Второе явление возвестило о себе детям с полной ясностью, и они назвали его молнией, но это была не молния в точном смысле слова, но скорее излияние приблизившегося света. Некоторые из зрителей, приблизительно 50 человек, пришедшие на это место, видели затемнение солнечного света в течение нескольких минут от начала встречи. Другие рассказывали, что верхушка деревца, покрытого листвой, казалось, склонилась под какой-то тяжестью за мгновение до того, как Лючия начала говорить. Во время беседы Пресвятой Девы с детьми многие слышали шелестящий звук, подобный жужжанию пчелы. Вспоминает Лючия:

"После того как я с Жасинтой и Франсишко и еще несколькими присутствующими прочитала Розарий, мы увидели снова сияние света, которое приближалось и которое мы. называли молнией, и после этого появилась Богородица над скальным дубом, точно так же как в мае.

– Что Вы хотите от меня?

– Я хочу, чтобы ты все дни читала Розарий и научилась читать. Позднее Я скажу вам, что Я хочу.

Я попросила исцеления одного больного.

– Если он обратится, то в течение года он выздоровеет.

– Я хочу Вас попросить взять нас на Небо.

– Да! Жасинту и Франсишко я заберу уже скоро. Но ты еще некоторое время останешься здесь. Иисус хочет, чтобы при твоей помощи люди узнали и полюбили Меня. Он хочет основать на Земле поклонение Моему Непорочному Сердцу.

– Останусь я здесь одна? – спросила я печально.

– Нет, дитя мое! Ты страдаешь? Не теряй мужества. Я никогда не покину тебя; Мое Непорочное Сердце будет тебе убежищем и путем, ведущим тебя к Богу.

В то мгновение, как Она сказала последние слова, Она раскрыла руки и одарила нас во второй раз отражением этого безподобного света. В нем мы чувствовали себя погруженными в Бога. Жасинта и Франсишко стояли, казалось, в той части света, которая поднималась к Небу, а я в той части, которая проливалась на землю. На правой ладони Богородицы было Сердце, окруженное шипами, которые казались вонзившимися в Него. Мы поняли, что это было Непорочное Сердце Девы Марии, раненное грехами человечества и желающее искупления.

Когда видение исчезло, Госпожа, неизменно окруженная светом, от Нее исходившим, поднялась без малейшего усилия над зеленым лугом и стала плавно подниматься в сторону востока, пока не исчезла окончательно. Несколько человек, которые находились совсем рядом, заметили, что верхняя листва деревца склонилась в том же направлении, как будто по ней прошло одеяние Госпожи. Такой она оставалась несколько часов, пока не вернулась в прежнее состояние".

По второму явлению «Дамы» можно сказать следующее. Основным его содержанием было «Непорочное Сердце»: во-первых, Лючия была извещена, что, де, Иисус «хочет основать на Земле поклонение Моему Непорочному Сердцу» – говорит «Дама», во-вторых, Лючии обещается духовная поддержка «Непорочного Сердца», и, в-третьих, «Дама» показывает Лючии «Непорочное Сердце».

«На правой ладони Богородицы, – пишет задним числом Лючия, – было Сердце, окруженное шипами, которые казались вонзившимися в Него. Мы поняли, что это было Непорочное Сердце Девы Марии, раненное грехами человечества и желающее искупления». (МЛрФ, с. 158.)

«Непорочное Сердце Девы Марии» имеет в латинстве свою предысторию. В каком-то смысле его появление в Фатиме было подготовлено: был культ Сердца Иисуса, возникший при следующих обстоятельствах. Католическое предание повествует, что в свое время французскому королю Людовику XVI при посредничестве святой Маргариты Марии Алакокской было «обещание Господа» даровать ему благодатную жизнь и вечную славу, а также победу над всеми врагами, если король посвятит себя Святому Сердцу и учредит его культ во дворце и изобразит его на знаменах и на оружии.

Эта просьба Господа не была удовлетворена до того времени, когда в 1792 году Людовик XVI уже в качестве узника дал обет торжественно посвятить Сердцу Иисуса самого себя, свою семью и свое королевство, если он обретет свободу, корону и королевскую власть. Было уже слишком поздно, король покинул тюрьму только для того, чтобы взойти на эшафот" (ФВ, с. 69). Мы приводим это предание дословно по тексту примечания на с. 69 книги «Фатимская весть: трагедия или надежда?». Интересно то, что в текст одной из книг о Фатиме упоминание о культе Сердца Иисуса попало из позднего «внутреннего сообщения Господа Лючии» как аргумент в пользу скорейшего «посвящения России» другому Сердцу – «Непорочному Сердцу Девы Марии», говоря точнее, «Фатимской Дамы». То есть одно Сердце стало в культовом ряду наряду с другим. И вот вопрос: не таится ли под этим подспудное приравнивание Существа Божия, или, скажем осторожнее, безконечного Совершенства Божия, с качествами Творения, пусть и почтеннейшего Херувим и «славнейшего без сравнения Серафим»? Ведь нередко можно увидеть и парные изображения этих Сердец рядом. И что интересно: живописцы, на этих широко распространившихся в мире изображениях «Непорочного Сердца Марии», появившегося впервые в фатимских событиях, изображают Сердце в груди. В Фатиме оно было на правой ладони "Дамы 31.

Живописцы «поправили» «откровение».

Вот еще текст: явление бывшее Лючии в Понте-ведро (МЛрФ, с. 180), записанное со слов духовника Лючии 10 декабря 1925 года:

"10 декабря явилась Пресвятая Дева Мария, -так уж величает Лючия «Фатимскую Даму», -в Понтеведро и, сбоку от Нее на светящемся облаке, Дитя. Пресвятая Дева положила ей (Лючии) руку на плечо и показала Сердце, исколотое шипами, которое Она держала в другой руке.

Дитя сказало:

– Имей сочувствие с Сердцем твоей Святейшей Матери, окруженным шипами, которыми неблагодарные люди без конца пронизывают Его, и никто не принесет искупление, чтобы их вытащить.

После этого Пресвятая Дева Мария сказала:

– Дочь Моя, взгляни на мое Сердце, окруженное шипами, которое неблагодарные люди богохульства ми и неблагодарностью безконечно пронизывают.

Старайся хотя бы ты сама утешить Меня, и сообщи, что Я обещаю в смертный час содействовать всеми милостями, которые нужны для спасения этих душ, всем тем, которые в течение 5 месяцев исповедаются по первым субботам, причащаются, читают Розарий и находятся мысленно со Мною в течение 15 минут, размышляя о 15 тайнах Розария, с намерением этим покаяться Мне".

Это типично фатимское видение и по содержанию, и по образу донесения его до адресата.

Непростота: Дитя рядом, на облаке, это по-своему логично – руки заняты, в руках, в одной из них – Сердце. А что в этот момент в груди? «Имей сочувствие с Сердцем», – призыв к состраданию, к сораненности грехами мира в сочетании с воображением, в ущерб покаянию – хорошо известно, к чему приводит этот образ молитвы – к неистовому кровяному разжению, типичному для латинской молитвенной практики, от эротических «экстазов» Терезы и Анжелы 32 до лопающихся от температуры тела термометров у падре Пио, нового стигматоносца, которому, по свидетельству Марии Виновской, его жизнеописательницы, пришлось перейти на градусники для ванн.

«Однажды ртуть поднялась до отметки 48 градусов. Мы знаем, что в монастырях (особенно со строгим режимом) такими пустяками никого не удивишь», – пишет агиограф 33.

Человеческий белок сворачивается при 42 градусов. А с «подогревом» бесовским, с такой синергией, появятся и стигматы. Чему удивляться! Зато можно помечтать об уподоблении крестным страданиям Христа... «Не мечтайте о себе», – предупреждал Апостол (Рим. XII, 16). А Господь, прямо с Крестного пути, сказал духовное слово: «Плачьте о себе» (Лк. XXIII, 28). А путь этот был страшен.

«Начен от вечера Четвертка даже до погребения: самых, рече, воздыханий сердечных испусти 109. Крове каплей из Тела Моего истече 225 тысяч. Воинов вооруженных 118, к ним же прилучились безчинных людей 230, яко быти всех 348. Трие воина ведоша Мя (на распятие) и пакости различные деяху Мне. За власы и браду терзоша и влачим бех 77, подковен и па-дах на землю, начен от вертограда от Архиерея Анны седмижды, дланями по устом и ланитам потерпех уда-рей 105, пястьми в лицо 20, порывай и удручен от начала страсти до конца 707, сильных ударений имех 1.199, егда возложиша на Мя тернов венец, удариша Мя тростию и палицею со всей силы 40 крат, от тех ударений 5 остий тернового венца пронзоша Ми кость до мозгу, от них же три преломлены осташася в главе Моей, с ними же и погребоша Мя. От прободения венца тернового истече крове 3.000 каплей, а ран бяше в главе терновым венцом прободенных 1.000, понеже венец на главу возложен спаде 8 крат. Егда от претора веден бых на Голгофу нося Крест и падах на землю 5 крат, тогда ударений смертных 21, и подношен бех от земли за власы и усы 23, на земли лежа донележе прибит ко кресту и поднесен, плевотин в лице приях 73, тогда и в выю приях ударений 25, в лицо и в уста удариша Мя пястью 5 крат, от сих ударений крове из уст и ноздрей много истече, тогда и два зуба выбиша Ми, между очию удариша Мя пястьми 3, терзаху за нос 20 крат, за уши 30, великих ран было 72, ударений великих в перси и главу приях 38, обаче 3 наибольшая болезни тогда во страдании Своем имех: 1-я болезнь, яко не видех кающихся, и аки бы кровь Моя всуе проливается; 2-я болезнь тягчайшая Матери Моей, стоящей у Креста и горце плачущей; 3-я болезнь – егда нозе и руце на Кресте распенше Мя пригвоздиша Мя, яко сбытися речению Пророка; изочтоша вся кости Моя...»