Сейчас я проснулся. После встряски воспоминания и мысли приятно прояснились. Идеи и сомнения разобрались в удобном порядке внутри головы. Кадры последних дней замелькали перед глазами, пересобирая последовательность событий за доли секунды. Так складывалось привычное состояние, теперь спокойное и немного сонное. В нём уже можно разобраться с происходящим куда быстрее и постараться понять: что удалось сохранить после утряски?

  Отчётливо помню раздражение от работы. Как тёр глаза и как старался отогнать неприятные воспоминания о вчерашнем дне: споры, сомнения и рутину дел. Неуютные утренние минуты то тянулись, то мелькали, стоило только моргнуть. Возвращаться под свет монитора совершенно не хотелось. В вагоне неприятный дискомфорт и запахи не отпускали. Время растягивал монотонный шум состава, пока я отсчитывал станции сквозь дрёму, покачиваясь в смазанном вагоне. Медленно осматривая размытое происходящее вокруг, глаза жмурились и слипались при каждой попытке моргнуть,.

  Ощущения по дороге на работу посещали двоякие. Не хватало сна, хватало времени, не было ни толпы, ни сил. С утра пораньше спешило навалиться множество дел, но добирался и работал я куда комфортнее. Метро ещё оживает в такую рань: кто-то спешит занять место, кто-то проходит насквозь вагон, кто-то просыпается. Движение не подавляет спокойствие стен, а распадается на отдельные усилия. Нет ещё единой плотной массы. На станциях не так много пассажиров.

  Я вышел на пересадку одним из последних, с трудом продрав глаза и едва успевая догнать общий поток. Начал подымать рюкзак на плечо, когда краем глаза заметил движение спереди и слева от себя. С жёлтых лакированных досок скамейки сорвался мужчина и влетел в вагон в последнюю секунду. Задел левое плечо, протиснулся между дверьми и оказался по ту сторону стёкол. Очень быстро. Я только успел повернуться вполоборота к вагонам, а хлопок дверей уже раздался. Растерянность сменила мою злость намного медленнее. Часто моргая, я проводил обидчика взглядом. Глаза ещё не налились, бранные слова только подымались в груди.

  Все промелькнувшие секунды пассажир смотрел мимо меня рассеянными, непонятно грустными и испуганными глазами. Слегка помятая, но чистая повседневная одежда: джинсы, рубашка и куртка. Лицо человека из толпы, сквозь которую проживаешь день за днём. Обычное и привычное, за исключением глаз, которые что-то говорили и не отрывались от точки позади меня. Хотел ли я узнать, что стояло за ними?

  Поезд почти скрылся. Гул ещё доносился из тоннеля, но уже затихал, когда я подошёл и поднял очки с рельефной жёлтой древесины скамейки. В плотной металлической оправе стояли стекла, скорее всего без диоптрий. Моё зрение нельзя назвать идеальным, но медицинские очки я никогда не носил. По поверхностным познаниям и беглому осмотру казалось, что стекла ничего не увеличивали и не уменьшали. Они же и не казались защитными. Я ощупал дужки и крепления, механически перекладывая находку из руки в руку.

  С обеих сторон от платформы успели пройти четыре поезда. Холод металла напомнил в первые секунды поручни метро, но поверхность всё же отличалась. Прикинув время перегона, я решил, что мужчина не спешит возвращаться, оставив вещь умышленно. Так или иначе, но переместив предмет в карман рюкзака я поспешили на работу. Не оставалось времени на что-то другое. Время подхватило меня и пронесло до вечера, не останавливаясь и не передавая на отдых ни на секунду. День пролетел также, как и любой другой, быстро затерев воспоминания о находке.

  Уже доставая воду на обратном пути, я по ошибке потянулся к противоположному боковому карману. И вспомнил про подобранную вещь, ощутив очертания через ткань. Достал и покрутил в руках, рассматривая на предмет царапин, шероховатостей, гравировки и надписей. Ожидаемо, не нашёл ничего. Даже толком не понял механизм крепления дужек и сложил очки в отсутствии идей. Почти выбравшись на поверхность, повесил их на ворот футболки и принялся перекладывать карту проездного. Переключил песню, поправил волосы и случайно выронил левый наушник. Нагнулся за ним и услышал, как оправа ударилась о каменный пол. Побоялся, что кто-то наступит и раздавит. Быстро поднял наушник и очки, надел последние и принялся доставать салфетку, чтобы протереть амбушюр.

  Я не успел включить музыку, потому что непривычная приятная дрожь пробежала от макушки по шее и плечам вниз. Ещё мгновение она шла по всей спине, а затем затихла, волнами расходясь по телу. Несколько раз моргнул и встряхнул головой, оправляясь от неожиданного чувства и пытаясь найти причину. Пока глаза занялись поисками, ноги окончательно отошли к стене перехода. Я почти прижался к ней, отделяя себя от всего потока. Только рядом, в паре метров справа, стояла девушка, мимо которой я пробежал полминуты назад. Одного взгляда на неё хватило для прекращения поисков. Скорее всего, причину волнения я уже нашёл.

  Первые доли секунды я подходил, смотря только в её глаза, вырезанные из красного дерева. Не стеснялся, наверное зная в глубине души, что на меня никто не посмотрит. Время растянулось на отчётливые циклы из дыхания и ударов сердца. От волнения они перекрыли собой шум потока. Затем взгляд спустился к тонкой шее по волнам волос, перекинутых на правую сторону. Почти детские черты лица, замершие перед изображением на колонне, заставляли мои ноги идти чуть медленнее по неведомым причинам. Я немного нахмурился, теряясь в догадках. Пожалуй, слишком лёгкие джинсы и майка для стоявшей наверху погоды. Возможно, знакомая внешне попутчица по прежним будням, оказалась непривычно близко. Взгляд едва опустился на тонкие, чуть сутулые плечи, когда спешащий домой пассажир, не заметив и не обратив внимания, врезался мне в левое плечо, слегка сбив дыхание.

  Я окончательно потерял отлетевшие наушники и даже не попытался их искать. Уже подымаясь и поворачиваясь к изображению на колонне, снял съехавшие и сильно мешавшие очки. Чтобы лишь своими глазами увидеть внутри красной рамки похожее, но почти незнакомое лицо девушки, что стояла сейчас за моим плечом, чуть правее. Лаконичная фотография с текстом: сияющие улыбки, она и кроха дочь на руках, пропали пару недель назад. Чёрные крупные буквы, переходившие в описание той же одежды, я нашёл справа от фото. Их искали родные и близкие уже несколько дней. При этом даже тени озабоченности я в девушке не отметил. Может она боялась, может растерялась и устала, но ни следа потерянности не было.

  Поэтому замедлилась реакция, желание действовать и обрывки мыслей перемешались не сразу. Я обернулся с приоткрытым ртом, приподнял правую руку, да так и застыл на следующие минуты, спрятанный и замерший за колонной, увидев рядом только пустоту. Обычную, но сковавшую тело и мысли.

  Представлялось невозможным скрыться за промелькнувшую секунду. Периферийное зрение не заметило и тени движения. Пустота справа оставалась просматриваемой и неподвижной, вне основного маршрута пассажиров. Я не видел девушку, но уже слегка пятился, перебирая в руках очки и откладывая первые странные догадки, которые не то что проверять, но и обдумывать тогда не хотелось. Даже странно, как быстро эти догадки перешли в практические опыты позже, страшно интересные. Граница между привычным и новым стиралась поразительно быстро.