— Почему, что стряслось?

Дин пожал плечами.

— Не знаю. Просто не выходит на связь.

— Как давно?

— Почти неделю. Ну, шесть дней уже. — Упс. Дин случайно начал говорить о Кастиэле. Как это случилось?

— Шесть дней — это много?

Дин хмуро поглядел на него.

— Ну просто… у нас как бы… было что-то вроде… В общем… У нас как бы что-то было, и… не знаю, я думал, может быть… в общем… просто ерунда. Забудь.

Последовала слишком уж напряженная пауза. Сэм смотрел на него внимательно.

— Ого, — сказал Сэм.

— Что?

— У вас случилось что-то важное, значительное, она запаниковала и ушла в отказ, и ты настолько психуешь, что даже не смешно.

— Да о чем ты? Ничего важного не случилось, и я не психую.

— То, что ты вообще упомянул об этом при мне, уже значит, что это было важно и ты психуешь. Даже не отрицай. И не кидайся на меня за вопрос, но ты пробовал ей звонить?

— Я оставил сообщения, и все такое, — ответил Дин мрачно.

— А в этих сообщениях ты пытался сказать прямо то, что хочешь сказать?

— Что?

— Оставил ли ты ей сообщение, в котором бы говорилось «Мне нужно обсудить с тобой, почему ты запаниковала и не выходишь на связь», или там было только «Эй, это Дин, ладно, в общем, пока»?

— Господи, Сэм… Оставь это уже. — Дин попытался придумать, как сменить тему, и наконец сказал: — И кстати, о чем это ты собирался мне рассказать и не стал?

— О, — ответил Сэм. Он прочистил горло и сел прямее. — Да я просто кое-что вычитал в той книге, в «Физиологии ангелов». — Дин взглянул на него. Сэм смотрел в окно, но продолжил: — Кас сказал, что понизил себе давление, чтобы контролировать оболочку, так? Так вот, в «Физиологии ангелов» есть целая глава об оболочках, и что мне запомнилось, так это то, что подобные проблемы с оболочкой вообще должны быть очень редки. Такое может случаться, только когда ангел, гм, «захвачен крайне сильной эмоцией» — кажется, так там сформулировано.

— Во как… — произнес Дин.

Они ехали в тишине какое-то время.

— В общем, — возобновил разговор Сэм, — я пытался выведать у Каса, в чем дело, потому что беспокоился, что он может быть в какой-то беде. Может быть, что-то его напугало или слишком впечатлило. Но… он, похоже, не хотел об этом говорить.

— Да, — согласился Дин. — Уж когда он не хочет говорить, можно не допытываться. А, Сэм, там… в книге ничего не говорилось о… ну…

— О чем?

Дин спешно попытался сформулировать вопрос. Как задать его так, чтобы Сэм не догадался?

— Я просто… думал о том… как… у разных видов разные привычки. Например, кроликам нравится, когда им чешут уши. Мне… стало интересно… нет ли у ангелов чего-то подобного.

— Тебе стало интересно, не нравится ли ангелам, когда им чешут уши?

— Ну, я имел в виду… есть ли у ангелов какие-то… уникальные предпочтения? Что-то, что им нравится или не нравится?

Сэм посмотрел на него.

— Элла спрашивала, — уточнил Дин, выдумывая на ходу. — После того, как я рассказал ей об обмороке Каса.

— Элле было интересно, что нравится ангелам? — переспросил Сэм, подняв брови.

— Да. У нее кто-то там из подружек спрашивал, из ее лиги.

— Женская лига Айовы по ножевому бою хочет знать, нравится ли ангелам, когда им чешут уши?

— Да, кажется, президент их лиги интересовалась, потому что они, типа, поспорили после соревнования и… — Дин вдруг понял, что слишком углубился в эту нелепую ложь, но теперь уже надо было идти до конца. — …И у них завязался спор об ангелах — потому что, ну много же слухов в последнее время о том, как ангелы занимают человеческие оболочки, так? И, я так понял, у них завязался спор о том, похожи ли ангелы на кроликов, или на людей, или они сами по себе, и может ли ангел занять оболочку кролика, и они хотели понять, что ангелам нравится и что не нравится, и хотели, чтобы я спросил Каса, но его не было.

Последовала довольно длинная пауза. Дин внутренне сжался так сильно, что подогнул пальцы ног.

— То есть по сути… — резюмировал Сэм, — ты хочешь сказать, что президент женской лиги Айовы по ножевому бою сцепилась с членами лиги на почве того, могут ли ангелы превращаться в кроликов?

— Да. По сути, — подтвердил Дин. — И… нравится ли им, когда им чешут уши… или… что им нравится.

— Я не знаю, — признался Сэм.

— А… — протянул Дин. — Ну ладно.

Они ехали молча еще минуту.

— А, ну, наверное, есть эта тема с перьями головы, — вдруг сказал Сэм.

— Что?

— Я только что вспомнил. Чистить перья у себя на голове вроде как трудно. То есть когда ты ангел. Поэтому один ангел помогает другому как бы… ухаживать за перьями на затылке. Так в книге написано. Как попугаи. Знаешь же, как попугаи там друг друга щиплют? В загривок?

Дин едва не забыл, как дышать. Наконец он сумел выговорить:

— А это что… что-то значит?

Сэм снова на него посмотрел.

— Элла поспорила об этом, — пояснил Дин. — С президентом.

— Твоя виртуальная подружка поспорила с президентом женской лиги Айовы по ножевому бою о том, что для ангелов означает уход за перьями друг друга?

— Ну, знаешь же, какие девчонки в Айове… — пробормотал Дин в отчаянии. — Они просто… бывают одержимы такими вещами. Но они, знаешь… они милые.

— Господи, Дин… — покачал головой Сэм. — Умеешь же ты выбирать девушек. В общем, я не помню, но книга в бункере — почитай сам, если хочешь.

— Ладно… может быть… как-нибудь, — сказал Дин.

***

Они доехали в Хейстингс, где Сэму нужно было в аптеку. Дин не мог вспомнить, зачем вообще приехал, так что в итоге остался снаружи у Импалы и помолился Кастиэлю: «Кастиэль, эй, просто проверяю, как дела… Я просто… что-то волнуюсь, можешь хотя бы весточку дать, что у тебя все в порядке?»

Никакого ответа.

В конце концов Сэм вышел из аптеки, Дин мрачно сел в машину, и они отправились обратно в Лебанон.

И тут хлоп-хлоп: на заднем сиденье вдруг появился Кас и спокойно произнес:

— Здравствуй, Сэм. Здравствуй, Дин.

Просто немыслимо!

— Ну здравствуй, Кастиэль, — сказал Дин сухо. — Как мило, что ты к нам присоединился. Боже, Кас, как мило, что ты присоединился ко мне и Сэму в Импале! Чтобы поговорить со мной и Сэмом.

Потому что это просто не могло быть совпадением. Кас специально дождался, пока Дин будет в машине вместе с Сэмом.

Кас лишь бросил на него невозмутимый взгляд в зеркало и отвернулся. Но Дин теперь расщедрился. «Отворачивайся-отворачивайся, трусливый цыпленок, — подумал он победно. — Меня не проведешь, я-то знаю, что ты покусывал меня в шею, и знаю, что это что-то значит, ха! …Хотя и не знаю, что именно».

— В чем дело, Кас? — спросил Сэм.

— О, — сказал Кас очень нехарактерным для него беззаботным тоном. — Я просто подумал… проверю, как у вас обоих дела.

— Все в порядке, Кас, — ответил Дин.

Сэм сказал:

— Да, Кас, у нас все хорошо.

— Ну что, Кас, — обратился к нему Дин. — Мы от тебя давно ничего не слышали.

— Прошу прощения, — ответил Кас ровно. — Я был занят.

— Ну и как ты, Кас? — спросил Дин. — Как прошла неделя? Было ли что-нибудь интересное? Что-нибудь, что тебе… понравилось? Хорошая неделя была, Кас?

Кас не встречался с ним глазами в зеркале. Вместо этого он только сказал:

— Я размышлял над сообщениями путешественников во времени, Дин. Мне кажется, я их расшифровал.

— Путешественников во времени? — переспросил Сэм. — Что?

Кас объяснил:

— Несколько дней назад Дина посетили путешественники во времени из семидесятых годов прошлого столетия. Они сообщили ему некие загадочные послания. Я размышлял над тем, что эти послания могли означать, и обратился к нескольким источникам. У меня есть несколько предположений, но я не уверен.

— Дин, путешественники во времени? — переспросил Сэм, уставившись на брата.

Кас продолжил:

— Послание о том, что ты живешь, думаю, было достаточно очевидно. На первый взгляд, это просто утверждение факта: является ли кто-либо братом или матерью, главная цель в жизни — это, без сомнения, оставаться в живых.