Позади меня треснула ветка, и рука коснулась моего плеча.

Инстинкт взял надо мной верх. Я схватила руку и перебросила нападающего через плечо. Парень приземлился на спину со звучным ударом, затем тихо застонал от боли.

Феликс поднял на меня свой взгляд.

— Ой! Как больно!

— Феликс! — прошипела я. — Что ты тут делаешь?

— Я бы сказала, что это скорее тебя нужно спросить, — раздался ещё один голос.

Я обернулась и обнаружила, что Дея тоже стоит на кладбище. Её рука лежала на рукоятке меча, пристёгнутого к её чёрному кожаному поясу. Моя рука тоже потянулась к мечу, и так мы стояли, уставившись друг на друга, как будто бросали вызов — она мне, а я ей — сделать первый шаг.

— Что ты здесь делаешь? — снова потребовала ответа Дея. — Это незаконное вторжение.

Я же не могла сказать ей, что пробралась в дом и шпионила за её отцом, поэтому выпалила первое, что пришло в голову.

— Я искала Феликса.

Дея скрестила руки на груди и сердито уставилась на него. Феликс вздохнул, затем протянул мне руку. Я наклонилась и помогла ему встать.

— Это ещё одна из твоих подружек? — пролаяла она.

Я закатила глаза.

— Не будь идиоткой. Я пришла сюда, чтобы убедиться в том, что никто не схватит твоего Ромео — как, скажем, Блейк или твой отец.

— Как ты вообще узнала, что я приду сюда? — спросил Феликс.

Я фыркнула.

— Да ладно. Ты от неё без ума. Как только сегодня на турнире она рассерженно ушла, я уже знала, что вечером ты, скорее всего, проберёшься сюда, чтобы вернуть её с помощью какого-нибудь грандиозного романтического жеста. Разве я не права?

Феликс поморщился, но не стал возражать.

— Не будь такой грубой, дорогая, — раздался другой голос. — Всегда приятно иметь гостей.

Женщина со светлыми волосами разложила розы на могиле моего отца. Она встала и протанцевав к нам, остановилась рядом со мной.

— Что ты делаешь здесь на улице? — с беспокойством спросила Дея. — Ты же знаешь, что не должна выходить из дома после наступления темноты. Это небезопасно.

Женщина улыбнулась мне лучезарной улыбкой.

— Я разговаривала с Сереной. А на что ещё это похоже, ты глупенькая? И это совершенно безопасно. Серена знает о монстрах всё и о том, как с ними лучше всего справиться.

Дея вздохнула.

— Мама…

Мои брови взметнулись вверх.

— Это твоя мама?

— Да, — пролаяла она. — Это моя мама. Селеста Драконис. У тебя с этим какие-то проблемы?

Её глаза вспыхнули от гнева, а рука, явно угрожая, снова опустилась на рукоятку меча.

— Не злись на Серену, — сказала Селеста. — Мы просто поболтали. Прошло так много времени с тех пор, когда я видела её в последний раз. Знаешь, мы же родственники.

Селеста похлопала меня по плечу, лёгкое, нежное прикосновение. Мы? Родственники? С чего бы ей так думать?

Дея нахмурилась.

— О чём она говорит? Почему она продолжает называть тебя Сереной? Ты что-то с ней сделала?

Я подняла руки, пытаясь её успокоить.

— Я ничего не делала с твоей мамой. Я высматривала здесь Феликса, когда она прискакала на кладбище.

— Что она тебе сказала?

Я пожала плечами.

— Ничего особенного. Лишь какую-то странную, непонятную чушь.

Дея напряглась, и её челюсти сжались.

— Она говорила с тобой? Перескажи мне то, что она сказала. Назови точные слова.

— Для чего? Это был просто бред о костях и клинках и всякое такое.

Она открыла рот, вероятно, чтобы снова потребовать передать ей слова мамы, но тут через ночной воздух до нас донёсся ещё один голос.

— Дея! — позвал Блейк. — Ты где? Твоя сумасшедшая мать снова сбежала из своей комнаты!

Дея вздохнула и на мгновение закрыла глаза. Затем повернулась и закричала ему в ответ.

— Я здесь, Блейк! Я нашла её! Мы будем через минуту!

Блейк не ответил, но где-то вдалеке хлопнула дверь, как будто он вернулся в замок.

— Вам двоим нужно уходить, — прошипела Дея. — Немедленно.

Феликс протянул к ней руку.

— Но…

— Никаких, но. Просто уходи, — её лицо смягчилось. — Я напишу тебе позже. Хорошо?

Он кивнул. Дея подошла, обняла свою маму за плечи и нежно отвела её от меня. Всё ещё улыбаясь, Селеста оглянулась через плечо и весело помахала.

— Так приятно наконец-то познакомиться с тобой, Лайла. Скоро снова увидимся, — прокричала она этим жутким певучим голосом.

Дея сжала плечи своей мамы, открыла ворота кладбища и поспешила в сторону замка. Она даже ни разу не оглянулась.

Я подождала, пока они окажутся вне пределов слышимости, прежде чем посмотрела на Феликса.

— Что это было? Почему мать Деи так странно себя ведёт?

Вздохнув, он пнул пучок травы.

— Потому что у неё есть зрительный талант, особенно, заглядывать в будущее. Она уже всегда была такой, сколько я себя помню.

— Мама Деи может видеть будущее?

Я уже слышала о людях с такой силой, но это был редкий талант, и я ещё никогда никого не видела, кто бы им обладал.

Он кивнул.

— Да. Она постоянно говорит странные вещи, называет людей другими именами, видит монстров, которых нет и тому подобное. И она всегда куда-нибудь уходит. Деи постоянно приходится за ней приглядывать, чтобы она не ушла слишком далеко от дома, где может случайно пораниться или стать перекусом для монстров. Однажды Селесте удалось добраться до моста Лохнесса в городе, прежде чем Дея и охранники смогли её догнать.

Я поморщилась. Похоже, у Деи и её мамы была тяжёлая жизнь.

— Селеста всегда такая… рассеянная?

Феликс пожал плечами.

— Это приходит и уходит. По-видимому, в течение дня она мыслит довольно здраво, но ночью образы или видения, или что бы это ни было, становятся хуже, — он посмотрел на меня. — Что она тебе сказала? По словам Деи, её предсказания довольно точны. По слухам, Виктор женился на ней из-за её видений.

«Мы должны предостеречь девушек от волка. Волк хочет поглотить их обоих, сожрать, пока не останется ничего, кроме костей и кликов… Никакой крови, только кости и клинки… кости и клинки… кости и клинки…»

Настойчивый, певучий голос Селесты прозвучал в моей голове. И на этот раз у меня по позвоночнику пробежала дрожь. Я не знала, действительно ли она могла заглядывать в будущее, но эти досье и заметки в кабинете Виктора уже и без того обеспечивали мне достаточно головной боли, чтобы ещё размышлять о костях и клинках или о том, что может значить это предупреждение.

— Ничего, что имело бы какой-то смысл, — ответила я Феликсу. — Дея права. Нам нужно поскорее покинуть это место, прежде чем один из охранников во время обхода решит заглянуть сюда. Пошли.

Мы с Феликсом покинули кладбище и направились через лес в сторону особняка Синклеров. Ну, вообще-то это я шла, а Феликс больше врезался в деревья и кусты, чем обходил, поскольку белый туман теперь полностью охватил лес.

— Помедленнее, — пробормотал он, после того как налетел на следующее дерево. — Ещё помнишь, у некоторых из нас нет магического, ночного зрения?

— Что ж, тогда хорошо, что ты можешь использовать свой лечебный талант, чтобы исцелить все эти царапины, которые заработал.

— Это совсем не смешно, — проворчал он.

Я ухмыльнулась, хотя он меня не видел.

— Очень даже смешно, и ты это знаешь.

Феликс проворчал себе что-то под нос, чего мне, наверное, лучше не стоит слышать.

— На самом деле, я не думаю, что проникновение на усадьбу Драконисов — это то, о чём стоит шутить, — раздался низкий голос.

Моя рука легла на рукоятку меча, готовая, вытащить его из ножен, в то время как Феликс примкнул ко мне. Но вместо охранника Драконисов из-за деревьев вышел Девон.

— Попались, — пробормотал Феликс.

Девон скрестил руки на груди, а его рот был поджат, образуя тонкую линию. Чтобы лучше слиться с тенью, на нём был одет чёрный плащ, а к талии пристёгнут меч. Девон редко носил оружие, поэтому меч ясно говорил о том, как он о нас беспокоился. Он также держал в руке фонарик, луч которого освещал деревья вокруг.