюра завести щеночка маламута и котёнка породы сфинкс, и ответ "нет" бы не принимался.

Всё это было её маленькой мечтой. Их маленькой мечтой. Маленькой, но уж слишком трудновоплотимой в жизнь. Ведь как известно, наркотики – это замкнутый круг и сыр в мышеловке. Вчера ты клялся, что не сделаешь и затяжки, сегодня ты уже пробуешь и понимаешь, как это круто и как же ты чертовски заблуждался, а завтра – завтра ты хочешь ещё, ведь тебе понравилось и неплохо было бы повторить. А потом наркотики просто становятся твоей жизнью, всем твоим миром. Ты – раб своих желаний. Ты на системе, и отныне едешь до конечной. А бывших – не бывает. Рано или поздно ты всё равно возвращаешься к тому, с чего начал, к исходной точке. И так – до финишной черты. Замкнутый круг.

Алису с трудом можно было назвать настоящей наркоманкой, ведь только тяжёлые наркотики вызывают серьёзную зависимость, но положение дел от этого особо не менялось. Да и наркотики ей были необходимы. С ними жизнь была проще.

…Алиса трясущимися руками взяла с верхней полки пару книг, за которыми и обнаружилась маленькая щель – такая маленькая, что даже мышь не проскочит. Пальцы нащупали края свёртка и она уже потянула его на себя, как вдруг одна случайно задетая книжка по цепной реакции повлекла за собой падение как минимум десятка других, и, не сумев удержаться на ногах, Алиса с грохотом рухнула на пол, распластавшись на нём, и едва не оказавшись похороненной под грудой книг, проклиная и ненавидя себя.

Вполне возможно, что она была самым неуклюжим человеком на свете – для неё ничего не стоило по пять раз на дню случайно упасть с лестницы, пролить на себя кипяток, делая чай или поджечь волосы, пытаясь поджечь сигарету.

Освободившись, она уже начала подниматься, как её взгляд вдруг зацепился за мятый тетрадный лист, очевидно, выпавший из какой-то книги.

О, нет. Нет, только не это.

Этот день обещал быть одним из худших в её жизни.

Алиса с трудом заставила себя взять листок в руки. Она знала, что это, что там написано, и для кого.

Письмо.

Письмо самому дорогому когда-то человеку, что теперь пропал навек в миллионах подобных. С которым ей однажды пришлось расстаться, в основном, из-за того, что оба они оказались жуткими эгоистами, не способными понять друг друга. Но и её решение тогда было слишком спонтанным и необдуманным.

Письмо, которое она так и не решилась отправить, и посему упрятала в самый дальний и тёмный угол сердца и дома, запечатав память за семью замками.

Она тогда лишь хотела, чтобы он знал (вернее, думал), что с ней всё хорошо. Чтобы не терзал себя и забыл, если ещё помнит. Ему нельзя было знать правду, это бы его убило. Но ещё это письмо было своего рода извинением за ту боль, что она уже тогда причинила и за то, как тогда поступила.

С наворачивающимися на глаза слезами, Алиса против своей воли нашла в себе силы прочесть написанное.

"Милый Эндрю. Здравствуй. Помнишь одну странную и вредную девчонку, которую ты любил…кхм…называть принцессой? Так вот, это она. Снова, да. Она знает, что поступила нехорошо, но, прошу удели ей минутку внимания, это ведь не так много, правда?

Дорогой друг, как твои дела? У меня вот всё хорошо. В этом году я закончу школу, о да, я тебя уже совсем взрослая. Живу я в маленьком, совсем неприметном городке, тут тихая жизнь и добрые, отзывчивые люди. У меня тут есть дом и отличные друзья, даже лучшая подруга! Каждые выходные мы собираемся вместе, устраиваем пикники или походы с ночёвкой, и отлично проводим время. О, а ещё, ещё я встретила кое-кого, и, кажется, влюбилась по самые уши. И…по-моему, я ему тоже небезразлична, парню, о котором могла только мечтать, представляешь? Напрасно ты думал, что меня нельзя оставлять одну, что со мной обязательно случится что-то плохое. Нет! Мир за стенами нашего замка оказался гораздо интересней и удивительней, чем мы думали, и я очень хочу, чтобы ты тоже его однажды повидал. Я счастлива, мой мальчик. Не беспокойся, не бойся и не переживай. А лучше – вообще не думай и забудь. Живи. Твори. Найди друзей. Любимую девушку, которая будет лучше, чем я. Женись и заведи детей. Ты прекрасный человек, и я знаю, что в твоих силах изменить этот мир, и однажды ты его обязательно изменишь. Конечно, жизнь тут не сахар и не сказка, но нужно просто не сдаваться и однажды всё обязательно будет хорошо, иначе ведь и быть не может.

Хотя…может, зря я всё это пишу и у тебя всё так же здорово, как и у меня? Столько времени ведь прошло…Ты теперь тоже взрослый. Знаешь, а давай однажды встретимся? Я не знаю, когда, не знаю, где, и через сколько лет, но я безумно хочу увидеть тебя вновь. Хорошо?

Просто знай, что со мной всё хорошо. Не ищи меня. Не вини себя. И прости, если сможешь. Я всегда буду любить тебя, мой Эндрю, и никогда не забуду. Мой любимый и лучший в мире котик. Твоя глупая и вечно маленькая принцесса Алиса".

…Алиса перестала понимать, что происходит. Боль, копившаяся всё это время, теперь вырвалась наружу, подобно воде, хлынувшей через прорванную плотину. Из-за слёз, застлавших обзор, как пелена, она ничего вокруг не видела, а голос, казалось, вот-вот сорвётся от душераздирающего крика. Сидя на коленях, она что есть мочи колотила руками об пол, так сильно напоминая сейчас непрерывно плачущего и кричащего ребёнка. Забавно, но ей вдруг вспомнилась сцена из "Алисы", где та так расплакалась, что чуть не утонула в пруду из собственных слёз. Ей стало жаль, что она не была той Алисой и не могла наплакать себе большой пруд, в котором смогла бы утопиться.