– …

– Поэтому наш план будет заключаться в том, что…

Время: настоящее. Резиденция мистера Хауса в казино «Лаки 38»

Мистер Хаус

«А жизнь-то удалась!», – подумал Роберт Эдвин Хаус, сидя в роскошном кресле и потягивая из пузатого бокала виски со льдом.

«Мне пятьдесят восемь, но благодаря всякой фигне, что напридумывали эти яйцеголовые, выгляжу и чувствую я себя на тридцать…»

И мистер Хаус щегольским движением подкрутил свои модные усы.

«Я – основатель и владелец «Робко индастриз». Я победил и поглотил всех моих конкурентов… Сколько их было… Не счесть… Абраксо кемикал… Репконн эйрспейс… Всё это моё… Ну, точнее то, что осталось от них после ядерного пламени, конечно… Но у других и того не было… поэтому их кости сейчас обгладывают мутировавшие крысы в руинах Вегаса, а я жив и здоров. А всё почему?», – с толикой самолюбования подумал мистер Хаус.

«А всё потому что ещё в 2065 я знал… точнее мы так решили… что этому миру предстоит глобальная ядерная война… Хотя, нет... В 2065 я почти открытым текстом объявил об этом на весь мир, а началась вся эта история лет этак двадцать назад. Когда мы решили, что этот мир сгинет в ядерном пламени. А мы станем богами нового мира!», – цинично усмехнулся один из организаторов этой самой войны.

«И вот я здесь… в тепле и роскоши… в своём личном казино «Лаки 38»… ну, так все думали… А на самом деле – моей базе, где есть не только подземное убежище… более шикарное, чем все сто двадцать два номерных убежища… но и даже система противокосмической обороны. Которая сбила все китайские межконтинентальные баллистические ракеты, летевшие в район Лас-Вегаса. Жаль, ни одной из них не осталось.. Ну, да, ладно… Сейчас, когда весь остальной мир лежит в руинах, следующие ракеты полетят не скоро… А возможно и никогда…», – и в голове мультимиллиардера замелькали идеи завоевательного похода по всяким разным странам и континентам. А почему бы и нет? Почему Александру Македонскому в его тридцать можно было завоевать полмира, а ему… такому великому и замечательному создателю экономической империи… у которого впереди ещё пару веков жизни… нельзя что ли? Конечно, же можно! – решил мистер Хаус.

И тут свет его в кабинете погас. И мистер Хаус испытал самый настоящий шок. Ведь чтобы свет в его кабинете погас нужно, чтобы…

И точно… Реальность подтвердила самые ужасные догадки… И бросившемуся к окну из бронестекла, через которое мистер Хаус любил время от времени обозревать свои владения, предстала темнота. Темнота была абсолютной. А между тем вечерело и ещё минуту назад тут всё было залито неоновым светом вывесок и фонарей. Так бесполезно тратить драгоценную электроэнергию мистер Хаус приказал в целях своего душевного равновесия. Уж очень он привык к яркой иллюминации своего и соседних казино…

Тут в его кабинет ввалился находящийся в состоянии паники его личный секретарь. В одной его руке был зажат фонарик, а в другой находилась рация.

– Мистер Хаус! Беда! Всё пропало! – дрожал свет фонаря в руке паникующего помощника.

И тот даже не заметил, как мистер Хаус едва не пристрелил его. Потому что мистер Хаус никому не доверял. Ну, кроме своих роботов. И даже свои сексуальные нужды в последние годы он предпочитал удовлетворять с секс-андроидами. Просто что-то в его душе не давало ему расслабится в компании женщины. И хоть по молодости лет, Хаус и использовал женщин по прямому назначению, но так узами брака ни с кем себя не связал. И детьми не обзавёлся. И ничуть по этому поводу не переживал. И не планировал когда-либо начинать переживать.

Выслушав сбивчивый доклад подчинённого Роберт понял, что дело плохо. И свет не просто пропал. А сперва произошёл скачок напряжения. И у него больше нет трансформаторных подстанций. Ни одной. А те огоньки на горизонте, что он может разглядеть – это зарева пожаров на их месте. Потому что, когда из-за перегрузки сгорает трансформаторная станция, тепла при этом выделяется о-го-го. На пару обычных пожаров точно хватит. И «ремонт» после этого заключается в постройке новой подстанции… Ибо так выходит проще и быстрее…

А ещё из доклада помощника выяснилось, что на вызовы по рации ни третье убежище, ни одиннадцатое, ни девятнадцатое, ни двадцать первое, ни двадцать второе, ни тридцать четвёртое не отзываются… И объяснить причину того, что непонятный скачок напряжения на линии от них до Нью-Вегаса уничтожил трансформаторные подстанции, они не могут. Ибо не берут трубку.

А тут ещё стали подходить и другие неприятные доклады от других подчинённых. И каждый был неприятнее предыдущего. Хотя казалось куда уж…

Так что, несмотря на то, что антикварные часы в его кабинете пробили полночь, сна у мистера Хауса не было ни в одном глазу. Потому что он ходил из одного угла кабинета в другой и бормотал себе под нос…

– Как же так? Как же так могло случиться, что неизвестные хакнули терминал системы безопасности в здании Гелиос-1? КАК!? – выкрикнул он в ярости, – Ведь охраняла рота… мать его за ногу, рота этой швали, называющей себя НКР…

Незадолго да этого

«Даже не знаю, как это назвать… может деградация?», – мысленно вздохнул Джон, глядя на слабое подобие патрулей, в виде вальяжно прогуливающихся людей в милитари-форме со споротыми нашивками американской армии. Сам он находился в километре от них, но новые электронные глаза Джона были на порядок лучше обычных человеческих. Так что шансов заметить Джона у противника не было.

А через секунду, находящийся под его мысленным управлением робоглаз включил стелс-бой и непринуждённо проскользнул в огромную брешь между патрулями. И спустя минуту полёта, достигнув терминала системы безопасности, выдвинул стандартный разъём для подключения, и начал хакерскую атаку. Программное обеспечение в мозгу Джона принялось за работу и через полчаса… максимум, час… солнечная станция Гелиос-1 будет принадлежать не кожаным ублюдкам, а нескольким десяткам роботов-охранников, работающих в режиме «без предупреждения уничтожаю всё, что вижу».

Время настоящее. Мистер Хаус

– И эти дебилы мне потом ещё и заявляют, что они, дескать, сейчас отобьют Гелиос… Мозги они себе отбили ещё в утробе своих шлюх-мамаш, плоды бракованных контрацептивов! – выругался мистер Хаус.

– Да в этом здании один промах равносилен ущербу в миллион долларов! – по давешней привычке мистер Хаус предпочитал всё считать в долларах. Хотя в данном случае было бы уместно считать в месяцах, которые бы потребовались на ремонт высокотехнологичной техники.

– И послать на штурм Гелиоса некого! Вокруг одни идиоты! – и для успокоения нервов Роберт пропустил стаканчик виски.

Но напряжения это не сняло. Потому что была у мистера Хауса ещё одна причина для беспокойства.

– А через полчаса эти потомки алкашей и проституток сообщают мне, что они потеряли дамбу Гувера… ДАМБУ, МАТЬ ЕГО, ГУВЕРА!? КАК!? – сорвался на крик мистер Хаус, – каким ничтожеством нужно быть, чтобы тебя выбили из укреплённых позиций с дотами, противотанковыми ежами, минными полями и колючей проволокой под напряжением!? КАК!?

[Дзынь!]

Разлетелся осколками швырнутый мистером Хаусом в стену бокал.

Незадолго до этого

Окрестности дамбы Гувера

– Это Либерти-прайм, – сказал в ухе Нейта наушник голосом Джона. – На солнце нет пятен. Солнце никому не принадлежит.

Эта кодовая фраза сообщала, что диверсия на Гелиосе-1 прошла без сучка и задоринки. И что сейчас боевые роботы станции заканчивают истребление кожаных ублюдков.

– У нас почти готово… Ещё чуть-чуть… – протянул Нейт.

И повинуясь движению джойстика Нейта его робоглаз со включенным стелс-боем залетел в казарму.

– Давай! – скомандовал Нейт.

И дюжина рук нажали красные кнопки на пультах управления своими робоглазами. И находящиеся в режиме маскировки робоглазы взорвали свой груз. Груз был не слишком тяжёл. Фактически это был всего лишь газ. И после того, как оный газ достигал находящихся поблизости людей, те падали и в муках умирали.