— Довольно дорогое жилье, — заметил Мальтрейверс, когда они осматривали дом с противоположной стороны улицы. — Многие подобные здания без должного ухода пришли в полный упадок. Итак, ты еще не забыла свою роль?

— Конечно, нет, — ответила Тэсс. — Я разыскиваю старую подругу по имени Дженнифер Давенпорт. Это ее последний известный мне адрес. Когда он заявляет, что не слыхал о такой, я интересуюсь, не знает ли он какой-нибудь Дженнифер, проживавшей здесь раньше, и поясняю: она могла выйти замуж и сменить фамилию. После этого буду надеяться на лучшее.

— План не гарантирует успеха, но вдруг Ховард проговорится. В любом случае, пока мы здесь, попытаться стоит, — сказал Мальтрейверс. — Я буду ждать тебя за углом у светофора. Нельзя допустить, чтобы он увидел меня. Желаю успеха.

Пересекая улицу, она слышала, как отъезжал Мальтрейверс. У входной двери на панели двухстороннего переговорного устройства было пять кнопок. Тэсс нажала ту, рядом с которой, на узкой полоске картона была начертана нужная фамилия. Ответа не последовало. Она сделала еще две попытки. Не добившись успеха, Тэсс принялась изучать остальные имена. Одна картонка выглядела значительно старее других, и, когда она надавила на кнопку, радом из динамика раздался голос:

— Кто там? — Искаженный техникой голос звучал глухо, но вполне дружелюбно.

— Прошу извинить за беспокойство, но…

Прошло более полутора часов до того момента, как начавший нервничать Мальтрейверс увидел появившуюся из-за угла Тэсс. Он наклонился влево и пригласил ее сесть, открыв дверцу машины.

— Вам известно, сэр, что приставание на улице к женщине является уголовно наказуемым деянием? — Склонившись, она вперила в Гаса суровый взгляд. — Я полицейский агент и…

— Брось паясничать. Я уже себе места не нахожу от беспокойства.

Тэсс уселась рядом с Мальтрейверсом, и тот бросил на нее вопросительный взгляд.

— Я беседовала с бывшей директрисой школы, ныне на пенсии, — объяснила Тэсс. — Ей восемьдесят три года, у нее есть пекинес по кличке Лу-Чи, леди курит — ты не поверишь! — наикрепчайший «Кэпстен» и заваривает «Эрл Грей» для совершенно незнакомых людей. Абсолютно замечательная женщина.

— Чудесно, — язвительно произнес Мальтрейверс. — Я рад, что ты так мило провела время. Может, тебе даже удалось кое-что узнать?

— Ах да, — бросила она подчеркнуто небрежно. — Джеффри Ховард отбыл на несколько дней в Лондон. Старушка знает об этом, так как молодой человек попросил присмотреть за его почтой… Она также прекрасно помнит приятельницу Джеффри. Однако ей кажется, что ту зовут не Дженнифер Давенпорт, а Дженнифер… Бойд.

— Ллойд, — не скрывая триумфа, заявил Мальтрейверс. — Все. Дело закончено. Но интересно, с какой целью он отправился в Лондон?

— Как говорит миссис Эштон, Ховард частенько ездит туда по делам. Дальневосточные экспортно-импортные операции…

— Импорт белого порошка в пластиковых мешочках. Как ты думаешь, миссис Эштон догадывается об этом?

— Нет, — уверенно заявила Тэсс. — Старушка твердит, цитирую: «Он очаровательный юноша». Видимо, превосходный актер.

— Да, — ответил Мальтрейверс. — Я имел возможность в этом убедиться.

Тэсс наклонилась и чмокнула его в щеку.

— Кто у нас самый умный мальчик? Перестань хмуриться. Поедем в полицию, все расскажем, и они дадут нам медаль из пластилина.

— Думаю, что стоит нанести еще один, прощальный, визит, — ответил он. — Просто ради удовольствия.

Тэсс внимательно посмотрела на Гаса:

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— На обратном пути разъясню.

Когда они проезжали по забитому машинами мосту через Манчестерский судоходный канал, по радио передали сообщение о положении на дорогах. В частности, было объявлено о том, что к югу от Престона опрокинулся грузовик, в результате чего образовалась большая пробка. Им пришлось долго кружить по кривым улочкам пригорода, прежде чем они сумели выбраться на шоссе. Но и там машины ползли с выматывающей душу медленностью. В конце концов, движение на шоссе вовсе стало. По радио объявили о том, что хвост машин растянулся на шесть миль, и рекомендовали водителям искать объездные пути. Мальтрейверс выругался и заявил:

— Мы покинем шоссе на ближайшем съезде, если доберемся до него. Населенные пункты придется проезжать медленно, но, по крайней мере, хоть будем двигаться.

— Сколько же времени это займет?

Мальтрейверс вышел из машины и окинул взглядом бесконечную череду стоящих впереди автомобилей. Посмотрев на часы, он ответил:

— Если повезет, будем на месте к восьми. Вперед — и без паники.

Ян Дроувер в ужасе замер по стойке «смирно». Ламберт же, развалившись в кресле, как кровожадный Будда, молча размышлял по поводу того, что узнал о встрече Дроувера с Аланом Моррисом. Дональд Мур с угрюмым видом стоял рядом со своим шефом.

— Итак, викарий не смог отчитаться за целый час начиная с трех тридцати? — повторил Ламберт. Это было произнесено таким тоном, как будто ему сообщили, что Маргарэт Тэтчер тайно бежала в Москву, где сделала заявление о своей многолетней принадлежности к КГБ. — Говорит о конфиденциальности? И вы приняли это объяснение?

— Дело касалось личных проблем одного из прихожан, — пояснил Дроувер. Он нервничал и не замечал того, что под маской спокойствия в Ламберте кипит ярость. — Викарий дал слово этому человеку сохранить все в тайне, сэр.

Ламберт смотрел на молодого констебля так, словно размышлял, имеет ли тот вообще право на существование.

— Кто-то из паствы подцепил СПИД? А может, преподобный трахнул жену служки или мальчика из церковного хора? — В деланно недоуменном тоне, каким были заданы эти вопросы, уже слышались раскаты грома. Ламберт не мог понять, как сотрудник сыска мог нарушить все правила и проявить столь чудовищную наивность.

— Мистер Моррис такой… — Дроувер беспомощно взглянул на Мура, умоляя о поддержке. Сержант демонстративно, с деланым равнодушием отвернулся. — Вы не из наших мест, сэр. Здесь вам каждый может сказать, какой он человек. Викарий никогда не сделает ничего такого… Он даже член клуба «Ротари».

— Мне начхать, даже если он на «ты» с самой принцессой, черт побери, Уэллской! — взорвался Ламберт. — Иметь такую дыру в отчете о его действиях… И как раз во время убийства! И вы предоставляете ему право на тайну исповеди! Какого дьявола вы до сих пор молчали?

Ламберт, распаляясь, пыхтел, как разъяренный бык, готовящийся к очередному нападению. Дроувер, внимательно разглядывая носки своих ботинок, промямлил едва слышно:

— Я не думал, что это так важно.

— Вы не думали, что это так важно! — Каждое слово Ламберт ронял так, что оно гремело, как рухнувший на железную крышу обломок скалы. Супериндендант поднялся из-за стола, являя собой олицетворение гнева Господня. Дроувер вздрогнул и отступил назад. В какой-то момент ему показалось, что шеф ударит его.

— В камере содержится человек, которому мы предъявили обвинение, и вот я узнаю о том, что не исключено существование еще одного подозреваемого. — Теперь голос его походил на шипение горящего запального шнура за секунду до взрыва. — Вы решили, что мистер Моррис невиновен, так как он когда-то после церковной службы гладил ваши локоны. Вы сознательно проигнорировали важное обстоятельство. Как вы попали в следственный отдел, Дроувер? — После короткой паузы последовал взрыв: — Вы, дьявол вас побери, не годны для этой работы! Я отстраняю вас от всех дел! Считайте, что вам повезет, если получите разрешение по воскресеньям охранять школьников на каком-нибудь вонючем перекрестке! А сейчас убирайтесь отсюда!

Несчастный детектив-констебль выглядел так, словно на него рухнул дом. Машинально откозыряв, Дроувер в ужасе выскочил из кабинета. Дверь захлопнулась. Ламберт рухнул в кресло и приложил ладони к вискам.

— С какой стати вы направили его к Моррису? — сурово спросил он.

— Прошу извинить, сэр. — Мур чувствовал себя крайне неловко. — Он вызвался, а я решил, что местный житель лучше справится с делом. Дроувер недавно в отделе, он отлично характеризовался по службе, и я просто не мог предположить…