– Виктор Анатольевич, добрый день! – бодро встречала меня Красовская. – Очень приятно иметь дело с пунктуальным человеком.

– Здравствуйте, Мира Михайловна.

– Ой! Что это у Вас? Синяк? Когда Вы успели?

– Пустяки, не обращайте внимания. Вчера пытался вступиться за одного подростка, ну и сам получил.

– Ну, надо же!

– Да, не повезло, – вздохнул я.

Потом, как бы спохватившись, развернул свой пакет и вытащил оттуда книгу.

– Мира Михайловна, я обещал Лине. Вот, передайте ей, пожалуйста.

– Ваша книга?

– Да.

– Если Вы не против, я её тоже прочту.

– Конечно.

– Ладно, проходите, располагайтесь, привыкайте к обстановке и чувствуйте себя как дома. Тем временем я поставлю чайник. Думаю, за чашкой чая нам быстрее удастся найти общий язык.

Разулся, снял куртку и прошёл в гостиную. Чтобы как-то заполнить паузу в ожидании хозяйки, стал рассматривать портреты, висевшие на стене, которые вчера ещё приметил.

– Вижу мои работы, не оставили Вас равнодушным, – заходя в комнату с подносом, сказала Красовская.

– Мира Михайловна, кто этот толстяк на портрете?

– Это Платон – мой лучший ученик.

– Платон – редкое имя.

– Да, редкое. Мне всегда было жаль мальчика, поскольку у бедняги диабет. О, это такие страдания! Не называйте его толстяком, ему это никогда не нравилось.

– Прошу прощения…

– Принимается. Так вот, Платон – уникальный в своём роде человек. Он синестет.

– Кто?

– Синестет или синестетик.

– Что это значит? Впервые слышу об этом.

– Синестетизм – особое восприятие мира – сверхспособность человека слышать звучание каждого цвета.

– Если честно, я ничего не понял.

– Виктор Анатольевич, сейчас я разолью чай, и мы поговорим об этом удивительном явлении.

– Мира Михайловна, можно просто – Виктор, а то мне не привычно.

– Ладно, договорились. Раз Вы так настаиваете.

Хозяйка составила на журнальный столик фарфоровые чашки, аккуратно наполнила их ароматным напитком, сходила на кухню за сахарницей и пряниками. Затем придвинула столик к дивану, села сама и жестом предложила мне сделать то же самое. Продолжила начатый разговор:

– Виктор, представьте себе, каждый цвет имеет свой звук. Только обычные люди не в состоянии уловить его. Правда, у некоторых в силу своего воображения возникают различные ассоциации, но и то, это скорее исключение из правил. Однако существуют уникальные люди, а их очень немного на планете, и они имеют феномен – улавливать звуки, исходящие от палитры. Глядя на различные оттенки цвета, способны рассказать или воспроизвести мелодию. То есть, с помощью синестетика художник может услышать, как звучит его картина.

– Надо же, я не знал.

– Платон – мой помощник, хотя и не только в этом.

– Хм.

– Многие утверждают, что этим феноменом обладали великий композитор Ференц Лист и художник Ван Гог.

– Картины Ван Гога действительно необычны.

– Вы не стесняйтесь, пейте чай.

– Да, спасибо.

Хозяйка наблюдала за моими движениями, как взял чашку, отпил чай и поставил прибор обратно на столик. От этого я чувствовал себя неловко.

– Виктор, хотелось бы узнать о Вас больше. Вот Вы называете себя – писатель. Расскажите о своём жизненном пути. Как Вы пришли к творчеству?

Не стал долго себя упрашивать, и поведал хозяйке основное: об учёбе и работе, о поездках по стране, подробно останавливался на интересных фактах своей биографии, многие из которых в дальнейшем отразились в моих рассказах.

– Значит Вы ещё и путешественник?

– Не совсем так. Одно время с этим была связана моя работа. Партнёрские организации раскиданы по всей России, постоянно ездил в командировки. Слышал интересные истории. В длительных перелётах и переездах, чем заниматься? Вот и писал потихоньку. Так интересное увлечение – делать записи – постепенно переросло в необходимость более осмысленно заниматься творчеством.

– Почему писательство не стало Вашим основным видом деятельности?

– Я всегда воспринимал это, как хобби. К тому же производительность моя не очень высока, вряд ли можно заработать таким образом.

– Ну, хорошо, Виктор. Скажите тогда, какой Вам представляется идеальная работа?

– Не знаю.

– Как не знаете? Если писательство второстепенно, то какой вид деятельности подошёл бы Вам? Неужели не задумывались?

– Когда-то давно мне приснился сон, что я уехал в экспедицию на край земли, оказавшись посреди дикой природы. Нас там было несколько человек, все единомышленники, у каждого для жилья отдельный «модуль». Моя работа заключалась в отслеживании показаний приборов. А ещё я запускал зонд в виде большого белого шара…. Смешно, правда?

– Почему же смешно? Очень интересно. То чем Вы мечтаете заниматься, является целой наукой – метеорологией. Чтобы стать специалистом, необходимо минимум лет пять обучаться в соответствующем ВУЗе. Скорее всего, Вы «непроходимый» романтик.

– Да, пожалуй.

– Это неплохое качество. Скажу Вам откровенно, Виктор, я мечтала найти себе в партнёры человека творческого. Пускай пока Вы не разбираетесь в живописи, но пробел этот мы устраним. Главное, что сейчас Вы живёте со мной на одной волне. Да, да. И я это точно знаю…

Вдруг в прихожей зазвонил телефон, не дав закончить Мире Михайловне, как мне показалось, сакраментальную фразу.

– Алло, да! – доносилось до меня. – Конечно, Ваш заказ был готов ещё пару дней назад. Приезжайте. Сегодня? Ну, можно и сегодня. Хорошо, до встречи.

Потом Красовская вернулась, и задумчиво оглядев гостиную, сказала:

– Думаю, пора приступить к нашей работе, а то мы так с Вами ничего не заработаем.

– Мира Михайловна, я готов. С чего начнём?

– Начнём с ревизии картин. Сразу оговорюсь о своих работах, предпочитаю писать маслом по холсту, но и про акварели тоже не забываю. Холсты для живописи приобретаю готовые грунтованные на подрамниках, это позволяет экономить время и силы. Хотя дополнительно грунтовать всё равно приходится, не надеясь на производителя. В основном использую формат А3, но иногда и поменьше, если так пожелает заказчик. Для начала предлагаю разложить работы по сериям. Затем определим, сколько необходимо заказать рам. Как видите, они не все в рамах.

– Да вижу.

– Рамы для картин заказываю в багетной мастерской. Получается дороговато, но это того стоит. Картины в багетах смотрятся солидней. Единичные экземпляры, например, заказ состоятельного клиента, для оформления просто сдаю багетчикам, там мастера сделают так, что картина с рамой смотрятся как единое целое.

– Понятно.

– Для акварелей и графических работ использую обычные деревянные фоторамки, продаваемые в книжных магазинах. Они дешевле, но их оформление по времени получается дольше, поскольку надо ещё дополнительно изготовить паспарту.

– Что, простите, изготовить?

– Паспарту – это внутренняя рамка…. Виктор, ладно, не забивайте голову, потом всё покажу и поймёте.

– Хорошо.

– После оформления картин соответствующим образом, их следует сфотографировать, создать общий каталог, который в свою очередь и будет Вашим основным инструментом для предложений.

– Я понял.

– Тогда сегодня разложим картины, написанные маслом, а завтра займёмся акварелями.

От слов мы перешли к делу. Все, имеющиеся в доме картины, кроме тех, что висели на стенах, аккуратно перенесли в гостиную. А там уже начали их сортировать по сериям: натюрморты, пейзажи, портреты, фэнтази и абстракция. Отсортированные работы составляли по разным углам комнаты.

Перебирая портреты, с удивлением обнаружил, сначала изображённого бородатого старика, который вчера так настойчиво заманил меня в драку, потом портрет той дамы в старомодной шляпке, а также гражданина в камзоле и треуголке.

– Что-то не так, Виктор? – спросила Красовская.

– Ну, как Вам сказать?..

– Это Павел Петрович Бажов – уральский сказочник, – пояснила она, подойдя ко мне. – Разве Вы его не узнали?