Тени – образы проплывали мимо, я чувствовала их прикосновения, их мимолетное дыхание. Они жили своей жизнью, в своих домах, на своих условиях. Они не интересовались, кто их создал и для чего. Они просто были. Стало понятно, что яркий цвет – это маскировка, отвлекающая от главного, от самого страха. Боязнь признать себя слабым, безвольным, трусливым заставляет прятать правду о себе, а значит быть уязвимым перед жизнью. Признать открыто наличие своих слабостей, разобраться в них, не бояться быть таким, каков ты есть, значит открыть дверь к собственной свободе!

В детстве, ложась спать, всегда страшно выключать свет, кажется, что под кроватью тебя подстерегают монстры. Я уже давно не в детстве, а все так же боюсь темноты, вернее боюсь то непонятное, невидимое глазом, что рисует воображение. Пришло время узнать, кто они такие, эти монстры, «заглянуть под кровать», рассмотреть, вспомнить и, возможно отпустить на волю бедных «страдальцев», заточенных в невыносимо ярких стенах «Города Страхов».

Впиваюсь взглядом в первый попавшийся образ, проплывающий мимо, это лицо здорового парня, подхожу ближе, вижу колючие злые глаза и тут же все вспоминаю…

Это случилось в парке, мы с подругами шли по аллее, когда двое подвыпивших парней стали приставать к нам и говорить скабрезности. Одна из моих подруг резко и откровенно послала их куда подальше. Тогда этот, неприятный, выхватил нож, стал им размахивать, истошно орать и матерится. Дикий ужас охватил меня, я кинулась прочь, не разбирая дороги, позабыв о подругах, главное спасти себя. Вспоминая, впоследствии, этот случай, долго испытывала стыд и презрение к себе. Именно, поэтому я и попыталась скорее все забыть, а противная особь, отпечаталась в подсознании как постыдная медаль, выданная трусу – Марине, бросившую своих подруг в опасной ситуации!

Ну что же, я прощаю себя за свою слабость и отпускаю от себя неприятные воспоминания, они более не потревожат мое воображение. Даже если возникнет похожая ситуация, разрешу ее с помощью убеждения, увещевания, а если понадобится, найду другие выходы из положения, но не забуду и не спрячу внутри себя. Вот так, и не как иначе!

Образы, все новые и новые возникали передо мной, вспоминались подробности, связанные с ними в разные временные промежутки, виделись картины прошлого в школе, на улице, дома, на работе. Все это, как ни странно, уже не вызывало первоначального страха. Неприятные ощущения, на первый взгляд, перестали иметь надо мною власть, они были пережиты, вымучены, выплаканы и аккуратно уложены на полочку или, как в моем случае, поселены в городе, созданным воображением и благополучно забыты. Но они не перестали существовать, не испарились, не исчезли. Они продолжали жить своей жизнью, не зависимо от моих желаний?

Я вспоминала, прощала и отпускала! Сколько же забытого и ненужного накопилось во мне! Помниться, совсем недавно, я гордилась своим созданием, как выясняется гордиться нечем. Но это не значит, что всегда будет так, возможно придет время и для светлых образов, добрых и радостных?

– Оно тебе надо? Необходимо разобраться, с уже сотворенным! Возможно существуют и другие поселения, например, гордыни, лжи, похоти, лизоблюдства, жадности? Не хочешь проверить?

Внутренний голос впрыснул изрядную долю яда в мою и так израненную душу.

Нет, не хочу даже думать об этом.

Пребывание в городе Страхов ввергло меня в пучину мучительных переживаний. Пересмотреть такое огромное количество страхов, вспомнить их все и отпустить слишком долгое действие для одной медитации. Я же, не была уверенна, что еще раз захочу посетить эти места, а ощущать в себе оставшиеся мусорные кучи было невыносимо. Если честно, выхода не видно никакого!

Мысли роем кружились вокруг меня, жалили, словно потревоженные осы, и не было от них спасения. Все, существующее в городе страхов – часть моей энергии, часть меня самой как рука или нога, поэтому она не может исчезнуть просто так, в никуда. Маша права, любую энергию можно изменить, пересмотрев свое отношение к ней, но уничтожить совсем невозможно. Как же тогда быть? Как заставить себя не боятся боли или смерти? Если с болью кое-как можно справиться, и укоротить страх, то со смертью вряд ли, это – слишком могучий противник.

Я совсем растерялась в круговороте неприятных мыслей.

Маша куда-то пропала, вероятно, поджидает на дороге новых поселенцев. Прости меня, моя маленькая проекция, но я постараюсь лишить тебя удовольствия встречать новеньких или, хотя бы, до минимума сократить приток населения в подобные города!

Двигаюсь по городу самостоятельно, без провожатой, гуляю сама по себе. После усиленных воспоминаний своих страхов, после осознания их реальности, краски строений изрядно поблекли. Они уже не казались такими невыносимо яркими, резкими и неприятными. Можно было рассмотреть даже отдельные фрагменты строений. Вот виден козырек крыши деревянного домика, с которого я свалилась в детстве и очень боялась быть за это наказанной. Все было в теме, каждая мелочь, каждая деталь, когда – то принимали участие в рождении моих эмоциональных всплесков. Острота переживаний притупилась, сознание успокоилось, я могла уже безболезненно оглядываться по сторонам.

Главное, принять к сведению и осознать реальность происходящего. Осведомлен – значит вооружен! Начать борьбу с собственными несовершенствами, никогда не поздно!

Внезапно дыхание перехватило как от удара под дых, под сердцем зашевелилось что-то холодное словно лезвие ножа. Предчувствие жуткое, липкое поползло по позвоночнику, как огромная улитка. Я оглянулась, рядом колыхалась фигура, вся мерцающая, значительная как мраморный монумент и в то же время, легкая как воздух, струящийся и прозрачный. Передо мной стоял он, самый большой страх, существующий на Земле. Я, сразу его узнала. Да, действительно, это была Смерть. Она совсем не напоминала страшную старуху с косой, в черном капюшоне злобную и отвратительную. Стоящая рядом притягивала к себе как магнит, обволакивая покоем, мягкостью, красотой. От всего ее облика веяло неимоверной силой. Словно невидимые цепи сковали меня по рукам и ногам. С трудом разлепив губы, я с подобострастием пискнула:

– Это, действительно ВЫ, СМЕРТЬ?

И тут же услышала:

– Грубое, некрасивое имя, мне оно не подходит. Я бы сказала – Перерождение, Умиротворение, иногда – Освобождение, и, совсем никогда – Наказание. Ну, а Смерть – это, изначально, от «смерить», то есть, измерить умершего, для похорон тела, сколько материи надо для савана, или размеры гроба и т. д., в итоге получилось – «Смерть».

Никогда бы не догадалась, а как все просто. У меня все мысли как корова языком слизнула, я таращилась на видение в глубочайшем молчании и лихорадочно соображала, мерещится мне это или нет. Наконец, брякнула первое, что пришло в голову:

– А зачем ты нужна?

От страха я мало, что соображала. Смерть не рассердилась, она восприняла вопрос, именно как вопрос, а не как оскорбительный выпад.

– Пока над человечеством властвует время, я необходима. Пока есть материальная оболочка, то есть ваше тело, я необходима. Кто-то должен освобождать вас из плена болезней, старости и, если хотите, ошибочного пути.

– Какого, такого пути? Мы не просим нас освобождать.

Надо же, оказывается, нас освобождают!

Смерть оставалась совершенно невозмутимой и спокойной, она продолжила свою речь, как ни в чем не бывало:

– Именно так. Вам отмерено определенное количество жизненных сил, которыми вы пользуетесь, как можете. А можете пока очень не рационально. Поэтому, наносите своему телу неосознанный, а иной раз, и осознанный вред, приводя его в совершенную негодность. Находится в таком изношенном теле очень мучительно, больно, неуютно, поэтому, время от времени необходимо вас от него освобождать.