Так вот, тренировка! Мне так сильно хотелось помочь моему другу – госпоже Гремори, что я почувствовал в своём сердце просто-таки огромное количество дружбомагии. И я на полной скорости поскакал обратно. И уже секунд через пятнадцать мы были у меня дома. Только ещё минуту мне пришлось уговаривать госпожу Риас открыть глаза. И зачем их было закрывать? И отпустить мою гриву тоже пришлось уговаривать. И зачем в неё было так сильно вцепляться? С волшебного пони ведь упасть невозможно. И волшебный пони никогда не врезается ни в какие препятствия. Это же дружбомагия! Я так и объяснил, но, кажется, мне до конца не поверили. Грустно.

А у дома с термосом в руках нас встретила Асия. Это было так по-дружески. А затем появились папа с мамой и засмущали Асию похвалами, что она правильно выполняет их советы и ведёт себя как настоящая жена. И хоть Асия смущалась, но я чувствовал, что ей приятно. А вот госпоже Гремори при слове «жена» стало грустно. Я не понял, но лезть с глупыми расспросами не стал. Просто запомнил, что надо спросить об этом у брата.

Конец диктофонной записи №2.

Конеко Тоджо понимала, что собирается совершить непростительную глупость, граничащую с преступлением. Разум говорил делать одно, а сердце приказывало делать противоположное. И вот, раздираемая такими противоречивыми чувствами, Конеко таки нашла Иссея в клубной комнате. Тот смотрел на висящее на верёвке женское нижнее бельё, и задумчиво почёсывал пятернёй затылок. Будь на его месте какой-нибудь другой парень, быть бы ему битым и выкинутым в окно. Но это был Иссей…

А после того посещения духовного мира, когда Конеко по полной программе почувствовала себя Алисой в Зазеркалье, воспринимать Иссея лишь как «одного из трио извращенцев», не получалось. Особенно после того, как ты под его руководством и в компании дракона пытаешься развеселить захандрившего Найта. «Это было то ещё безумие», – подумала девушка. «Но, это было весёлое безумие», – мысленно улыбаясь, добавила она. Так что бить Иссея она не стала, а лишь легонько шлёпнула того по голове свёрнутой газетой.

– Пялиться на женское нижнее бельё – это извращение, Иссей-семпай, – вполголоса, как она привыкла всегда говорить, сказала Конеко.

А затем ухватив парня за ухо, подтянула голову Иссей поближе и заговорщически прошептала тому прямо в ухо:

– Ничего не говори Риас-сан о Куроке. Я тоже буду молчать. Ведь, если она узнает, что есть способ поймать мою сестру, то её долг, как принцессы клана, будет требовать от неё… В общем, прошу тебя, молчи, Иссей-семпай!

– Я обещаю, – твёрдо сказал Иссей.

Именно этот момент и выбрала Асия, чтобы выйти из душа, расположенного прямо в помещении клуба оккультизма. Она как раз вытирала мокрые волосы, и из одежды на ней были только капельки воды. Увидев, непозволительно близко стоящих рядом друг с другом Иссея и Конеко, она покраснела и, даже не сделав попытки прикрыться, воскликнула:

– Так тебе Иссей и такие девушки нравятся?

– А? – недоумённо переспросил Иссей.

Конеко вздохнула и прикрыла тому глаза ладошками.

Диктофонная запись №3.

Стою в коридоре возле двери класса. Эх, опять выгнали. Несправедливо это. Я всего лишь хотел поприветствовать Асию. Это ведь её первый урок в академии Куо. И я подготовился как следует. Полночи рисовал огромный плакат длиной пять метров со словами «Добро пожаловать, Асия!!!». А потом утром мы целый час с моими друзьями Мацудой и Мотохамой репетировали приветственный танец. Я хотел, чтобы мы просто попрыгали на месте и похлопали руками, как команда поддержки на бейсбольном матче, но друзья настояли на индийском танце живота.

И всё шло хорошо. А потом я перестарался. Мы с друзьями как раз подняли плакат, и я вдруг ощутил в своём сердце такое огромное количество дружбы, что просто не мог этим не поделиться. И как-то сами собой от моего сердца к сердцам моих одноклассников проложились каналы духовной энергии. И когда я начал танцевать, то парни начали танцевать вместе со мной, а девочки начали хлопать в ладоши. Было так здорово. Но строгая учительница не дала нам и десяти секунд. И вот я стою за дверью. Несправедливо!

Конец диктофонной записи

Диктофонная запись №4.

Сегодня перед сном я вспомнил, что не общался с братом уже целый день. Мне стало так стыдно! Ведь он же там, наверняка, один. Сидит перед фонтаном. Хотя с ним есть Драйг. Но они ведь не настолько дружны… Хочу увидеть ночной кошмар!

Диктофонная запись №5.

Помните, я говорил, что брат с Драйгом не очень дружит? Так вот! Забудьте! Оказывается, очень даже дружит! Ведь когда я вышел из лифтовой кабинки во Внутренний мир я застал их обоих внимательно следящими за часами на экране. Увидев меня, брат сказал: «Прошло даже больше, чем 24 часа. Я выиграл!». На что Драйг ответил: «Вижу! Но ничуть не огорчён! Это были очень тихие 24 часа». А затем брат топнул копытом, и мой друг Драйг уменьшился в размерах. Где-то до размеров обычной ящерицы. Некрупной. Я так удивился! Но мне объяснили, что это наказание за проигрыш в споре. Что за спор я не понял. И никто мне не стал этого объяснять. Сказали, мол, сам догадайся. Обидно! Не понимаю, что за спор!

Конец диктофонной записи

Найт

У меня есть только одно объяснение произошедшему – так называемая «дружбомагия» пагубно влияет на умственные способности, – мысленно размышлял Найт. Возьмём сегодняшнюю ситуацию с этим Драйгом. Сперва я даже, не прибегая к угрозам… так, лёгкие намёки, что тех, кого жизнь не учат, учат ночные кошмары… уговорил этого дракона «поработать» оператором call-центра, обслуживающим всего одного абонента.

Затем, когда оный оператор был доведён до нервного тика, я спровоцировал его на спор, намекнув, что там, где он сутки болтал, я сутки могу наслаждаться тишиной. И он поспорил. Сделать диктофон для моей силы не представляло проблемы. Сутки Иссей игрался с новой игрушкой. Это было не сложно. Иссея я знаю хорошо. Ведь он – это я. А я – это он. Но ему знать об этом пока ещё рано. Время ещё не пришло. Когда он более-менее будет разделять мои взгляды можно будет показать ему запись свидания с Юмой. И запись её смерти тоже покажу.

Но я отвлёкся. К чему я веду – стоит что-то… например, тишину и покой… отнять у человека… в нашем случае – дракона… а затем вернуть то, что и так было его, то существо преисполняется к тебе благодарности. Ну, а так как благодарность мне и даром не нужна, условием спора я поставил ослабление защиты его души. Прямо об этом я, конечно же, не сказал. Но согласиться с тем, что тебя уменьшат, находясь в чужом духовном мире, это глупость на грани суицида. И вот результат – довольный маленький дракончик летает вокруг меня и пищит что-то благодарное.

Что интересно будет, если я отменю свое вмешательство? Он навсегда отключит критическое мышление? Это можно использовать…

Несколько дней спустя

Звонок от «госпожи президента» застал Иссея за работой. За раздачей флаеров, если быть совсем уж точным. А если быть уж совсем-совсем точным, то Иссей пытался понять почему взрослые люди вечером идут такие угрюмые и усталые. Взрослому человеку этот факт не показался бы таким уж интересным. Но Иссей-то не был взрослым. Он был волшебным дружбомагическим пони без кюьти-марки. Любопытным жеребёнком, если совсем уж по-простому. И при этом, твёрдо намеренному выполнить данное самому себе обещание развить способность чтения в сердцах и доказать старшему брату, что дружба есть, как бы тот не отмахивался от этого факта.

Все попытки, которые Иссей делал до этого заканчивались неудачей. Ну, не совсем уж неудачей. Установить связь «Иссей => случайный прохожий» удавалось, но при этом хорошее настроение Иссея просто передавалось прохожему и более ничего не происходило. Происходящее в сердцах людей по прежнему оставалось лишь смутным ощущением уровня «есть дружба»/«нет дружбы».

Но, последняя попытка была гораздо удачнее. Ни с того, ни с сего Иссей сочувственно вздохнул: «Бедняга!» в адрес очередного возвращающего с работы взрослого с усталым лицом и опущенными плечами. И это сработало. И в свои семнадцать Иссей почувствовал ощущения пятидесятилетнего, замученного тяжёлой работой человека. Казалось, прикрой глаза на секунду и удастся вспомнить прожитый сегодня день.