Дальше журналист расписывал в подробностях шикарный прием в поместье Бариновых за городом. Фото. Зачем я смотрю фотографии… Счастливый, улыбающийся Антон и красавица. Блондинка. С формами, да еще какими. Зеленые глаза с поволокой, уверенная в себе. Из древнего аристократического рода, наверняка отлично воспитана, умна, образована. Они смотрятся вместе потрясающе.

Так, не плакать. Не жалеть себя. Рита, ты знала, что это так будет. Такие как твой шеф не снисходят. Они выбирают породистых, достойных женщин и женятся на них. Скажи спасибо за волшебную, лучшую в жизни, ночь, за работу, за доброту. Это и так слишком много, больше, чем ты заслужила. Да, больно. Но это ничего. Ты переживешь, выберешься. Получишь деньги от Вити, постараешься продержаться здесь подольше.

А дальше по-накатанной. Возьмешь ипотеку, купишь квартиру, исполнишь мечту с машиной, встанешь на ноги. И тогда, может быть, встретишь достойного тебя мужчину. И это будет не Антон. Это будет обычный, хороший, добрый парень, который полюбит тебя такой, какая есть. И будет счастлив и готов принять твои искренние чувства, заботу, доверие.

Ни слезинки. Нашла в сумочке успокоительное, надо выпить. Хорошо, не надо выходить за водой чтобы запить, кофе, пусть и холодный, подойдет.

– Рита, – Антон заглянул ко мне, с такой искренней и счастливой улыбкой, – забеги ко мне через пять минут.

Каким чудом я умудрилась вполне приветливо ответить и улыбнуться, не знаю. Но шеф удовлетворенно кивнул и оставил меня одну. Чудно. Надо только понять, как себя вести. Работа нужна, очень. Так что улыбаемся и машем. Скандал не закатываем, все супер. Ну, было и было, ничего такого. Может он весь офис к себе так перетаскал. Но это дело не мое. А мое – считать, учиться, приносить пользу, получать за это зарплату. Задержаться на этой работе, вцепиться в нее зубами и когтями и, все же, выплыть. Я смогу, просто обязана, пути назад нет и быть не может. Встала, поправила одежду и пошла.

Беликов сидел за столом и говорил по телефону. Может обойдется, даст документы, я заметила явно намеренно отложенную в сторону папку, и не придется разговаривать. А там и конец рабочего дня скоро. Со временем стану безразличнее. Но не повезло. Заметив меня, шеф тут же извинился, прервал беседу, откинулся в кресле и уставился на меня.

– Выспалась?

– Да, – ровным голосом ответила я, испытав прилив гордости и самоуважения, – отчет отправлю до конца рабочего дня. Хочу перепроверить что вчера насчитала, – даже сумела улыбнуться.

– Замечательно. Подойди.

Почему я послушалась? С чего мне приближаться к собственному начальнику? Но я послушно встала у стола. А он неторопливо поднялся, подошел ко мне вплотную, посмотрел в глаза. Обвел большим пальцем нижнюю губу, я заметила, что зрачки у него расширились. Аккуратно надавил на подбородок, приоткрывая мой рот, и поцеловал. Все вокруг закружилось, поплыло. Как же я люблю его, хочу, как скучаю, как же мне он нужен.

Но нет, достаточно в моей жизни ошибок. Шаблонных, тупых, заведомо проигрышных, почти фатальных поступков. Мягко уперлась ладонями в его грудь и отстранилась, посмотрела вниз, но быстро подняла глаза.

– Прости, не думаю, что нам стоит… я питала глупые иллюзии, но… поздравляю с помолвкой. Твоя невеста прекрасна, желаю счастья. И если по работе больше нет вопросов, я пойду.

– Не пойдешь. – Он даже не сильно переменился в лице, только лед в голосе выдавал неудовольствие, – все не так, как ты себе представляешь.

– Вы женитесь?

– Да.

– Значит так, – я вздохнула и закусила губу, – Антон, понимаешь, я в своей жизни сделала много ошибок. Их объединяло кое-что общее. Выбор заведомо сомнительного, неверного пути. Сейчас происходит то же самое… и я больше не могу.

Беликов попытался возразить, но я закрыла ему рот рукой. Как смелости набралась, не знаю.

– Все было волшебно, я, конечно же, влюбилась, ты чудесный, но так нельзя. Пожалей меня, не испытывай силу воли, не мучай. И если не выгонишь с работы, буду безумно благодарна, мне она очень нужна, правда. Но между нами теперь только деловые отношения. Надеюсь, что со временем мы станем приятелями… хотя… навряд ли… я все понимаю…

И не глядя на него развернулась и пулей вылетела вон. Вдогонку в дверь прилетело что-то явно тяжелое. Забежала в свой кабинет, закрылась и тогда уже позволила себе разрыдаться. Сидела прямо на полу, размазывая тушь. Плевать на все. Ручка на двери задрожала, с трудом провернулась и громким стуком вывалилась вовнутрь. Я пискнула и задрожала. Зато рыдать тут же перестала.

– Влюбилась, говоришь… – протянул Антон, заходя вовнутрь, – приведи себя в порядок и езжай домой, завтра утром жду на работе вовремя. Отчет до обеда.

Я благодарна закивала, подскакивая, смахивая в сумку телефон, одновременно доставая салфетки, вытирая глаза.

– Спасибо, спасибо большое, я не подведу! – залепетала в ответ.

Попыталась проскользнуть мимо него. Не вышло. Антон взял меня за руку и наклонился к уху.

– И я хочу завтра видеть счастливую, довольную мордашку… – он прошептал это еле слышно, вкрадчиво, с явным предвкушением. – Иди уже, – и когда я не разбирая дороги полетела прочь, расхохотался. Он явно не в себе… и что это было в дверью?

Бежала еще какое-то время после того, как покинула офисное здание. Решила, что испытывать себя общественным транспортом не стоит и вызвала такси. Когда в сумке завибрировал телефон, откровенно затряслась. Но быстро успокоилась, увидев кто звонит.

– Привет, Вить, уже есть планы на вечер?

– После твоего письма-то? – с сарказмом усмехнулся Сикорский, – еще какие. Ты где?

– Еду домой, минут двадцать еще. Стой! – я не дала ему предложить меня забрать с порога, – у меня был ужасный день, так что ванна, отдых… заезжай через два часа. Удобно?

– Да, пойдет, – со смешком согласился собеседник, – растешь, Ритка. Уже диктуешь условия. До встречи, – и повесил трубку.

Звонок, надо отдать должное, помог успокоиться, отвлечься. Дома я действительно набрала ванну, вылив туда полбанки масла с какими-то магическими свойствами, если верить этикетке, и с искренним наслаждением опустилась в воду. Все же, тело человеку дано не просто так. Это прекрасный инструмент. Работать с разумом, чувствами бывает сложно.

А вот погрузил шкурку в ванну, выпил полбокала вина, и уже получше. Точно! Надо еще позвонить подруге. Уже две недели обещаю перезвонить Ире и все никак не находится времени.

Выяснив в подробностях почему завкаф мудак, поучаствовав в планах по его укрощению, почувствовала себя совсем хорошо. Еще и потому что за это время успела собраться. Все же, красота женщины это что-то бОльшее, чем эстетика. Это сила, манящее обещание. Трофей. И я прекрасна как раз настолько. Любуясь в зеркало я не услышала, как в квартиру зашел Витя.

– Ты не закрыла дверь, – пожал плечами Сикорский, – а трубки не берешь. Я даже испугался немного. Давай поужинаем?

– С удовольствием, – кивнула я.

Мы поехали домой к Сикорским, где меня за столом ждал глава семейства. Видимо, выводы, сделанные с моей помощью, совсем неутешительные.

– Рита, – Сикорский старший даже поднялся со стула, – очень рад тебя видеть.

– Не знаю, взаимно ли, – не стала кокетничать я, – давайте о деле.

– Фридман дал неверные данные, мало того, заставил нас поверить в заведомо подтасованное исследование. Проект при любом раскладе не смог бы принести столько денег. В лучшем случае, получится отбиться ноль в ноль. А вероятнее еще и с потерями. Благо, небольшими.

– Именно, и мои расчеты говорят о том же.

– Да… – протянул Сикорский, – в итоге, мы имеем подставу от Миши. Даже некоторые доказательства. Но не могу понять мотивов. Ведь деньги теряет именно он.

– Может быть это повод стрясти компенсацию, неустойку, отступные, что-то в этом духе? – предположила я.

– Логично, – кивнул мужчина, – но странно… по договору я должен вернуть деньги, если мы не выйдем на ожидаемые объемы. Мы не выйдем. Но в деньгах не потеряем. Ну может быть немного, но даже для меня эта сумма будет… не то чтобы несущественна. Неприятно, но не смертельно. Отдам и без проблем. А сейчас еще и зная в чем ошибка, попробую умудриться выйти хотя бы на небольшую прибыль, чисто из принципа. Шансы, в целом, есть.