– У меня есть то, что понравиться богатеньким фрау Марбурга, – сказала она.

– Того рыжего видишь? Вставай рядом с ним, – велел распорядитель.

– Ага! – улыбнулась Дафна и резво подскочила к бородатому господину «ёлочнику». А ёлок-то у него осталось совсем немного.

– Скоро-скоро Рождество! Я это по ёлочкам чую, – пропел рыжебородый, – А ты, дорогуша, никак верблюда нашла?

– Нет, лучше! – похвалилась Дафна и выложила на прилавок морские сокровища. Чёрные жемчужины она соединила серебряной нитью. Так получились бусы. Из белых жемчужин сотворила она браслеты. Из морских звёзд – прекрасные серьги.

– Это чего такое? – выпучил глаза господин, – Чей-то аквариум ограбила? Где посреди зимы ещё найти такие богатства?

– Ничего я не грабила, – обиделась Дафна, – С моря привезла. Сама. Давно это, правда, было… И только сейчас я о жемчуге вспомнила. Деньги уж больно нужны. Вот, продаю! – выкрутилась она.

– Да верю-верю, – хмыкнул бородач, – Ну, торгуй, раз «сама»! Да зазывай погромче, чтоб народ-то пошёл.

Зазывать Дафне и не пришлось. Морские сокровища так блестели да сверкали, что чуть не затмили своей красотой само солнце. И фрау с подругами, фрау с дочерьми, фрау с мамашами и даже фрау с собачками кружили перед Дафной, как акулы, почуявшие добычу.

– Диво! Чудо! Красота! – восхищались они, – Сейчас нигде такого не найти! А морем-то как пахнет!

– Почём серьги вот эти? – спросила кудрявая фрау с двумя дочурками на руках.

Дафна замешкалась. Торговала-то она в первый раз. И ничего о ярмарочных ценах не знала.

– Что язык проглотила? Эти у не по 30 марок! – вмешался торговец ёлками.

– Да, так примерно, – очнулась Дафна, – Так и есть от 20 до 30 марок.

– Жемчуг-то настоящий? – прищурилась фрау.

– Самый что ни на есть, – уже уверенней ответила девочка.

– Мне три пары! Чёрные, что побольше – для меня. Другие для малышек. Три пары, повторяю! По 20 отдашь? – спросила фрау и не дождавшись ответа протянула Дафне деньги, – Пересчитай-ка.

– Всё точно! – улыбнулась Дафна, – Носите с радостью! С Рождеством вас.

– И тебя, с наступающим, – сказала фрау. А уходя, добавила, – Шла бы ты домой. Где это видано, чтоб дитя на ярмарке торговало? Видимо очень уж тебе деньги нужны… Ох, времена нынче! Ох, тяжкие! А Рождество должно быть у всех одинаково счатливым.

Получив желанные деньги, Дафна собралась уходить. И тут рыжий бородач захихикал:

– Куда же ты, милая? Придержи лошадей! Видишь всех этих дамочек – к тебе бегут! Торгуй, раз товар раскинула!

Так к обеду Дафна осталась без сил, зато с уловом. Не с морским – с «марочным». Все её карманы и даже колготки были набиты деньгами. И выглядела она, как распухший бумажник на ножках, а не девочка! Столько разноцветных купюр Дафна никогда не видела. И не знала она, как донести всю эту выручку до дома в целости и сохранности. Впрочем, для начала Дафна собиралась заглянуть к ненавистному господину Гольфингеру. За чудодейственным лекарством! Уж он-то умел опустошить бумажник любого марбургца, спустив на него кусачую цену за крохотюсенький флакончик с микстурой.

Дафна задумалась, посопела, как ёж. Ей хотелось добраться в аптеку быстро и без приключений. И вдруг взгляд её уцепился за соседа-торговца. Лохматый, как хайлендский бык, огромный, будто скала, совсем некрасивый, с натруженными руками, и видно крепкими жёлтыми зубами (пряники-то словно семечки щёлкает)– типичный представитель «семейства страже-устрашителей». К такому ни один воришка не подберётся!

– Господин, что-то у вас сегодня покупатель не идёт, – вкрадчиво завела Дафна.

– Твоя правда, – кивнул он, – И вина…тоже твоя.

– Вина? Это почему? – удивилась Дафна.

– Все на твои побрякушки налетели, а про ёлки и позабыли. И я страшно зол! Страшно, веришь? – бородач оскалился и зарычал.

– Верю! И у меня к вам есть деловое предложение, – серьёзно и совсем по-взрослому заявила Дафна, – Я дам вам 50 бумажных. А вы проводите меня до аптеки. А следом до берега Лана. Дальше не нужно. Идёт?

– День поторговала, и теперь богатенькая! Думаешь, что всё вокруг можешь купить? И меня и моё время? – нахмурился бородач, – Идёт! Я согласен, – тут же кивнул он, – А за 60 таких бумажных я тебя и на своих скакунах довезу!

– За 55… – шепнула Дафна.

– Ах, ты – лисица, хитрая девица! – рассмеялся он, – По рукам. 55! Деньги вперёд.

– Половину в начале пути! Половину у берега Лана, – твёрдо сказала Дафна и не дождавшись ответа, запрыгнула в повозку.

Так они отправились в путь. Дафна ещё пряников себе и своему охраннику прикупила. Имбирных и с мёдом.

– И куда тебе столько денег? – вдруг спросили бородач, – Авось, и сама не знаешь?

– Почему же? Очень даже знаю, – доедая пряник, ответила Дафна, – Я, может быть, ёлку у вас куплю. Книг навыбираю, пряжу мягкую, чтоб себе, маме и Сальвадору тёплые свитера связать… Или сразу тёплые свитера купить?

– А Сальвадор, это кто?

– Это мой друг! Ростом он невысок и пряжи на него уйдёт не много… – прикинула Дафна, – А главное-то – лекарство маме нужно. А оно самое дорогое… Я бутыльков пять сразу возьму, а то и десять…

– Не много?

– В самый раз! – ответила Дафна, – О! Стойте, вот мы и приехали.

С чувством собственной важности Дафна отворила аптечную дверь. Сделала три ударных приветственных шага, стряхнула с плеч снежную крупу, и прокашлявшись, продекламировала:

– Господин Гольфингер, мне незамедлительно нужна противопростудная микстура из цветов благородной липы и яда годовалой гадюки. Незамедлительно! Десяток бутылёчков. Столько у вас имеется?

– Дафна Илиади? – с усмешкой произнес Гольфингер, натягивая на свой тонюсенький крысиный нос, хрупкие круглые очки, – А деньги-то у тебя имеются? На десяток бутылёчков?

– Обойдёмся без лишних вопросов! Я спешу, – задрала нос Дафна, – Я вам деньги, вы мне лекарство.

– Что ж… Надеюсь, ты никого не ограбила? – Гольфингер с подозрением взглянул на тёпленькие помятые купюры и трижды пересчитал их, – Всё ровно, – наконец заключил он, – А зачем тебе десяток бутылёчков? Весь Марбург лечить собралась?

– Ну что вы! – всплеснула руками Дафна, – Это, чтобы к вам больше не ходить! Всё? Все до единого? – недоверчиво посмотрела она на бутылёчки и трижды пересчитала их, – Все, кажется! Ну, не хворайте, господин Гольфингер, – бросила на прощание Дафна и поспешила за дверь.

До берега Лана ехали молча. Дафна мечтала. Она уже представила, как Мирра поправится, снова начнёт рисовать, как волшебно они встретят Рождество и загадают самые добрые и самые чудесные желания! А ещё Дафна мечтала снова увидеть Теоса Кима и море. Ни на минуту она не переставала думать о резвых волнах, о Жемчужном саде, смеющихся дельфинах. Но а больше всего о том, почему же в бушующих водах у неё выросли плавники и огромный хвост? И почему всё это не появилось вновь, когда дельфин унёс её на морское дно? Она бы спросила об этом самого Теоса Кима, но их встреча вышла слишком короткой. И Дафна тосковала так, как никогда до минувшей ночи. Такой же тоской верно болеют дикие звери, оказавшись в клетке, или среди цирковых огней.

– Эта река? – внезапно услышала Дафна голос своего извозчика. И мысли о море быстро развеялись марбургским ветром.

– Эта, – кивнула Дафна, – Благодарю вас, господин… Ой! Я ведь даже не знаю, как вас зовут…

– Гельдъегер, моя фамилия – Гельдъегер, – ответил бородатый.

– А я – Дафна. Ну, спасибо за помощь. Вот ваши деньги, – сказала девочка и побежала к Лану.

– Ты в реке живешь что-ли? – усмехнулся господин Гельдъегер, – Не прощаюсь. Быть может, на ярмарке свидимся! Хотя, ты мне там не нужна, снова всех клиентов переманишь, – погрозил ей пальцем бородач.

– Не приду я больше! Не волнуйтесь! – рассмеялась Дафна и пропала за белёсым холмом. Бородач пожурил коней, и напевая во весь голос песню о «нахальном хомячке», унёсся прочь.

– Пепе…Ты слышишь, Пепе? – прошептала Дафна, наклонившись к воде, да так, что случайно намочила кончик носа, – Пф… – поморщилась она, – Вода-то какая холодная… Пепе! Пепе!