Лестница была очень жидкой и так трепетала, что казалось, еще шаг – и она рухнет.

Однако в домике было чисто и прохладно. Толстая циновка на полу, деревянный столик у окна, два табурета и какое-то подобие шкафа из фанеры в углу. Марк поставил портфель на стол, прилег на циновку и моментально заснул.

Как ни странно, Крамер давно так хорошо не спал, как в этом шалашике на циновке в пятидесяти шагах от океана. Обычно ночью он просыпался по десять раз, а потом долго не мог заснуть из-за беспокойных дум, а тут – словно провалился в бездну без всяких мыслей и тревожных снов. Точнее сказать, ему вообще ничего не снилось.

Марк поднялся и вышел наружу. Было раннее утро, мягко шелестели океанские волны, на берегу ни единого человека. Тело хорошо отдохнуло, и на душе было как-то невероятно легко. Со стороны деревни показались три фигуры молодых женщин, которые несли на головах корзины. Они приблизились к туристу, и одна из них с улыбкой спросила на ломаном английском, как господину отдыхалось в этом скромном незатейливом домике.

– Так вы хозяйка? – обрадовался Марк, услышав английскую речь. – Прекрасно отдыхалось. Сейчас я заплачу!

В кармане шорт оказалось около восьмидесяти долларов мятыми купюрами – сдача, которую сдал последний водитель со ста долларов. Марк выгреб мятые купюры из карманов и протянул женщине. Та сделала большие глаза и отшатнулась.

– Это очень много, мистер! Домик стоит один доллар в сутки. В оплату включен завтрак, обед и ужин…

– А я приехал сюда не на сутки, – ответил Марк, насильно вкладывая деньги женщине в руку. – И пожалуйста, со мной не спорить!

Женщины опустили корзины на песок, и Марк увидел в них лепешки, рис и несколько кастрюлек с дымящимся мясом и рыбой. Все это выглядело аппетитно, тем более что Марк последний раз ел только вчера в самолете.

В одной из корзин оказалась минеральная вода в бутылках и в двухлитровых баллонах. В другой, кроме воды, была еще бутылка джина. Хозяйка предостерегла, чтобы он полоскал рот только минеральной водой из баллона, а пил из только что откупоренной стеклянной бутылки. Если вода постоит в открытом виде хотя бы час, ее следует обеззаразить джином или виски.

Пользоваться для умывания ручьем, который протекает в роще, женщина категорично запретила.

– Вообще, если захотите принять горячий душ или ванную – это в деревне, третий дом с верандой. Там же можете взять и машину, если захотите съездить в город в ресторан. Еще я вам советую отдать мне на хранение паспорт, мобильный телефон и ценные вещи.

– Зачем? – спросил Марк, хотя вопрос был излишним – достаточно было посмотреть на хлипкую плетеную дверь без запора.

Марк подумал, что все не так плохо, и тут же откупорив бутылку шипучей воды, опустошил ее одним махом. Потом принялся за лепешку, разделался с тарелкой риса. Это был тот случай, когда аппетит пришел во время еды и не ушел после нее. Следом было умято содержимое глиняного горшочка с курицей и проглочен кусок запеченной рыбы. И все это в охотку, с удовольствием, с гортанным урчанием и даже с облизыванием пальцев.

В это время на берегу появились другие женщины с корзинами на головах, а из домиков начали выходить заспанные туристы. Марк насчитал одиннадцать человек, отметив среди них и вчерашних женщин. Сегодня при утреннем солнце над головой их можно было разглядеть более детально. Латиноамериканке на вид можно было дать все двадцать пять лет. И почему вчера она показалась Марку почти ребенком? Видимо, от усталости, да еще в глазах двоилось от жары. Вторая выглядела лет на тридцать пять – стройная, гибкая, немного смуглая, отчего ее белозубая улыбка словно ослепляла. Кроме того, Крамер отметил, что возраст компании колебался от двадцати до сорока лет. Получается, что он здесь самый старший.

Большая часть серфингистов сразу бросилась в океан, а другая принялась чистить зубы и умываться минеральной водой из баллонов, которые принесли деревенские женщины.

После купания к Марку подошла европейка, которая действительно оказалась итальянкой, и, назвавшись Агнесой, спросила, откуда новенький узнал про учителя Дебдана?

– Учителя? – удивился Марк. – Но я прибыл сюда не учиться, а кататься на волнах.

Женщина заразительно рассмеялась, сочтя ответ незнакомца за остроумие, и осведомила, что, если у вновь прибывшего нет парусной доски, он может взять общую, которая лежит под его домиком. Группа в это время завтракала на песке, и на жующих туристов с умилением смотрели местные женщины, которые доставили еду.

– Вы зовете учителем того, кто обучает серфингу? – удивился Марк. – По-русски это называется тренер.

– Нет! – покачала головой Агнеса. – Я знаю, что такое тренер. Но светлейший Дебдан не тренер! Он учитель!

Пришло время рассмеяться Марку. Он отметил, что эта женщина слишком хороша, чтобы спорить с ней на филологические темы. Поэтому никак не объяснил свой смех.

«Светлейший Дебдан? Обучает серфингу? Умереть – не встать! Похоже, я попал в секту, – подумал наш герой. – Кстати, Дебдан переводится как «Подарок Бога». Любопытно будет взглянуть на этот подарочек. А Агнеса означает «целомудренная». Интересно будет проверить».

После завтрака на песке все поднялись и начали деловито разбирать свои доски. Затем народ организованной толпой направился в сторону рощи. К процессии присоединился и Марк с бордом, который он по совету Агнесы извлек из-под своего бамбукового шалаша.

По пути Крамер услышал довольно любопытный диалог между китайцем, которого звали Вейс, и шведом по имени Бенгт.

– Взгляни, Бенгт! Я нашел его на отмели, – похвалился Вейс, показав собеседнику небольшой камушек. – Потрогай и убедись, какой он приятный на ощупь. Когда камень в ладони, на душе такой покой, что я начинаю видеть вселенную и понимать всю ее мудрость, – голос китайца сделался мечтательным. – Мне этот камень принесла волна.

Швед взял двумя пальцами находку китайца, повертел в руках и без энтузиазма возвратил обратно.

– Я бы на твоем месте закинул камень в океан, – поморщившись, произнес Бенгт. – Учитель говорил, сколько волна приносит, столько же и забирает обратно. Но иногда забирает не то, что приносит. А человеку оставляет ровно столько, сколько ему нужно. Иметь больше человеку незачем. Наверняка ты схватил камень после первого наката волны. А нужно было подождать отката. Вдруг волна забрала бы его обратно.

– Но я чувствую себя разумнее, когда держу в руках этот камень, – мягко возразил китаец.

– Зачем это тебе? – ответил швед. – Твое имя, Вейс, и без того означает «большой мудрец».

На этих словах Марк чуть не расхохотался, подумав, что Бенгт так тонко шутит. Однако, взглянув на него, не заметил даже подобия сарказма. Он был серьезней, чем барсук. Вообще эта пара выглядела слегка карикатурно. Швед здоровый, тучный, серьезный, с утиной степенной походкой, а китаец маленький, щупленький, улыбчивый, поминутно заглядывающий в глаза своему другу. Они вместе – точь-в-точь как Винни Пух с Пятачком из советского мультика.

Сразу в голове защелкали молоточки: а что, интересно, означает имя шведа? Так, минуточку, сейчас вспомню… Кажется… Вспомнил! Бенгт означает «благословенный»!

Китаец насупился, помрачнел, затем размахнулся и закинул камень в океан. Это очень удивило Марка. «Точно, какая-то секта!» – решил он.

Когда вошли в рощу, все сели в круг на небольшую полянку, положив перед собой доски. Получилось нечто вроде лепестков ромашки с сидящими серфингистами на концах. Сел в общий круг и Марк.

– Пока нет учителя, давайте привлечем большую волну! – произнес Бенгт, который, судя по всему, был за главного.

Компания принялась ритмично шлепать ладонями по своим доскам, время от времени запрокидывая головы назад и поднося ладони к лицу, словно обнюхивая. Затем все начали складывать руки на груди и на выдохе отчаянно выбрасывать их вверх.

Марк с удивлением наблюдал за ними, вертя головой и не зная, как на это реагировать. Попахивало всеобщим сумасшествием. Но в какой-то миг все прекратилось.