— Вам отдельную комнату или со своими людьми в общей?

— А что, думаешь их украдут? Парни ладные. Сопрет еще какая девка с кухни, ищи ее потом. Ладно. Давай отдельную комнату. Но если парней сопрут, сам в охрану встанешь.

— Да мне бы и за честь, в такой охране. Да отвоевал я свое. Постарел.

Еде принесли быстро. Пиво пили долго. Съел, и пошел к себе, оставив парней отдыхать дальше. Девки на них смотрели с интересом, концерт еще только начинался. Менестреля только напоили достаточно, что бы он мог красиво петь.

В комнате была кровать, тумбочка, и рукомойник. В дверь постучали.

— да.

— Господин!… - в дверях стояла моя служанка.

— Иди лучше метру помоги с ванной. Я не ребенок, сам с доспехом справлюсь.

— Но господин!…

— Кому сказал! Маг ко мне приехал и по моей вине сейчас без слуг. Все. Мои приказы не обсуждаются.

— Я поняла вас, господин!

Служанка поклонилась и убежала. А вот амфора на шее за шевелилась. Дан смазанной черточкой вылетел и завис перед моим лицом. Выглядел он куда лучше. Как обычный человек, только голый, ростом меньше мизинца и с крыльями.

— Ну ты и красавчик. Так бы и съел тебя в этих доспехах.

— Угощайся. Много тебе не надо.

— Угощусь. Ты лучше скажи, ты совсем голову потерял?

— В смысле?

— Ты, мать твою, кажется теперь избалованный герцогский сыночек, а не, твою мать, глашатай темной башни, с почетным эскортом! Ты сволочь, какого хрена себе позволяешь вести себя, как раньше? Драть тебя! Хочешь, что бы беляк прочухал?

— Крис всегда хотел быть воином. Это его белячка мать запрещала. Потом он и сам забыл, стал таким же жалким уродом как все светлые. Будем считать, что со смертью родоков он вырвался на свободу.

— Только какого, он ведет себя как ты? Ты бы еще в рог трубил, при подъезде к постоялому двору. Бедные люди и так не знали что думать, когда вперед кареты прекрасный юноша в золоченых доспехах выехал, а ты еще рот свой открыл!

— Будет рог, обязательно буду трубить светлый брадис. Крис у нас мальчик тонко чувствующий, начитавшийся кучи книжек из библиотеки. По этому и манеры у него, как у старых беляков. У меня сейчас память, как у разведчиков башни, благодаря зельям. Так что могу честно сказать, что всегда помнил все что читал. Просто молчал. Не любил учителей и вредничал перед родителями. А мол сейчас я взрослый.

— А, ну тебя. У такого засранца как ты еще и не то прокатит. Тебя в глашатае башни взяли, не столько за заслуги, а за умение врать с самым честным выражением лица.

— Как там в амфоре?

— А уютненько. Заклинания работают. Все видно, слышно. Только я пока сил не наберу, перед светляком появляться все равно боюсь. От меня все еще нежитью пованивает. Думаешь легко, сушеной мухой сто лет про спать?

— ты когда прежним станешь?

— Когда сил наберу. Корми лучше. А ты уже соскучился, да?

— Соскучишься по тебе. Как же. Кровь мою пьешь только.

— Собачья кровь. Ты мне нормальную достань.

— Сволочь ты не благодарная. Да где я тебе кровь сидхе или других бессмертных найду в такой глуши?

— В городе найдешь! А пока дай по жрать!

Дан подлетел к руке, обнял палец руками, ногами и запустил зубы в мякоть. Боль была резкой, как сотня иголок сразу. Пустил по руке поток силы. Боль сменилась удовольствием. Дан что есть сил прижимался к пальцу, ласкал, гладил его, и пил кровь. Неожиданно внутри все дрогнуло, и силы пошли наружу. Дан присосался к пальцу и не отпускал. Стряхивать не хотелось.

— сука ты! Прошипел я сквозь зубы. — Пробудил силу, а мне расхлебывай? Там беляк за стенкой!

— Прости. Мне нужна сила, желание, кровь. И лучше сейчас. Вдруг я тебе понадоблюсь в ближайшее время? Но от крови собратьев тоже я не откажусь.

Дан облизнул палец, закрывая рану, оглянулся и юркнул в амфору. Дверь открылась.

— Крис? Что ты делаешь?

— Простите, метр. Мне стало дурно.

Базаль подошел ближе, взял за руки, заглянул в глаза. А мне и правда стало дурно, только от мысли, что меня раскроют.

— Все хорошо. Ты смешал энергию смерти и воздуха.

— Чего?

— Темную и светлую магию. Но учись говорить современными терминами. Ты жил в провинции, но в столице тебя могут очень не правильно понять и выставить дураком. — Так, о чем ты думал, что делал?

— Да ничего, метр. Я стоял, думал о школе, доме, родителях.

Базаль вздохнул, и сел на кровать.

— Сядь, упрямый мальчик. Я не могу тебе помочь принять то что случилось, но я могу научить тебя пользоваться магией. Хотя бы элементарно разделять силы. Ты должен уметь контролировать себя.

— Хорошо, мэтр.

Следующие пол часа, ушли на то, что бы обучить меня как обращаться к силе, как вплескивать ее из себя. Беляк выдал мне первое светлое заклинание, шарик, меняющий цвет, в зависимости от силы и ее оттенков. Заодно, стало понятно, как светлые разделили свое искусство на стихии. Непонятно только зачем. Вот с темной силой было интереснее. В качестве первого заклинания Базаль дал детскую считалочку. Маленькое и простое заклинание, которое знали все дети, выросшие в темных родах. Оно просто показывало стрелку, случайно указывающую на одного из тех, кто был рядом. Разумеется я мог вспомнить с десяток простых заклинаний, которые давали детям, в том числе и такое же как шар беляков. Но почему выбор пал именно на это, понять не получилось.

— Теперь, когда ты почувствовал силу, будет легче. Главное не смешивай. Выбирай одну, в зависимости от того, заклинание какой башни ты хочешь исполнить.

— А что будет, если я вызову не ту силу?

— Все что угодно. Скорее всего, просто ничего не получится. Но если получится, то никто не возьмется сказать, что это будет. Как ты понимаешь, такие особенности есть только у башни смерти.

— Да, метр.

— Скажи, зачем ты перепугал трактирщика?

— Перепугал? Вы же наверняка очень высокопоставленный маг. Может даже в светлую башню вхожи. Вам полагается подобная встреча на постоялом дворе.

— Не настолько, что бы у меня в капитанах стражи герцоги в золоченых доспехах ходили, и монеты бедноте кидали. Трактирщик чуть пол лбом не разбил.

— Так ему и надо. Приехали бы тихо, украли бы все что можно, клоповник в тридорого сдали, и накормили черти чем.

— В книжках читал?

— Заметно, да?

— Ну, держался ты уверенно. Прям, как будто в знаменосцах короля служил.

Знал бы ты, беляк, чьим я глашатым, и сколько я прослужил. Да я к герцогам как на этот постоялый двор въезжал, и все бежали встречать глашатого воли совета темной башни или члена совета лично. Герцоги кланялись, слуги без напоминаний даже эскорту сапоги чистили. Когда мой рожок пел брадис, самые крепкие замки спешили опустить мост и поднять решетку.

— мама не очень хорошо относилась к моим увлечениям, оставались только книги. — А какая у вас должность?

— Церемониймейстер башни магов.

— Церемониймейстер? Это большая должность. Но не та, что бы послать вас за мной.

— Не так много магов помнит темных. Еще меньше из них допущено до работы с магами башни смерти. И ты пока единственный благородный во всей башне. — А кем ты хотел бы быть, после школы?

— Посланником светлой башни. Можно хоть завтра.

— Необычный выбор. Почему именно посланником?

— Я умею играть на рожке. Только это была тайна. Если играть в потайных комнатах, то через толстые стены в замке ничего не слышно.

— Понятно. Беляк даже улыбнулся. — Я тоже умею играть на рожке.

— Научите брадис играть? По табулатуре трудно понять, если ни разу не слышал. У меня хорошая память. Очень! Я быстро запомню.

— завтра. Если у охраны есть рожек, то обязательно покажу.

Если не считать ржания Дана надо мной, да так что амфора подскакивала, то ночь прошла спокойно. От помощи с доспехом и приглашения посетить ванную отказался. Кто их светлых знает. Утром встал первым. Разбудил охрану и пошел готовить Черешню, пока остальные занимались каретой. А после завтрака, спустился беляк и мы отправились в путь. Как отъехали по дальше от постоялого двора, пересел в карету. Рожок нашелся у возничего. Не самый лучший, но хоть какой.