Наруто
Опять перестарался. За годы землекопных работ я неплохо научился дробить встречающиеся на моём пути гранитные глыбы. А на дереве я этот свой приём контроля чакры… у него даже нет присвоенного Системой названия, настолько он элементарен и базов… не применял.
Ладно, проехали… А теперь подсказка.
Вид со стороны
– Вы могли бы растворить эти брёвна кислотными плевками, разбить в щепки ударами щупалец, или к примеру, сжечь в иллюзорном чёрном пламени… – объяснял учитель Узумаки. А затем остановился и хлопнул себя по лбу, – Ах, да! Вы же на самых начальных этапах Конденсации Ци. А чтобы делать что-то перечисленного мною надо быть в конце стадии Возведения Основания, а то и начале кристаллизации Ядра. А с тем темпом, что вы взяли, вам и всей жизни не хватит… Даже для того, чтобы хоть отдалённо подобраться к пробуждению демонической родословной…
И махнув рукой на застывших учеников, их учитель отправился дальше по своим делам.
Конец вида со стороны
Некотрое время спустя
Цзинь
Из-за плеча Шин высунулась рука Цзиня и кинула в кастрюлю Шина чёрного таракана. Шин рефлекторно выдал локтём под дых стоящего сзади, но… его локоть пронзил лишь пустоту. Короткий взгляд в сторону показал, что Цзинь стоит в пяти метрах от него возле своей плиты. И смотрит на него, как на таракана. А ту ещё ко всему прочему, к ним, почуяв что-то неладное, двинулся учитель Обжора.
И зная стандартную реакцию учителя: «Ешьте ваши… [Брезгливо зажатый пальцами нос!] или получите отрицательные баллы!», Шин не стал медлить. Толчок локтём, и кастрюля с безнадёжно испорченным содержимым упала на пол.
– Я уберу, сенсей! – крикнул Шин.
– Минус балл факультету героев, – зажав нос, сказал Обжора.
Шин облегчённо выдохнул. Это было ещё по-божески. Снятием баллов Обжора-сенсей не увлекался. Можно даже сказать, практически никогда этого не делал. А если и с какого-то факультета и снимались баллы, то после того, как ученик, оценив, аппетитность своего творения, решал, что его желудок ему дороже, и сам просил снять баллы, лишь бы не дегустировать то, что у него получилось.
Некоторое время спустя
– Ай! [Цензура!] [Цензура!] [Цензура!] – выразился Аки, присев обратно на своё место после ответа, и ощутив, что присел он на канцелярскую кнопку.
– Аки-кун, ты не на уроке литературы, – мягко попенял тому Плакса-сенсей.
Баллы с учеников он не снимал, замечания делал только в мягкой форме, и даже если ученик за весь урок не смог выполнить ни одного задания сенсея, тот не огорчался и лишь назначал тому дополнительные занятия, где они разучивали простенькие сценки, осваивая азы актёрского мастерства.
Аки же промолчал о причинах своего вскрика. Межфакультетское соревнования давно перешло границы джентельменского соперничества. И кнопки на стул соперников не считались в нём чем-то аморальным обеими сторонам. Так что учителей в их маленькую войну не втягивали, и никто жалоб деканам, и тем более директору, не подавал.
На холодный прищур Аки, Цзинь с ехидной миной на лице продемонстрировал тому ещё одну канцелярскую кнопку. А затем сжал её в руке. А когда разжал, то никакой кнопки там не было.
Некоторое время спустя
– Не передать словами всё восхищение, охватившее меня при прочтении твое эссе, Кен-кун! Тысяча баллов факультету Героев! – сказал Матерщинник-сенсей.
И Кио ощутил, как глупая улыбка сама собой расплывается на его лице. ТЫСЯЧА БАЛЛОВ! Да с такой биджевой кучей баллов их факультет вылезал из огромной задницы, в которой они находились, и даже оказывался в плюсе. В немалом плюсе. И мог, по примеру «ооцуцук», прикупить себе немало различных прикольных штук. Наконец-то заняться культивацией. А не топтаться на месте.
А затем ему выписали щелбан по лбу, и… Кен проснулся. Пробуждение было нерадостным.
– [Цензура!] [Цензура!] [Цензура!] [Цензура!] [Цензура!] [Цензура!] [Цензура!] [Цензура!] [Цензура!] [Цензура!] [Цензура!] [Цензура!]
Это Матерщинник-сенсей «радовал» Кио, сообщая ему, что его домашнее задание вызывает лишь стыд за такого стеснительного паренька, который толком не может выругаться в тексте. И его предел – это лишь не к месту вставленные «Ксо!». Так что домашнему заданию – незачёт. А листочки с нецензурной переделкой древнего сказания переделать, и принести на следующий урок.
– Но вы же похвалили меня… – ещё не отойдя от сна, заторможено выдал Кио.
– [Цензура!] [Цензура!] [Цензура!] [Цензура!] [Цензура!] [Цензура!] [Цензура!] [Цензура!] [Цензура!] [Цензура!] [Цензура!] [Цензура!]
Это Матерщинник-сенсей поздравил Кио с приятным сном. И посоветовал тому научиться отличать реальность от выдумок. А то иначе им успех не светит.
Последнего пожелания Кио не понял, а вот то, что Цзинь задыхаясь от сдавленного хохота уже почти сполз под парту, он заметил. И то, что он бормочет «Тысяча баллов!» он тоже различил. И то, что про тысячу баллов, полученные во сне, он никому не говорил, пареньку хватило ума сообразить.
Некоторое время спустя
– А мне этот биджев Цзинь залил черниками свиток. Клянусь я был настороже, а он был с десяти шагах от меня…
– А мне на миг показалось, что… неважно… короче, смотрю я по сторонам, а этот Цзинь на меня так и пялится… и хихикает…
– Клянусь, именно этот Цзинь испортил мне заготовку на уроке у Генно-сенсея. Я уже был готов набросится на него прямо на уроке, но сдержался. А потом я подумал, что для того, чтобы это сделать ему надо было бы быть в двух местах… ведь он у всех на виду…
И тут всем семерым пришла в голову одна и та же идея.
– Это гендзюцу!
А затем все синхронно засомневались.
– Это похоже на тот случай, когда на нас напал опасный тип по имени Фредди, а господин директор нас защитил! Ну, помните, мы рассказывали? Хотя всё же по ощущениям это было не то, как тогда… – сказали, и тут же засомневались Кио, Рио и Нэо.
– Это похоже на то, как было в деревне скрытой Звезды. Там дом тоже загорелся, а потом резко потух. Как будто гендзюцу развеяли, – неуверенно сказали Аки и Кен.
Саю не понравилось, что кто засомневался в способностях его сенсея Якумо. И он сказал:
– Скорее это похоже на транс, созданный теми биджевыми слизнями. Когда мы в трансе не замечаем ничего, а с нами можно делать всё, что угодно…
– Это плохо, – отреагировал Шин, – с теми красноглазыми слизнями может справится только Наруто Узумаки. Не просить же его научить нас…
– Шин, ты гений! – выкрикнул Сай.
– Кто? Я? А… э… Наверное… – удивился Шин.
– Точно, – подтвердил Сай, – нам нужен тот, кто сможет научить нас преодолевать гендзюцу… м-м-м… сильное гендзюцу… А мы точно знаем, что господин директор это может! И я уж думаю, что разумный злодей с когтистой перчаткой будет поопаснее безмозглых слизней. А директор скрутил его в бараний рог! Вот у кого мы попросим помощи! А потом мерзкие слизни и Узумаки утрутся! Потому что им больше не удастся снять с нас баллы! И козёл Цзинь тоже утрётся! Его я не люблю также сильно, как тех мерзких слизней! И вообще, пора становится сильнее! И… как там сказало Абсолютное Зло? Пробуждать свою демоническую родословную? Что ж… Мы её пробудим! И тогда Злу не поздоровится!
====== Глава 18. Абсолютно уникальная методика, гарантирующая стопроцентную эффективность обучения ======
Сенсей Наруто очень строгий.
Бежать? Так семь потов при том пролей!
Устал? Не можешь? Едва волочишь ноги?
Есть сзади тот, кто заставит бежать тебя скорей!
Господина директора школы культивации команде «героев» пришлось поискать. В своём кабинете того не было. На двери висела записка: «Я в мастерской». И всё ещё немного неуверенные в своём решении подростки направились туда.
Мастера Узу они обнаружили протирающим тряпочкой пыль с какого-то пыточного агрегата. На агрегате висела табличка «Вещ. док. №…», но прежде чем дети успели дочитать текст до конца мастер Узу сорвал и скомкал бумажку.
