– Так что с монументарием, Бёртас? – напомнил о себе Лаэнд. – Сводишь нас?

– Кеста не хочет.

– Ну почему? – Кеста прищурилась. – Своди нас, если у тебя что-то не так с перенастройкой. Хочу посмотреть на твоих любимчиков.

Вздохнув, Бёртас покачал головой. Кеста хотела сказать колкость в ответ на его безвольное движение, но промолчала. Лаэнд с любопытством наблюдал за ними. Он мог вообразить Бёртаса и Ивену вместе. Им наверняка тоже не хватало терпения.

– Я сейчас.

Ивена скрылась в спальне, Лаэнд проследовал за ней. Уже сняв халат, она обернулась.

– Или не надо было? – спросил Лаэнд.

– Сходим. Все равно поиграть не получилось.

Из-за притворенной двери раздался голос Кесты.

– Я говорила, чтобы ты не приходил к ней без меня!

– Здесь Лигир.

– Ну и что? Мне не приятно, что ты приходишь к ней, когда я на работе!

– Поэтому и прибежала.

Ивена подмигнула Лаэнду. Затянув ремень на просторных штанах, она втиснулась в рубашку с короткими рукавами.

– Поэтому, – согласилась Кеста. – Прибежала. А ты решил, я оставлю тебя наедине с ней? Размечтался!

– Здесь Лигир, – повторил Бёртас.

– Лаэнда здесь не было. Ты пялился на нее, пока она не оделась.

Лицо Лаэнда осталось непроницаемым. До него долетал извиняющийся шепот Бёртаса, путано объясняющего наличие реплики магнитного ключа от апартаментов Ивены.

– У тебя слюни текли, а может, не только слюни, – продолжала Кеста. – Я знаю все твои мысли, Бёр! Ты по-прежнему любишь ее, а мной просто пользуешься. Чем она лучше меня? Тем, что озабочена лишним весом и постоянно твердит об этом? Так пусть похудеет…

– Тихо!

Из спальни появились Лаэнд и Ивена, делая вид, что не слышали Кесту. Кеста улыбнулась им.

– Ну поцелуй меня, – Ивена потянула Лаэнда к себе. – Что ты дуешься?

Лаэнд подчинился, размышляя, как получить у Бёртаса матрицу для репликации магнитного ключа от апартаментов Ивены. Распахнув дверь, он вышел. Его догнали Бёртас и Кеста. Ивена замыкала шествие. Пройдя квартал, они достигли магистрального коридора. Траволатор понес их к площадке для отдыха.

Сменив несколько траволаторов, они добрались к тоннельному трансмиттеру, связывающему Западную и Центральную Башни. Бёртас сразу скрылся в мутно-белом подобии густой жидкости внутри серебристого кольца.

– А где Кеста? – нахмурилась Ивена. – Я потеряла ее.

Пожав плечами, Лаэнд шагнул в тоннельный трансмиттер. На другой стороне, не дав опомниться, Бёртас схватил его за отвороты куртки.

– Лигир, мне тяжело с женщинами. Они отнимают слишком много времени. Они хотят занять мое внутреннее пространство, вытеснить из моей головы любые посторонние мысли, если они не связаны с ними. Все мысли должны быть только о них. Я увлекаюсь нейронными структурами, я умею перенастраивать, умею создавать дополнения и улучшения, а ведь мы до сих пор не научились производить их. Мои умения не на пустом месте образовались. У меня есть зачатки понимания нейронных структур. А тебе с женщинами легко. Ты можешь посвятить себя женщине целиком. Какие у тебя могут быть мысли? Только о женщине.

– То есть я слабоумный, – уточнил Лаэнд. – И мыслей у меня быть не может.

– Нет, я не о том, Лигир. Ты не увлекаешься. Ты просто живешь.

– Поэтому ты можешь пялиться на Ив, приходить к ней, когда пожелаешь.

Побледнев, Бёртас отступил.

– Лигир, мне тяжело с женщинами. А тебе с женщинами легко. Если хочешь быть с Кестой, я не возражаю. Но ты не должен быть с ней, когда у меня выпадет свободное время. Согласен?

Из тоннельного трансмиттера возникла Ивена.

– Бёр, где Кеста?

– Она не пойдет с нами, – сообщил Бёртас. – Она пойдет к себе в медпункт. Дежурить.

– Бёртас любит мертвецов, – сообщил Лаэнд Ивене. – Он готов променять Кесту на мертвецов. Этот человек глубоко порочен. Его влияние на тебя пагубно.

– Не мертвецов, Лигир, а то, что можно сделать с нейронными структурами!

– А я как сказал? – Рассмеявшись, Лаэнд похлопал Бёртаса по животу. – Да шучу я, расслабься, а то заработаешь несварение.

– Вот почему у тебя постоянно висел… – протянула Ивена. – Ты равнодушен к женщинам.

– Меня влечет к женщинам. Мне нравится ими любоваться. Мне нравится любоваться телом Кесты. Я не равнодушен к ним в этом смысле, в смысле тяги к противоположенному полу. Но я люблю менять свойства нейронных структур. Без этого моя жизнь пуста.

Лаэнд и Ивена переглянулись.

– Поэтому ты расстался с Ивеной, – подытожил Лаэнд. – Кеста не такая требовательная. Близость с мужчиной ей заменяет еда.

– И развлекательные передачи для взрослых, – добавила Ивена. – Да, Бёр?

– А консоль, забыли? – Лицо Бёртаса сделалось злым. – У кого еще есть такая? С ней было не просто. Я внес в нее значительные изменения. Значительные! Понимаете? Я использовал кое-что из нейронных структур, чтобы добиться… – Поникнув, он замолчал. – Желаемого. Зачем я перед вами распинаюсь?

– Затем, что чувствуешь вину перед Лаэндом, – ответила Ивена. – Хотя по своим меркам любителя эртойнов ты не совершил ничего дурного.

Бёртас покачал головой.

– Достаточно, – махнул рукой Лаэнд. Ревновать Ивену к Бёртасу казалось таким же нездоровым занятием, как ревновать ее к регидрат-конвертеру. В любом случае они были свободными людьми. – Что насчет монументария?

– Вообще я хотел пойти домой и разобраться с игрой, – пожал плечами Бёртас. – У меня дома тоже есть консоль.

– Кто бы сомневался.

– Тогда потом пойдем к тебе домой и попробуем на твоей консоли, – предложил Лаэнд. – У тебя есть другие игры. Знаешь, хотелось бы увеличить продолжительность пребывания в них, а не как у нас – только три часа.

Бёртас подвел Лаэнда и Ивену к лифтовому трансмиттеру. Пройдя сквозь барьер, они очутились в цилиндрической кабине. Палец Бёртаса скользнул по сенсорной панели с сотнями кнопок, выбирая нужную. Офисный этаж сменился этажом монументария.

– Человеческий головной мозг очень легко повреждается, – сказал Бёртас. – Трехчасовой прерыватель необходим, чтобы не терять связи с действительностью. В играх не замечаешь течения времени. Три часа – это предел.

Они вышли из кабины.

– Монументарий не так выглядит, – нахмурилась Ивена. – Где приемные для посетителей?

Лаэнд поднял голову. Над потолком висел указатель, покрытый неизвестными знаками.

– Это какой язык? Никогда не встречал.

– Самый обыкновенный, – отозвался Бёртас. – На каждом шагу встречается. – Он повел их по коридору. – Мы занимаемся не только считыванием памяти мертвецов, но сохраняем образцы стволовых клеток и спинномозговой жидкости. Проводится много исследовательской работы. Отчеты отправляются на Эртоки. Эртоки пристально следит за нами.

– Может, не Эртоки, а Земля? – спросила Ивена.

– Может, и так…

Впереди выросла прозрачная стена. За ней простирался зловещий мрак. Лаэнда охватил безотчетный ужас. Холодные пальцы Ивены сжали его запястье железной хваткой.

– Бёр, – позвала Ивена. – Это не монументарий.

По коридору пополз тяжелый сладкий запах, воздух помутнел от желтовато-зеленой взвеси.

– Вы хотите знать, что происходит, – вкрадчиво произнес Бёртас. – Будь по-вашему.

От стен отделились солдаты-эртойны. В черной броне, с мерцающими голубым визирами на масках. Лаэнд опознал их униформу по учебным пособиям. Солдаты вскинули излучатели, готовые стрелять на поражение.

– Взять их! – закричал Бёртас, отскочив в сторону. – Взять земное отребье!

Незаметно подступившие сзади солдаты схватили под руки Лаэнда и Ивену. Лаэнд ощутил, как морозное дыхание прикоснулось к затылку, и ледяная судорога скрутила мышцы от шеи до ступней. Пошевелиться было невозможно.

– Бёр! – из глаз Ивены брызнули слезы. – Почему? – Она не могла говорить. Ее душили рыдания. – Бёр, это враги!

– Молчать! – Бёртас подступил к ней. – Здесь нет врагов. Эртойны давно захватили Землю. Просто вас не поставили в известность, чтобы вы лишний раз не верещали. – Он кивнул солдатам. – За мной!