Иногда сущий пустяк, словно камешек, покатившийся с горы, может обрушить лавину неприятностей. Саша Пуляева и читала, и слышала подобные изречения, но считала их чем-то несущественным до тех пор, пока ей самой не пришлось столкнуться с подобным. Но вначале она была раздосадована и смущена, когда мама наведалась к ближайшим и даже дальним дачным соседям с вопросом, не видел ли кто пропавших у нее ведра с половой тряпкой.
Вечером в гости к ним заглянул давний приятель Павла Петровича Пуляева рыбинспектор Герман Юрьевич. Сидя во дворе под навесом, мужчины пропустили не одну рюмашку под плотный ужин и серьезную беседу о политике и футболе. Затем хозяйка Марья Захаровна поставила на дощатый, крытый клеенкой стол дедов самовар, а к нему блюдо золотистых пирожков с домашним малиновым вареньем и, вклинившись, в разговор, пожаловалась другу семьи на свою пропажу:
- Представляешь, Гера, вымыла полы и поставила ведро с тряпкой у сарайчика, чтобы просохли. А через полчаса - пусто! И кому, скажи на милость, могло это барахло понадобиться?
Сашины уши загорелись от неловкости. Если мама сама понимает, что "барахло", зачем уделять такое внимание каким-то ведру и тряпке. Ведро можно купить, а тряпок у них и так целая куча. Понятное дело, именно эта особенно дорога мамуле, потому что когда-то была ее любимым платьем венгерского производства из оригинальной, как она утверждала, "рогожки" в цветочек. Конечно, дядя Герман со смешной фамилией Кукушкин - свой человек. И все же...ну, нельзя же так: поднимать шум из-за сущей ерунды и приставать ко всем вокруг. Тоже мне, детективная история!
С реки Кошовицы, на которой располагался дачный участок, потянуло прохладой. Саша с мамой накинули вязаные кофточки, а отец с другом, разогретые выпитым, как ни в чем ни бывало с удовольствием рассуждали о карбюраторах, ценах на бензин, очередном факе европейских политиканов и прочих вещах, от которых девочка беспрерывно зевала. Ее охватила грусть. Хотелось умной и тонкой беседы о необычных книгах, о фильмах для избранной аудитории, о нашумевших спектаклях столичных театров, словом, обо всем том, о чем рассуждала в своем блоге их дачная соседка Юля Квасовская.
Узкая полоска дачных участков, а, вернее, небольших клочков земли, прежде именовавшихся коллективными садами, извилистой ленточкой протянулась между берегом живописной речушки и заросшими камышом плавнями. Порою хозяйственные владельцы кто законно, а кто не совсем, врезались в густые дикие заросли, отвоевывая у них землю с помощью земснаряда, который можно было нанять "левым путем" за сравнительно малую цену.
Черепичная крыша домика Юлиной бабушки возвышалась над низким стильным бревенчатым "шалашом" их ближайшего соседа справа сценариста популярных сериалов Федора Буланова. Этот уже немолодой, по Сашиным понятиям, человек тоже волновал воображение юной Пуляевой. Она была потрясена самим фактом того, что бородатый дядечка под сорок в вечно мятых шортах запросто вхож в удивительный мир киностудий и телевидения.
Правда, ее одноклассник и заодно сын ближайших соседей справа Кирюшка Ткаченко как-то отозвался о нем довольно пренебрежительно:
- Подумаешь, творческая натура! Каждый дурак, если оказался в нужное время и в нужном месте, сумеет клепать сценарии для идиотских "мыльных опер". А сейчас, я слышал, он и вовсе в простое. Даже на такое его не хватает, совсем исписался. Денежки ушли. Вот и торчит в нашей глуши, радуется, что получил в наследство дачный участок в забытой богом дыре.
- Кажется, Кирюшеньку завидки берут. Вроде бы, помоложе Буланова, и глазеночки такие же голубые, и чубчик в ту же масть, а девочки выбирают того, что постарше, - напевно протянула тогда сидевшая рядом Верка Сенцова, озорная и колючая внучка дачного сторожа Васильевича. Дерзкий язык, яркая внешность и пофигизм позволили ей, наплевав на снобизм "деток из хороших семей", пробиться в здешнюю подростковую тусовку. А излишняя легкость в отношениях с мальчиками создала известную репутацию.
Сашенька особой симпатии к Верке не испытывала, но в тот раз ее поддержала. Может быть, потому что злилась на Кирюшку. Уж слишком явно он запал на эту самую Веру, да и на Юлю поглядывал не без интереса. А ведь Квасовская на добрых четыре года старше него.
...Дядя Гера хлопнул себя по ноге. Комары жужжали все настойчивей. Посиделки закончились. Саша с мамой убрали посуду со стола. Спать не хотелось. Но делать было нечего. В этот вечер ни Кирюшки, ни Веры на даче не было. К вечно занятой Юле просто так не зайдешь. Разобрав постель в своей тесноватой мансарде и натянув пижаму, Сашенька попыталась читать взятую у Квасовской книжку "Голем" Густава Мейринка. Завязла на первых же страницах. А через пару часов тягостной борьбы с самой собою, утомившись продираться через слово- и мыслесплетения, и вовсе отложила в сторону растрепанный томик в бумажной обложке. Квасовская тоже пыталась писать в таком же стиле. Саша читала ее рассказы и повестушку в "Самиздате". Скучновато. И, судя по небольшому количеству посетителей раздела, не только ей одной.
Девочка уселась, обхватив колени, и стала, как она это называла про себя, слушать тишину. Вдали на заболоченной низине позади дачного поселка квакали истомленные любовью лягушки. В их гомоне тонули крики ночных птиц и шелест деревьев на ветру. Сашенька словно растворилась в этих звуках. Она могла часами вот так сидеть, впитывая ночь за окном и представляя себе удивительные приключения, ожидавшие ее в мире, раскинувшемся за тесными стенами родительского дома. Залаял соседских Чижик. Вероятно, из плавней вновь забрело в огород полосатое чадо живущих там диких хрюшек. Плеснула вода, затем еще и еще. Буланову опять не спалось, и он навострился куда глаза глядят на своей весельной лодке.
Сашенькин отец, хозяин рачительный и серьезный, порицал легкомысленного сценариста, который частенько забывал вытащить свою плоскодонку на берег. Сутки напролет привязанная к крошечному личному причалу лодка качалась на волнах, а при сильном ветре еще и билась о сваи. "Этак долго она не протянет, - осуждающе качал головой Павел Петрович, - жалко, загубит балбес хорошую вещь". Не понимал он и привычки соседа никогда не запирать входную дверь. Правда, вездесущая Верка откуда-то знала, что в "шалашике" есть крошечная комнатка, в которую посторонним вход заказан. Сашу не интересовали секреты соседа, закрытые в его личном "кабинете", но ей нравилось его веселое легкое отношение к жизни и вещам. Он не ковырялся в огороде, не купил себе практичный моторный катер, а просто жил на даче в свое удовольствие.
Однако иногда излишняя тяга к удовольствиям доставляла Буланову неприятности. На днях он подрался с их обычно мирным соседом Виталием Дмитриевичем Ткаченко. Судя по отдельным репликам родителей, свара произошла из-за Кирюшкиной мамы. Но что точно приключилось, девочка так и не поняла.
