– Ты здесь, Лаура? – услышала она голос бабушки, вошедшей в библиотеку.
– Да, я здесь, за шторой,– был ответ.
– Пойдем ужинать, дорогая, у дедушки без тебя нет аппетита.
– Вы садитесь, а я через пару минут приду,– пообещала Лаура.
Как только бабушка вышла из комнаты, Лаура спрыгнула с подоконника и удивилась темноте, царившей вокруг: она не заметила, как и стемнело! Лаура прошло мимо стола, дотронувшись рукой до дорогого ее сердцу письма – ей не нужен был свет, чтобы его найти – и, выйдя из библиотеки, направилась в столовую, где ее ожидали дедушка с бабушкой.
Родители Лауры всегда были в разъездах, сестра Патриция училась в Англии, поэтому семейные обеды и ужины были большой редкостью. А ведь дед Лауры, Джузеппе, так любил, когда собиралась вся семья! Поэтому он очень огорчался, когда его любимица Лаура отказывалась от ужина. Но сегодня внучка порадовала дедушку своим присутствием и хорошим аппетитом: Лаура так переживала в ожидании письма, что совсем забыла про обед, поэтому сейчас была голодна, как волк.
Лаура ужинала, а дед, смотря на нее, раздумывал о причине грусти своей ранее такой веселой и общительной внучки: ведь она перестала видеться даже с близкими подругами. Лаура же самоотверженно охраняла свой секрет, она ни с кем не хотела делиться своей сердечной болью.
– Ромина,– обратился Джузеппе к жене. – Ты не находишь, что Лаурина немного похудела, да и выглядит какой-то бледной и болезненной, а?
– Конечно. Ведь она постоянно сидит взаперти.
– Тогда надо ее куда-нибудь свозить. Лаура, ты не находишь, что ты давно не навещала своего дядю Филиппо?
– Мне бы не хотелось куда-либо ехать,– ответила Лаура, не поднимая от тарелки глаз.
– Но ты же не можешь вечно сидеть дома! – воскликнул дед. – Что у тебя случилось?
Лаура ничего не ответила, усердно поглощая свой ужин.
– Оставь ее, Джузеппе! Может, девочка влюбилась,– предположила догадливая бабушка, и дед перестал донимать Лауру расспросами.
Поужинав, Лаура снова вернулась в библиотеку. Эта комната, как ни одна другая соответствовала настроению Лауры. В ней преобладали темные, глубокие цвета: в основном, бордовый и зеленый. Мебель также была из темного дерева. Вот только обои на стенах были бледно-золотистого оттенка, в тон рамкам на картинах, которые коллекционировал дед. Именно от деда Лаура заразилась любовью к живописи. В большинстве, на стенах висели портреты – работы местного художника, у которого кроме Джузеппе Бьянки почти никто ничего не покупал. Вот возле книжного шкафа, над старым диваном с потрепанной красно-зеленой обивкой, на Лауру смотрел ее собственный портрет: забавная улыбающаяся девочка лет 6-7, а рядом она уже совсем взрослая: ей тогда, кажется, было 19 или 20. На противоположной стене взирала с картины на изображения внучки бабушка Ромина, еще довольно молодая и красивая. Не нужно было сильно приглядываться к этому портрету, чтобы заметить поразительное сходство бабушки и внучки. Левее бабушкиного портрета висело большое зеркало в старинной деревянной раме, а рядом с ним небольшая полочка с замысловатым медным подсвечником на ней; Лаура любила по вечерам зажигать в нем свечу, что сделала тот час как вошла.
Задернув шторы из плотного тяжелого материала, Лаура уселась за стол в стиле ампир и, открыв ключом ящик стола, достала ручку и листок бумаги и начала писать очередное письмо.
«Мой милый, милый Клаудио!
Как я была рада получить твое письмо! Я просто была готова прыгать от счастья, дорогой мой. Глупо, правда? Но я так по тебе скучаю, так жду нашей встречи. Ты ведь обещал, что приедешь. Я буду ждать, считать минуты и секунды…»
«Нет, Лаура, это глупо,– убеждала девушка саму себя. – Глупо сочинять письма, которые никогда не отправишь. Но писать эти сухие, сдержанные письма я не могу! Уж лучше совсем не писать…»
Лаура бросила это письмо к остальным неотправленным и, подперев рукой подбородок, тяжело вздохнула.
Любви неразделенные мгновения
Проходят в грусти и томлениях.
И даже в долгих сновидениях,
И даже в них твоя любовь.
Когда он здесь дрожишь в волнении.
Ему легко – ты вся в смятении.
И смотришь ты в глаза с сомнением:
А вдруг в тебя он не влюблен?
За стрелкой на часах следишь ты с замиранием,
Ведь он уйдет и остановится дыхание.
И снова будешь в ожидании
Смотреть на эти старые часы.
Приходит встреча, после расставание;
Недолгим будет нелюбовное свидание.
Но у тебя одно желание:
Пусть лучше так, чем навсегда уйти!
Глава 3
Лаура лежала на кровати, закрыв глаза; но она не спала, несмотря на то, что было далеко за полночь. Мысленно она рисовала себе замечательные картины: картины счастья. Она представляла, что рядом с ней находится он, ее любимый, и стоит протянуть руку… но прекрасное видение исчезало.
«Может, мне действительно заняться живописью?.. – подумала Лаура. – Порадую дедушку, и сама отвлекусь: выйду на природу, буду рисовать пейзажи и ни о чем не думать…»
Лаура перевернулась на бок. Луна ярко светила в просвете между не задернутыми шторами.
«Одинокая луна, одинокая я…» – вздохнула безнадежно влюбленная девушка.
Луна, ты вечный спутник одиноких,
Ты сопровождаешь путников в дороге.
И на влюбленных
Ты льешь свой призрачный холодный свет.
Луна, сегодня ты моя подруга
В великой и священной муке
Всех одиноких —
В любви неразделенной ты мне дай совет.
Любить или забыть?
Мечтать или не ждать?
Как без любви прожить?
Как сердце не продать?..
Луна, прошу, ответь!
Ведь сотни сотен лет
Влюбленным обещанья ты дарила:
Не разлучит вас никакая сила!
Когда Лаура, наконец, заснула, ей приснилось, что приехал ее Клаудио, приехал навсегда, насовсем, чтобы быть только с ней, Лаурой. Клаудио только-только собирался ее поцеловать во сне, как на Лауру прыгнула одна из бабушкиных кошек и девушка проснулась.
– Ну что ты наделала, Санта! – воскликнула Лаура, беря кошку на руки. – Мне такой хороший сон снился…
Кошка вырвалась у нее из рук и примостилась рядом на подушке.
– Санта, только тебя здесь не хватало! – возмутилась Лаура и попыталась легонько сдвинуть нахальную кошку с подушки, за что тут же схлопотала когтем по руке. – Нет, Санта, ты издеваешься? Иди спать к бабушке!
Но кошка даже ухом не повела.
– Ладно, уговорила, Санта! – сдалась Лаура. – Спи, только не храпи, пожалуйста.
И с кошкой под боком Лаура снова заснула, на этот раз без сновидений.
Проснулась она около пяти, тихонько встала, чтобы не потревожить кошку, оделась и спустилась в библиотеку.
И вот уже новые нежные строчки были выведены аккуратным почерком на белом листке бумаги.
«Клаудио, Клаудио!
Как я тебя люблю!! Сегодня ночью ты мне снился…»
И снова Лаура не решилась это отправить. Но так хотелось хоть что-то написать дорогому человеку, и Лаура начала сначала.
«Привет, Клаудио!
Я получила твое письмо. Спасибо, что ответил. Хоть какое-то разнообразие в этой серой скучной жизни. Я так надеюсь, что ты приедешь раньше, чем через год, ведь я по тебе так скучаю. Мы с тобой так давно знакомы, я успела к тебе привязаться. Ты всегда был для меня, как брат, старший умный брат, советов и поддержки которого мне так сейчас не хватает…
Я решила послушаться тебя и заняться живописью. Вот прямо сегодня позавтракаю и выйду на пленэр: хотелось бы порисовать дикую природу, свободный ветер, грустное небо, хрупкие желтые листья… Но удастся ли мне все это передать красками и кистью?.. Впрочем, приезжай и оценишь, ты ведь всегда справедливо меня судил.
Я буду ждать тебя!
Лаура».
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
