Это же время. Коридор особняка

– Во так всё и было, – закончил свой рассказ Шин, – и если бы ты, Сай, не убежал тогда от нас, чтобы заблудиться в иллюзорных коридорах этого здания, то ты бы и там всё услышал, – без злости, по-дружески, попенял другу за его торопливость Шин.

– Я не заблудился! – попытался оспорить очевидное Сай, но посмотрев на лица товарищей сдался, – Давайте просто об этом забудем… И придумаем план наших дальнейших действий.

Якумо, Юхи Куренай и…

И в этот момент некто смог таки прорваться из нарисованного портрета. И из него в комнату шагнула ещё одна Якумо. Хотя… нет. Едва сделав шаг по твёрдой поверхности пола… вообще-то, фиолетовому мареву, но раз оно выполняло функции пола, то пусть будет – пол… в общем, девочка начала стремительно превращаться. И уже через секунду взору Юхи Куренай предстало чудовище. То самое, которое она увидела с помощью перенятой у Иноичи Яманака техники Переноса Разума.

Но, вопреки её ожиданиям, чудовище не спешило набрасываться на неё, хотя взгляд, брошенный оным на Юхи, был полон жажды крови. Нет, сперва чудовище направилось к лежащей на полу Якумо, и… погладило ту по спине.

– Якумо, – проговорило чудовище хоть и хриплым, но вполне себе человеческим голосом. И если не видеть чудовищную физиономию с десятисантиметровыми, не помещающимися во рту верхними клыками и серой кожей, то можно было даже предположить, что говорит женщина. Только охрипшим то ли спросонья, то ли от холодной воды, голосом.

– Наконец-то ты сломала барьер, наложенный той мерзкой женщиной, – чудовище продолжало успокаивающе гладить по спине плачущую Якумо.

– Ты разговариваешь? – в шоке переспросила Юхи.

Чудовище не удостоило её ответом. Но жажды крови в её взгляде, искоса брошенном на Юхи, только прибавилось.

Уткнувшаяся носом в пол Якумо таки заметила, что её гладят по спине. И обернулась. При виде страшной физиономии, девушка не стала ожидаемо вскрикивать. Нет, она нахмурилась. И напряжённо задумалась, копаясь в своей памяти.

– Я точно тебя помню… но не могу вспомнить откуда, – вытирая слёзы кулаком прошептала Якумо слабым голосом.

– Это я – Идо! Твоя воображаемая подружка! Мы же столько лет вместе! Мы вместе играли в куклы и в семью… вместе учились рисовать… и ты постоянно разговаривала со мной… И моё имя мне дала ты!

*Это же время. За дверью комнаты Якумо

– Я вхожу первым… Всё-таки там мой сенсей… А затем вы. А дальше по ситуации, – обрисовал контуры плана Сай.

Оспаривать его право немножечко повыпендриваться перед любимым сенсеем никто не стал. И все только молча кивнули.

Затем Сай разогнался и вышиб дверь. И кубарем вкатился в комнату. И понял, что там лишний. Потому что его учитель Якумо Курама со слезами радости обнимала какое-то клыкастое чудовище. А то, хоть и не могло улыбаться… конструкция челюсти, как у саблезубого тигра не позволяла… но в её глазах тоже было что-то такое… радостное.

Появление Сая нарушило очарование момента. Идо мгновенно высвободилась из объятий Якумо, заслонила её своим телом и принялась действовать. Лёгкое усилие, и из глаз Идо вырвался поток фиолетовой Ци, которая соткалась в две мускулистые руки, взявшие Сая в борцовский захват под названием «двойной нельсон». В таком состоянии, когда твои руки вывернуты, а шея трещит от чужой хватки, Сай ощутил полную беспомощность. Затем Идо перевела взгляд на входную дверь. И прежде чем в неё успел проникнуть кто-нибудь ещё, дверь захлопнулась, и на ней возник засов с огромным навесным замком.

А затем Идо перевела взгляд с Сая на Юхи Куренай. И любви, доброты и прощения в её глазах не было. Ни капельки. И выбрав целью Юхи, Идо направилась к ней.

– Стой, Идо! – обхватила талию своей воображаемой подружки Якумо, – Я чувствую, что ты хочешь сделать плохо!

– Да! Это значит, что теперь есть «мы», – странно ответила та, – а не как раньше, когда были «я» и «я»… Отдельно друг от друга. И это всё из-за этой мерзкой женщины. Она собиралась убить нас. Но в тот раз у неё не вышло. И она только сломала наше «мы». Но теперь я убью её и всё будет хорошо. И никто не сможет навредить нашему «мы».

И хоть руки Якумо не отличались хоть сколько-то нибудь заметной силой, со словами «Стой, Идо!», она удерживала свою воображаемую подружку так сильно, как будто её руки сделаны из стали. А вот когда Идо рассказала про «мы» и про угрозу со стороны Юхи, Якумо ощутила, как её руки становятся ватными. И Идо начинает шагать дальше. А она движется, как прицеп. И что у Идо хватит сил тащит сотню таких, как Якумо, за собой.

Ситуацию спас Сай.

– Якумо-сенсей! – выкрикнул он, – вы же сильная! Не сдавайтесь! Тут просто какое-то недопонимание. Я вижу на той женщине…

– Юхи Куренай, – поправила его Юхи, котрой не понравилось быть «той женщиной» даже перед лицом смерти.

– …да, Юхи Куренай… протектор деревни Скрытого Листа. Это значит, что мы из одной деревни. Мы не должны нападать друг на друга!

От убеждённости Сая в своих словах у Якумо прибавилось сил, и передвижение Идо застопорилось.

– Госпожа Куренай, – повернулся лицом к Юхи, Сай, – скажите хоть что-нибудь. Это всё похоже на случай неустойчивой культивации… с осложнением в виде неправильного пробуждения своей демонической родословной… когда не вся душа культиватора меняет свои свойства, а только половина. Такое всегда плохо заканчивается! Им срочно нужно примириться друг с другом! А вы не помогаете!

«Потому что, если эта Идо убьёт на глазах Курама-сенсея, то слабенький мостик между двумя половинами душ может разрушиться совсем. Моя сенсей потеряет даже малейший доступ к силам своей второй половины души. И умрёт. Потому что невозможно до бесконечности откладывать однажды начатый этап пробуждения демонической родословной. Напротив, эту родословную надо пробудить и взять под контроль. Всё это было так или иначе описано в древних каменных табличках, заработанных нашим факультетом», – думал Сай.

– Это я во всём виновата! – продолжила предаваться самоуничижению Юхи, – когда я увидела во Внутреннем Мире… в твоём Внутреннем Мире, Якумо, чудовище…

– Я не чудовище, – рыкнула Идо, – у меня большие и красивые рога, прочные и красивые зубы, – и растянув улыбку до ушей, Идо продемонстрировала всем зубы, которым бы обзавидовался любой саблезубый тигр, – и длинные и шелковистые волосы!

– У вас… эээ… красивые волосы! – поддакнул Сай. Отвешивать комплименты клыкам и рогам он не рискнул.

– [Всхлип!] и когда оно отгрызло кусок мяса от тушки, что держало в лапе, и направилось ко мне, я испугалась, – продолжила Юхи.

– Мерзкая женщина, – снова вмешалась Идо, – я предложила ей разделить общую трапезу, а она отказалась. Это так же грубо, как отказаться от совместного распития сакэ. Этому меня научила моя подруга Садако. Тебе надо с ней познакомиться, – эти слова Идо говорила, обращаясь уже к Якумо, – С ней весело… не как с тобой, Якумо… но всё же… Может потому что она призрак и её родители убили её, как наши в своё время хотели убить нас?

– Ты хотела поприветствовать меня? – в шоке спросила Куренай.

– Я вспоминаю тот день всё больше и больше, – скривилась от боли в висках Якумо.

– Тебе нужно всего лишь попросить меня и я всё расскажу, – Идо сделала полоборота к Якумо, – Твои родители сказали, что убьют наше «мы»…

– Запечатают чудовище… – вставила свои пять копеек Куренай.

– Ты приказала мне решить проблему и потеряла сознание. Я сожгла их. Но против нас был весь клан. Тогда пять лет назад мои силы были гораздо слабее чем сейчас. И нас схватили. Потом та мерзкая женщина сломала что-то внутри нас, и «мы» не стало. И «я» и «я» стали отдельными…

Якумо отпустила Идо, которую она удерживала всё это время на месте, и упала на колени.

Идо сделала ещё шаг по направлению к Юхи. Куренай зажмурилась. Но удара всё не было и не было. И осторожно приоткрыв один глаз и подглядев в образовавшуюся щёлочку, женщина увидела, что Идо в замешательстве смотрит на Якумо.