— Ты все еще не готов идти в полицию? — спросила Люсинда.
В ответ он отрицательно покачал головой.
— Пока нет. Лиддену предъявлены обвинения, из чего следует — полиция вполне уверена в своей позиции. Новая теория, и еще к тому же не до конца продуманная, не приведет полицейских в восторг. Они будут вынуждены начать расследование, но много времени уйдет на всякие формальные процедуры. Думаю, что, заполнив все пробелы, я уже к концу дня смогу передать дело в руки властей.
— Но разве не получается, что ты скрываешь от следствия важные улики? — спросила Люсинда.
— Пока то, что я скрываю, выглядит крайне неубедительно, — ответил Мальтрейверс. — К вечеру все станет на свои места. Небольшое расследование в Манчестере должно внести ясность. Мы ничего не теряем. Преступники не сбегут, пока книги в руках полиции.
Огромная туша Ламберта переполняла кресло, казалось, еще немного — и жир суперинтенданта потечет поверх подлокотников. Шеф детективов Кендала пребывал в дурном настроении.
— Мне знакомы типажи вроде Лиддена, — сказал он Муру. — Виноваты, но визжат о своей невиновности в расчете на то, что ловкий адвокатишка сыщет процессуальные огрехи и добьется освобождения.
— Его адвокат, сэр, продолжает заявлять о том, что мы располагаем лишь косвенными уликами.
Ламберт презрительно хрюкнул и произнес:
— Только косвенные улики говорили о том, что Никсон знал о Уотергейте. В любом случае мы будем публично демонстрировать, что не исключаем появления в деле и другого фигуранта, хотя я лично не верю в это. Как идет расследование?
— Ребята сейчас заняты проверкой всех друзей и коллег Чарльза, имена которых вы выявили из его записной книжки или услышали от жены и личного секретаря. Персоналу дано указание обратить особое внимание на тех, кто, по нашим сведениям, читал книгу о Шерлоке Холмсе. Я не знаю, что еще можно предпринять.
— Дерьмовая трата времени. Чем быстрее мы покончим с этим делом и бросим все силы на расследование изнасилования в Пенрите, тем лучше.
Детектив-констебль Ян Дроувер был одним из шести полицейских, выделенных для дальнейшей проверки друзей Чарльза Каррингтона. Направляясь по первому адресу, он все время мысленно возвращался к своей беседе с преподобным Моррисом. Тем утром он был почти готов умолять Мура, чтобы тот… Дроувер отчаянно закрутил головой, понимая всю невозможность такой просьбы. Среди самых ранних воспоминаний его детства был чай в доме викария. А когда болела мама, Алан Моррис навещал ее практически ежедневно. Нет, это не мыслимо, и, следовательно, не имеет значения то, что он… Дроувер остановил машину у нужного ему дома, и все его беспокойство отошло на второй план. Однако оно не исчезло окончательно и продолжало потихоньку мучить молодого человека всю оставшуюся часть дня.
Шесть поколений Каррингтонов обрели вечный покой на обширном участке под растрепанной ветрами сливой у гранитной стены старого церковного кладбища. Одной из первых здесь была похоронена Эмили, скончавшаяся при родах в год Великой Выставки. Имя Джиллиан, также скончавшейся в муках, но более чем на столетие позже, было высечено уже в верхней части общего надгробного камня. Скрытые под землей останки молчаливо свидетельствовали о социальных сдвигах и о переменах в образе жизни, произошедших почти за двести лет. Выше имени Джиллиан в камне были вырублены имена ее брата и матери. Могилы были прекрасно ухожены. И Мальтрейверс не сомневался в том, что Чарльз Каррингтон нанимал для этой цели одного из жителей Эттуотера. Для него самого было бы мучительно больно приходить на место, где покоятся останки столь многих любимых и близких ему людей. Воспоминания о них, живых и радостных, неизбежно пробуждали бы в его памяти видения их трагической кончины.
— Джиллиан умерла в день своего рождения, — заметил Мальтрейверс, осмотрев памятник. — Сейчас ей было бы двадцать четыре, следовательно, она старше Дженнифер.
— Вероятно, Чарльз тоже ляжет здесь, — произнесла Тэсс. — Господи, до чего же все это ужасно. Пойдем скорее отсюда.
Пока они шли к машине, Алан Моррис следил за ними из окна своего дома. Викарий сразу узнал Мальтрейверса, однако его спутница оказалась незнакомкой. Любопытно, чем их могло заинтересовать именно это захоронение?
— Куда теперь? — спросила Тэсс, когда Мальтрейверс вывел машину на шоссе.
— В Динзгейт, — ответил он, — в редакцию «Ивнинг ньюс». Посмотрим, что там удастся найти. А затем двинем в «Шеррэт энд Хьюз».
Менее чем через полтора часа они уже оказались в центре города. Мальтрейверс оставил машину в многоэтажном гараже рядом со зданием суда, после чего они проследовали пешком в «Манчестер ивнинг ньюс». Там Гас спросил Питера Харриса, своего коллегу со старых журналистских времен. Это знакомство позволило избежать бюрократической волокиты, и они сразу прошли в библиотеку. Техник помог посетителям зарядить прибор микропленками, относящимися к июлю-августу 1984 года.
— Она умерла двадцать второго июля, слушание должно было состояться в течение ближайших недель, — сказал Мальтрейверс, вращая рукоятку. — Разуй глаза, смотри внимательно.
Он пропускал международные и общенациональные новости, спортивные страницы и очерки, замедляя просмотр на местных сообщениях. Первое упоминание состояло всего из одного абзаца. В нем было сказано, что слушание по делу о смерти Джиллиан Каррингтон, едва начавшись, было отложено. Полный отчет был опубликован тремя неделями позже. Мальтрейверс сразу же прочитал последнюю фразу — окончательное решение, как правило, появляется в конце статьи.
— «Смерть в результате несчастного случая», — прочитал он и вернулся к началу публикации.
— А вот и он, — бросила Тэсс, указывая на середину колонки. Некоторое время они читали не проронив ни слова.
— Тот же адрес, что дал мне Брэдшоу, — заметил Мальтрейверс. — Называет себя безработным барменом и заявляет, что видел Джиллиан последний раз живой за две недели до того, как был обнаружен ее труп. Несколько лет он знал о том, что Джиллиан наркоманка.
— Значит, ты был прав, — сказала Тэсс.
— Похоже на то, — согласился Мальтрейверс. — Проверим теперь «Шеррэт энд Хьюз».
Магазин был заполнен покупателями. Машинально перелистывая снятые с полки книги, они приглядывались к работе кассиров.
Мальтрейверс выбрал себе свежий детективный роман и расплатился с помощью кредитной карточки.
— Какое у тебя сложилось мнение? — поинтересовалась Тэсс после того, как они вышли из книжного магазина.
— Мы располагаем лишь негативным доказательством, — ответил он. — Но большего я и не ждал. Дело будет сделано, если мы сумеем доказать существование между ними связи.
— Это означает, что звездой сцены становлюсь я, — сказала Тэсс. — Но прежде давай перекусим где-нибудь.
Покинув центр города, они направились в Дидсбери, в ресторанчик, который Мальтрейверс запомнил еще со времен своей жизни в Манчестере. Покончив с едой, Тэсс скрылась в дамской комнате. Когда она вновь появилась в зале, Мальтрейверс одобрительно улыбнулся. Ее пышные волосы теперь были собраны в пучок на затылке, умело наложенный грим делал лицо более плоским. Проходя через зал Тэсс что-то сказала официанту. Ее манера речи полностью утратила лондонское произношение и приобрела, если и не совсем северный, то совершенно определенно чеширский акцент.
— Репетиция удалась, — сказал Мальтрейверс, кивнув в сторону официанта. — Сейчас он пытается осмыслить, с какой стати я пригласил на ленч, двух разных женщин.
— Так ты думаешь, что никто меня не узнает? — спросила Тэсс.
— Дорогая, даже я тебя не узнаю, — ответил он. — Теперь вперед, на Палатин-роуд.
Как Мальтрейверс и ожидал исходя из адреса, отдельно стоящее здание в этом пригородном районе являло собой типичное жилище преуспевающего бизнесмена времен промышленной революции. Сооружение, рассчитанное на то, чтобы вместить все семейство викторианской эпохи и многочисленную челядь, теперь, подобно всем близлежащим зданиям, было перестроено под многоквартирный дом. Сад перед главным входом был превращен в бетонированную автостоянку. Сам дом содержался в полном порядке — деревянные детали были выкрашены в темно-бордовый цвет, витражи в виде цветов над входной дверью были в целости и сохранности.
