Все, что приходит в голову, когда мы говорим о 1990-х, – олигархи, семибанкирщина, приватизация – это мужской мир, в котором нет места женщинам. Материал для этой статьи нельзя найти, открыв старые номера журнала Forbes: рейтинг самых богатых людей России начали составлять только в 2004 году, и тогда в нем была только одна женщина – Елена Батурина. Но мы нашли героинь того непростого времени.

Бизнес 1990-х определяют как «силовое предпринимательство», где прав был тот, кто сильнее физически и чей статус в иерархической цепочке выше. Женских имен не значилось среди управляющих или собственников больших проектов, связанных с природными ресурсами. На женскую долю выпал мелкий бизнес. Полстраны поехало тогда в Турцию на перекладных, чтобы вернуться с клеенчатыми сине-белыми сумками, набитыми дешевой одеждой, которую продавали на вещевых рынках, – так появились челноки. Благодаря таким челночным ходкам выжили многие семьи академических сотрудников, деятелей культуры, итээровцев и военных. Из челночного бизнеса потом выросло несколько модных империй. Но женщины не только челночили. Пока мужчины делили нефть, газ и редкие металлы, им выпал шанс создать бизнес с нуля в областях, связанных с культурой, искусством, красотой, медиа, в новых, только зарождавшихся тогда индустриях, где, с мужской точки зрения, был невысок рост капитала, зато требовались системная тактическая работа, терпение и нестандартный подход. Ирена Лесневская, создавшая вместе с сыном в 1991 году телекомпанию «РЕН ТВ», говорит, что «это было счастливое время для нас». Кинопродюсер Елена Яцура считает, что «это было не время проблем, а время возможностей». Экс-политик и бизнесмен Ирина Хакамада в начале 1990-х отказалась от академической карьеры ради бизнеса. В 1992–1994 годах Хакамада была генеральным секретарем Партии экономической свободы, в середине 1990-х – депутатом Государственной думы. В 1997-м стала председателем Государственного комитета РФ по поддержке и развитию малого предпринимательства, а на границе с нулевыми организовывала партию «Союз правых сил» (СПС). «Я восемь лет преподавала капитализм, которого не было. А тут он начал наступать. И я решила на практике себе доказать, что я могу зарабатывать в частном бизнесе. Мне было интересно. Страшно не было. Терять было нечего», – комментирует политик. Но на самом деле было что терять. Женщинам, чей бизнес успешно развивался, приходилось существовать в условиях «силового предпринимательства». Их компании отжимали, на них наезжали, у них похищали родственников, их убивали.

Женщины с рублем

Новая, рыночная экономика требовала новых бизнес-структур. В стране открывались биржи и коммерческие банки. Основательницей одного из них стала Наталья Раевская. В 1988 году Министерство автомобильной промышленности Советского Союза учредило  один из первых коммерческих банков, Автобанк, задуманный как касса взаимопомощи внутри автопрома. Планировалось, что предприятиям отрасли будут выдавать кредиты с условием возврата основной части долга, а всем остальным клиентам – под процент. Отдел «рискованных операций» возглавила бывший заместитель начальника отдела автомобильной промышленности Минфина Наталья Раевская. В Министерстве финансов она проработала к тому моменту 20 лет, с 1967 года. К «рискованным операциям» относились все кредиты, которые банк выдавал компаниям не из автомобильной отрасли. Однако, как выяснилось в дальнейшем, и хорошо знакомые автомобильные «целевики» были не готовы, а иногда не считали нужным расплачиваться по долгам. Эдуард Абызов, начальник финансового управления Минавтопрома, бывший шеф Раевской, вспоминал, что почти сразу после своего назначения на пост главы банка Раевская выдала кредит Кутаисскому автомобильному заводу. После августовских событий 1991 года заемщик решил кредит не возвращать. На банковской карьере Раевской этот факт не отразился. Ее банк стремительно становился лидером новой экономики: широко обсуждалось, что «золото партии» осело в том числе и в сейфах Автобанка. Наталья Раевская 31 августа 1995 года вместе с Михаилом Ходорковским, Владимиром Гусинским и другими ведущими российскими банкирами (она была единственной женщиной) встречалась с президентом Борисом Ельциным. В тот же день был подписан указ о залоговых аукционах. Фактически так началась приватизация крупных промышленных активов, например «Мечела», «Лукойла», «Норникеля», ЮКОСа и еще семи компаний, которые составили основу империй крупнейших предпринимателей – как их назвали чуть позже, олигархов. Сама Наталья Раевская была лишь наемной управляющей и акциями банка не владела. Банк в тот момент принадлежал Андрею Андрееву. Однако проблемы 1990-х не обошли Раевскую стороной: как рассказывал «Независимой газете» бывший сотрудник Андреева Сергей Тарасенко, в 1993 году армянская группировка похитила ее брата и вернула за выкуп. Помимо банка, с 1995 года Раевская возглавляла совет директоров крупнейшей страховой компании «Ингосстрах», тоже принадлежавшей Андрею Андрееву. Однако уже в 2001 году произошла крайне неприятная ситуация со сменой собственника банка. Раевская оказалась вовлеченной в конфликт акционеров. В ноябре 2001 года Андреев продал Автобанк, «Ингосстрах» и металлургический комбинат «Носта» за $90 млн «Сибирскому алюминию», «Нафта-Москве» и Millhouse Capital. Подписи со стороны продавцов ставили в том числе Раевская и начальник службы безопасности Родион Гамзаев. Позднее Раевская говорила, что долей в банке у нее не было, подпись она ставила как представитель продавца, хотя и предупреждала, что не имеет права подписи. В январе 2002-го Андреев в судебном иске обвинил Раевскую и Гамзаева в том, что они украли активы. Корпоративный спор с новыми владельцами банка и других активов Андреев разрешил в 2005 году. После продажи Автобанка Наталья Раевская ушла из банковского бизнеса, по ее словам, «чтобы прийти в нормальное психическое состояние». В 2006-м она вернулась на должность главы совета директоров банка «Губернский» сенатора Глеба Фетисова, который позже был переименован в «Мой банк». В 2013 году экс-сенатор продал банк, а вскоре у банка отозвали лицензии. К тому моменту Наталья Раевская вышла на пенсию.

Красные директрисы

В начале 1990-х были сильны «красные директора», управленцы старой закалки, ставшие собственниками своих предприятий на первой волне приватизации. В их числе была Раиса Штрейс, глава сельскохозяйственного объединения «Летово». В 21 год Штрейс пришла в колхоз под Ленинградом на должность агронома. В 1971 году она, уже будучи председателем, переформатировала колхоз, создав на его базе первое в Советском Союзе специализированное сельскохозяйственное производственное объединение «Лето» – большое тепличное хозяйство. В 1980 году площадь теплиц составляла 112 га – километры земли по обе стороны дороги от ленинградского аэропорта до метро «Московская». В 1991 году Штрейс преобразовала государственное предприятие в закрытое акционерное общество «Лето». Благополучно пережив 1990-е, тепличное хозяйство исправно поставляло в магазины Санкт-Петербурга овощи, фрукты и грибы из своих теплиц. Например, шампиньонов в 2005 году «Лето» продало на 200 млн рублей. Многоопытная директриса умела хорошо ладить с советской властью, но новые времена застали ее врасплох. С 2001 года какие-то неизвестные начали ходить по домам пенсионеров, искать бывших сотрудников «Лета» и последовательно скупать акции: как выяснилось впоследствии, за акции номиналом в один рубль посредники из холдинга «Империя» предлагали до 100 рублей. В итоге за три года целевой скупки бумаг из 112 га у «Лета» осталась только половина. В 2006 году закрылись овощные теплицы, осталось лишь грибное хозяйство. А на землях, еще недавно принадлежавших «Лету», по дороге в аэропорт выросли «Метро», «О'Кей», «Карусель» и «Пятерочка». Впрочем, «красную директрису» Раису Штрейс это не сломило. До самой смерти в декабре 2013 года она руководила оставшимися активами – теплицами шампиньонов. Еще одна героиня сектора «овощи и фрукты» – Татьяна Русина. Свою карьеру она начала в 1950-е товароведом на овощебазе №4 в Свердловске, который служил одним из главных хабов овощно-фруктового потока на восток России. В 1971-м Русина стала директором овощебазы. В 1993 году приватизировала ее. Средний поток фруктово-овощного трафика, проходящего через ООО «Продовольственная база №4», к тому моменту составлял полмиллиарда рублей в месяц. В нулевые происходящее на базе выглядело как криминальный сериал. Сначала вице-мэр Екатеринбурга Владимир Контеев вынудил Русину переписать на него 51% имущества овощебазы. В ответ Русина пожаловалась на Контеева в правоохранительные органы: вице-мэр превратился в обвиняемого по делу о двух заказных убийствах. Контеева осудили на 18 лет за получение взятки, вымогательство, организацию убийств. Его жена Лариса, бывшая подруга Татьяны Русиной, скрылась за границей. Базу как актив бывшего вице-мэра арестовали с назначением Татьяны Русиной ответственным хранителем. В 2015 году ООО «Продовольственная база №4» признали банкротом, но предприятие продолжило работу. Татьяна Русина умерла в конце октября 2016 года. В день ее похорон на базу зашел РУБОП, дочь и наследницу Русиной тщательно охраняли. Конфликт вокруг базы продолжается до сих пор.