Хотя когда тебя щупают, видно, что есть и у них интерес.
Когда Сержа ввели в кузню, то стало по-настоящему страшно. Черт выглядел очень крупным, и с большими рогами. На нем был передник.
И вот он достал из камина эмблему в виде розы, которой клеймят грешников чистилища.
Мальчишка сжал покрепче зубы… Он решил, что не закричит. Черт резким движением приложил раскаленное железо к плечу мальчишки. Серж ощутил словно его взорвало болью, и вскрикнул… Задергался в руках дьяволиц, но те очень сильные и его удержали. Черт капнул нагрето масло на свежее клеймо и рыкнул:
- Сейчас станет легче! Это не самая страшная мука на свете!
Действительно боль быстро притупилась. Лицо Сержа перестало быть пунцовым от страданий, и он снова задышал… Дьяволицы выволоки его из кузни. Мальчишка даже с облегчением подумал, что самое страшное позади, и что теперь…
Его заволокли в рудники, и рыкнув приказала:
- А теперь работай!
При движении клеймо еще немного болело, и саднило. Но это терпимая боль. Ныли еще не успевшие восстановиться мышцы. И Серж снова принялся за работу. Кувалдой лупить по камням тяжело, отдается в плечо, где клеймо. И снова нужно напрячь все мужество, чтобы не разревется. А впереди еще как минимум сотня лет у тебя страданий.
Маргарите тоже было невесело. Единственное, что она могла сама решать, идти сегодня рвать крапиву, или перенести на завтра. А молчание переносить легче, так как разговаривать можно лишь сама собой.
Самое тяжелое это срывать крапиву, только голыми руками. Правда Маргарита немного хитрила. Например, ноги у нее огрубевшие, и не так болят как руки от крапивы. Так что сначала босыми ножками потопчи, а потом легче будет и прибитую крапиву сорвать. А потом рубашку сплетай. Но это долгая работа… Время тянется, словно по каплям течет. С едой неважно. Одними ягодами можно питаться, и тут, похоже, не бывает зимы. Ну и рыбку еще половить. Да не слишком-то весело.
Даже песню спеть вслух нельзя, это жутко.
Только мысленно можно сочинить:
Я родилась принцессой во дворце,
Служило мне три тысячи служанок…
Но отказала Дьяволу в венце,
Поскольку черт поверьте не подарок!
Ну что ж жестокий парень Люцифер,
Мне не простил подобного обмана…
Он повелитель самых разных сфер,
И посылает бури, ураганы!
Бежала я босая из дворца,
В крестьянском платье гордая принцесса,
Была в темнице волею отца,
И испытала, много знайте стресса!
Мне дала ведьма горестный совет,
Ты сшей девица дюжину рубашек…
Тогда откроется тебе весь свет,
Не будешь ты ничтожнейшей букашкой!
Ну что же дело, это как всегда,
Я за станок впряглась не быть вдовою…
Исполниться великая мечта,
Но шить пришлось девчонке крапивою!
А это мука пальцы сильно жжет,
Ведь крапива знай как огонь паскудный…
Но заслужить пока братва почет,
Чтоб целовал принц прямо девку в губы!
И плету, рубаху, хлопцы знай,
Чтобы спастись от козней Люцифера…
Чтоб получить верь настоящий рай,
Чтобы планета была словно сфера!
И верю, этот светлый день придет,
Когда избавимся, шутя мы все от ада…
Побед откроем безграничный счет,
И будет очень крупная награда!
Молилась Богу, Господу Христу,
И слезу очень бурно проливала…
К нему частицу сердца принесу,
И сброшу иго ада с пьедестала!
Короче да поможет людям Бог,
Сошью, я верю с крапивы рубашки…
Чтобы воскреснуть каждый мог,
Ведь человек не жалкая букашка!
И вот тружусь я словно как пчела,
Босыми ножками по крапиве ступая…
И верю, будет скоро жаркая весна,
Планета станет, словно вечным маем!
Но вот и первая рубашка наконец-то готова. Ты ее аккуратно складываешь и берешься за вторую. И словно первый, самый трудный шаг уже сделан.
Маргарита лишь, когда спит, может разговаривать в своих грезах. И там встречаться с Сережкой. Жаль что он еще слишком юный, чтобы быть ее принцем. А хочется чего-то особого и неведомого…
Мальчик Серж, грузил шуфлем камни в вагонетку, и потом он должен ее толкать вместе с другими сорванцами. Клеймо уже зажило и не мешает болью. Осталась лишь роза - символ рабство, для вечных детей.
Боль в мышцах стала намного слабее. А мускулы у мальчишки окрепли. Он уже не так устает, и может держаться с другими на равных.
Можно и познакомиться с соседями. Вот например, светловолосый пацан лет тринадцати на вид, только очень мускулистый Витя. Он был, оказывает взрослым, и чтобы не попасть в адский огонь согласился провести тысячу лет в чистилище. В самом деле, когда привыкнешь к нагрузкам, то не так страдаешь, чем когда тебя жарят в огне. В самом деле если к работе с камнями, детские тела привыкают достаточно быстро, от то того ты подольше посидишь на раскаленной сковородке тебе легче не станет.
А тут мальчишки, например, могут и переговариваться. Есть например, маленькая радость послушать прошлую, долгую жизнь грешника, который умер глубоким стариком, и успел побывать на море и юнгой и пиратом. Правда, он старался быть благородным разбойником и потом каялся. И часть денег отдал церкви. Из-за чего попал в чистилище. Формально на тысячу лет, плюс еще и за грехи, даже те, что священники отпустили.
Витя тут уже более четырех столетий. Поболтать ему хочется. Работа приелась, и это единственная отдушина, от рутиной скуки рабства. Ну, разве что еще сон посмотреть.
Только говорить нужно тихо, чтобы надсмотрщики не услышали. А то врежут плетью. У чертей, правда хороший слух, но они тоже немного жалеют грешников, и разрешают им поболтать. Когда тело привыкает к работе, главная мука, это уже рутинная скука, ведь одно и то же делать столетия надоедает. Как и видеть только рудник, в лучшем случае, тебя переведут на другой этаж или уровень.
Большинство надзирателей дьяволицы, и он позволяют разговаривать, только чтобы не громче определенного уровня.
Витя рассказал историю…
Я работал с раннего детства у помещика. Первой моей работой было пасти овец, и со мной была более взрослая девочка, которая помогала пасти. Все было поначалу ничего. Вроде бы работа нетяжелая, ты относительный сытый. Можно, даже и книжку почитать. Ну, в мое время смартфонов еще не было.
Серж со вздохом ответил:
- Я бы хотел бы… в смартфон порезаться! Говорят чудная вещь.
Витька кивнул и продолжил:
- Я был еще ребенок, и чувствовал себя почти счастливым. Тем более у местного священника было много интересных книг. А лето занимало большую часть года. А зима совсем короткая, почти без морозов.
Бегаешь босиком по травке, лопаешь ягодки, дышишь свежим воздухом и счастливый. А некоторые дети, работают в шахтах, или на фабриках и им куда хуже.
Но вот девчонка как-то не смогла выйти. Она уже была почти взрослая, видно у нее было свидание с парнем. Я пошел пасти овец один. И зачитался на редкость интересной книгой, про мальчика, которого сделали из полена, а он стал юнгой у пиратов. Ну, а овцы разбежались.
И три из них угодили в овраг и покалечились. Еще пару я вообще не нашел.
Ну барин приказал меня выпороть. А меня до этого ни разу не пороли. Так я стал сопротивляться. И на беду у одного из гайдуков был нож за поясом. А я его выхватил и полоснул. Ранил слугу, барина, а это уже серьезное уголовное преступление. Меня не только выпороли, но и отправили в город. Там заключили в детскую тюрьму. И пришлось спать не на сене, а на голых досках. И вкалывать по двенадцать часов на станке. А это работа тяжелая, плюс еще и учеба. Ни минуты свободного времени. И порют за любую мелочь. Кормят одной овсянкой.
