В темноте светила роза

Своими алыми лучами,

И кровавые рассветы

Небо полно заслоняли…

Глава 1

Во вторник, Татьяна Константиновна встала рано. Раньше, чем было всегда. Как всегда она сразу пошла к образам. Помолилась, а потом, одевшись в пышное платье, по двору пошла, проверять всё. Она каждое утро выходила из дома и гуляла по усадьбе.

Дом был большой, красивый (двухэтажный желтоватый фасад, большие и маленькие окна, под крышей располагался чердак, где хранились уже давно не нужные вещи, одиннадцать разных комнат, четыре из которых были жилые, остальные же прислуживали как библиотека, кабинет и другие), с коридорами между комнатами. Большая усадьба, которую купил когда-то её муж – нынче Татьяна вдова – и перевёз семью сюда. За домом расстилался сад, с двумя яблоньками, грушами и несколькими кустами вишни. Три ели и несколько видов цветов, которые в летнее время отдавали душистым сладким запахом. Татьяне всегда казалось, что деревья посажены по какой-то правильной схеме. Она не раз обращалась к супругу с таким вопросом, но тот только говорил, что эти растения специально так посажены. Это было для Татьяны Константиновны странным. Но в принципе ей это было не очень интересно, её больше занимали разные цветы, которые она привозила с собой из Франции, Англии и Польши. Татьяна очень любила розы и орхидеи, поэтому у неё этих цветов было больше всего. Весь сад был изложен каменными дорожками, которые подводили к цветам, деревьям и небольшому пруду. Вся эта красота была видна из окна комнаты Татьяны, и она часто, сидя в кресле и вязав что-то, смотрела на красоту летнего зелёного сада, а зимой на усыпанные снегом сухие ветки яблонь и груш, на расчищенные дорожки, и на заснеженные ели. Перед домом всегда было чисто и убрано. А всю усадьбу окружал каменный забор. От этого во двор был внесён уют и спокойствие. Её дочь, когда ещё была маленькой, часто играла со своими подружками во дворе перед домом. Татьяна Константиновна наблюдала за ними и умилялась, вспоминая себя в детские годы и видя свою дочурку. Но теперь её дочка, Наташа, выросла и не бегает босыми ножками по зелёной траве. Ах, как же было хорошо тогда.

Татьяна Константиновна вышла из дома и сразу направилась гулять по саду. Для неё был важен и нужен чистый и свежий утренний воздух, именно поэтому она и выходила. Этим июльским летом цветы пахли ещё слаще и сильнее, что очень нравилось женщине, и пчёл прилетало больше. А их-то Татьяна и не любила, потому что в детстве одна из них её сильно ужалила, и тем самым напугала. Пройдя ещё несколько шагов, по виляющей дорожке, и смотря на пожилые растения, Татьяна встретила Фросю. «Отчего она так рано поднялась-то? – подумала женщина. – Я ведь не велела так рано». Фрося, девушка лет двадцати девяти. По старому знакомству с её родителями, Татьяна Константиновна, когда они умерли, взяла сиротку к себе на работу гувернанткой. Как раз в эти времена, когда Фрося пришла в дом Боженовых, родилась Наташа, и Фрося принялась за ней следить, учить и играть с ней, когда ей было одиноко. Когда Наташа подросла, и воспитание стало почти уже не совсем нужным, то сиротка стала прислужницей. Фрося стояла около цветов (на ней было надето светлое старенькое платье, с короткими рукавами и средней юбочкой, по низу которой была бахрома), и поливала их, а вокруг них кружили пчёлки. Татьяна подошла к девушке, поотмахивалась от нескольких насекомых и сказала ей:

– Полно, Фрося – добрым, спокойным голосом говорит Боженова, – я сама потом займусь ими. Поди лучше завтрак приготовь.

– Да что вы, Татьяна Константиновна, – так же говорит Фрося, держа леечку в руках, – недолго уже осталось. Я сейчас тюльпаны полью и сразу за завтрак примусь. Я сейчас, сейчас.

Боженова не стала отвечать, хотя она никому обычно не доверяла свои цветы, а только улыбнулась губами и пошла обратно в дом.

Двери в доме закрывались с коротким тяжёлым скрипом и с глухим щелчком. Татьяна медленно поднялась на второй этаж и направилась в кабинет, который раньше принадлежал её супругу. Она вошла в комнату, прошла к столу и села за стол. В эту комнату очень редко кто заходил из жителей дома. Татьяна всегда говорила Фросе, чтобы она не протирала здесь быль, не убирала паутину, и вообще не убиралась и не заходила в эту комнату. Здесь оставалась частичка души Боженова. Всё, что они сейчас видят, где живут и как – всё это заслуги отца и мужа. Боженов был богатый купец, потом стал предпринимателем и работал сам на себя. У него была своя контора, пара ресторанчиков в разных частях Петербурга и знакомые люди в высоком присутствии. Он сам сделал себе известное по городу имя, и зарабатывал на всю семью.

Татьяна Константиновна сидела на старом деревянном потемневшем стуле и смотрела на запылённый рабочий стол. Со дня смерти супруга, здесь ничего не изменилось. Всё осталось на своих местах: перья, карандаши, бумаги, папки, старые шкафчики, один комод и даже шторы были не тронуты ни чьей рукой. Это было только его место, где он проводил за бумагами и работой больше всего времени. Боженов мог проводить в кабинете по несколько часов, но при этом он не показывал ни вида усталости и ненависти к своим делам и его окружению. Всё, что его раздражало, и всё, что его злило, он оставлял в пределах своего кабинета.

– На кого же ты нас оставил, Виктор Александрович, – говорила Татьяна, вспоминая мужа и все события, которые они переживали вместе. – Как же нам теперь жить. Вот деньги закончатся, что нам делать будет потом? Кто ж нам поможет-то, Виктор. Кто ж меня теперь на работу какую возьмёт, да и что с дочкой делать? А что если я помру? Что потом ей-то делать? За мной, с голоду, уйдёт, если вместе не…

Тут Татьяна Константиновна заметила, под большой папкой, обвязанной грубой бордовой нитью, какой-то конверт, выделяющийся из общей обстановки, который даже не был покрыт пылью. Она аккуратно, тихонечко вытянула заметный конверт и посмотрела на него. На конверте было написано: «После моей смерти, любимой жене Татьяне». Как же странно, подумала женщина. Она осмотрела со всех сторон этот конверт, но больше ничего не обнаружила. Тогда она осторожно открыла его и вынула свёрнутый, в три раза, пожелтевший листок. Татьяна развернула лист и стала читать: «Дорогая Татьяна. Я знаю, что сейчас читаешь это письмо, которое я специально написал для тебя. Да, сейчас меня уже нет рядом с вами, но знайте, что я вас так не оставил. Весь нажитый за долгое время наш капитал, вскоре может закончиться, но на моём банковском счету есть ещё некоторая сумма денег, которая вам очень поможет. Все бумаги, по которой вы сможете забрать деньги, ты найдёшь в моём столе. Правый нижний ящик. Я закрыл его на ключ, ты его возьмёшь под статуэткой богини правосудия. После, как только придёт время, отправляйся за суммой денег. Знайте, что я вас всех очень люблю. И Фросю, и тебя, и мою дочурку Наталью. Я вас люблю и пожелаю счастья. С любовью, отец и муж, Виктор Александрович Боженов». Под текстом шла длинная роспись.

От прочитанного Татьяна Константиновна прослезилась и одновременно улыбалась губами. Она бы сейчас высказала все-все слова благодарности за благородный поступок своего супруга. Женщина сложила лист обратно, сложила его в конверт и положила его в первый ящик стола. Татьяна встала, глубоко вздохнула и вышла из кабинета мужа. К этому времени уже проснулась Наталья.

Глава 2

Наташа потянулась в кровати, приоткрыла глаза и посмотрела в свежее утреннее окно. Она поднялась, накинула халатик и подошла к зеркалу. Ещё с утра волосы были растрёпаны, однако это ни сколько не расстраивало и не пугало девушку, наоборот, она всегда была рада своей молодой внешности, и всегда улыбалась при виде себя в отражении зеркала. Она взяла бабушкин гребешок и расчесала им свои волосы. Её шелковистые, русые, славянские волосы, теперь были прямые и ухоженные. Наташа не торопясь заплела косу и оделась в лёгкое белое длинное платье с пышными рукавами.