– Мы подъехали, – набрала я Альберта.

– Я встречу.

Поднялись на скоростном бесшумном лифте. Двери открылись, и в просторном залитом ярким светом вестибюле нас встречал Альберт, улыбаясь во все свои тридцать два зуба.

– Доброе утро, господа.

– Доброе утро, Алик,– ответила лишь я одна.

Громов едва кивнул ему. Надо же. Сразу же с места и в карьер. Хочет построить Никонова. Удачи обоим!

– Лев Вениаминович просил вас по прибытию сначала заглянуть к нему. Я вас провожу. – Возглавив процессию, Никонов нас повел в приемную.

– Доброе утро, Римма Борисовна, – войдя в приемную, поприветствовала я.

– Доброе утро, Рита, Герман. Лев Вениаминович вас ждет. Проходите.

Альберт остался в приемной, а мы с Германом вошли в кабинет. Дядя Лева встал со своего кресла из-за рабочего стола и с распростертыми руками для объятий направился к нам навстречу.

– Доброе утро, дядя Лева, – проворковала я.

– Доброе утро, Лев Вениаминович,– поприветствовал Громов.

– Доброе утро, мои дорогие, – улыбаясь, ответил дядюшка и уже крутил во все стороны Громова, рассматривая его со всех ракурсов, приговаривал:– Ёшкин кот! Если бы я увидел тебя где – нибудь на улице ни за что бы не узнал. Я ж тебя в последний раз видел совсем мальцом. А сейчас вон, какой мужик. Вырос, возмужал. Красавец! От девчонок, поди, отбоя нет. Но ты не спеши. Видишь, у нас свои невесты подросли. – Дядя Лева кивнул в мою сторону.

Громов тут же удостоил меня своим «фирменным» взглядом.

– Дядя Лев, не парься. У нас с ним вкусы разные. Так что перспектив никаких, – с иронией произнесла я.

– А ты тоже не спеши, родная. Поработаете, присмотритесь друг к другу. Он парень свой надежный. Ты, Гера, не обращай внимания на ее слова. У нее характер. Кстати, мой. За что и люблю, словно и не племянница она мне вовсе, а дочь родная. Мать ее Леночка даже порой ревнует…

Никонов привел нас в свой кабинет. Без объяснений и вопросов Герман занял место хозяина за рабочим столом и компьютером, Громов явно провоцировал Никонова. Но тот держался. Мы с ним уселись у приставки к рабочему столу напротив друг друга.

– Нужно следующее, – начал говорить Герман, – личные дела Полонского, его водителя, телохранителя; учредительные документы, бизнес планы, финансовая отчетность, все протоколы проверок за последние два года. Вот еще что, Альберт, дай мне пароль для доступа в твой компьютер. Надеюсь, ты не возражаешь?

– Не возражаю. – На его лице не дрогнул ни один мускул.

Он поднялся с места, подошел к Герману и, набрав пароль, вышел из кабинета, давать указания своему помощнику Алексею. Через несколько минут в кабинет вернулся Никонов, а за ним потянулась и пестрая вереница встревоженных сотрудников с толстенными папками в руках. Терпеть не могла подобные занятия, но никто не интересовался моим мнением, и я обреченно уткнулась в принесенные папки. Громов, сосредоточившись, переводил взгляды с документов на своем столе на монитор компьютера и обратно. Бегло подсчитывал и сверял цифры, при этом делая какие – то пометки на полях документов. Выглядел он при этом слишком серьезным, я бы сказала, даже сердитым. Очевидно, что – то его там зацепило. Между делом он задавал вопросы Альберту.

Смерившись со своей судьбой, я проявляла деланный интерес к личным делам и учредительным документам, на большее меня не хватило. Личные дела меня ничем не удивили, а вот учредительные документы преподнесли некий сюрприз. По всему выходило, что бизнесменом Полонского сделал не кто иной, как мой любимый дядюшка. А до него Кирюха был никем, и звали его никак. А с чего это вдруг дядя Лева воспылал к нему такой любовью, осталось для меня большой загадкой.

– Альберт, пригласи сюда водителя и телохранителя. Надо их допросить, – скомандовал Громов.

Никонов позвонил своему помощнику, передав просьбу Германа. Я наблюдала за ним, он, так же, как и я, равнодушно листал принесенные документы. Лишь один раз на очередной вопрос Громова он взбрыкнул.

– Зачем тебе?

– Здесь вопросы задаю я! – рявкнул Громов. – Кого не устраивает, свои претензии можете идти и высказать Быстрову.

Альберту этого хватило. Больше никаких попыток он не делал. Я же, услышав в словах Громова посыл и в свой адрес тоже, усмехнулась: «Не забывает раздавать авансы, дабы всех держать в тонусе». А Громов, подняв голову от монитора, пристально взглянул на меня. «Вот пижон! Хочет убедиться, дошел ли смысл его слов до всех присутствующих», – ехидно подумала я. Однако в мои планы не входило тешить его тщеславие, и, изобразив глубочайшую заинтересованность в делах, с большим усердием уткнулась в ворох документов, лежащих передо мной. Стоило ему отвести глаза, как мы с Альбертом многозначительно переглянулись. В дверь заглянул Соколов.

– Можно войти? Начальник службы безопасности Петр Соколов.

– Входите. Что там у вас? – ответил Громов.

– Володю Сидоренко – водителя Полонского и его телохранителя Виталия Косых мы нигде не можем найти: ни работе, ни дома. Телефоны у обоих вне доступа.

– Эти товарищи с утра появились на службе? – Громов метнул недобрый взгляд в сторону Альберта.

– Нет. Мне доложили, что Сидоренко звонил, предупреждал, что заболел и взял больничный. От Косых не было никаких известий. Решили, что тоже плохо себя чувствует, – продолжал рапортовать Соколов.

– Не понял. Кто решил? – повысил голос Громов, сверкая глазами и переводя взгляд с одного на другого. – Здоровые молодые мужики сразу же после убийства своего босса дружно заболели? Я что должен думать, что вы идиоты? Или не соответствуете занимаемым должностям? – перешел он на крик. – Какого хрена тогда вы здесь нужны? Кстати, где Косых находился во время убийства своего шефа? – Выждав время и, так, не дождавшись ответа, он зло отчеканил: – Ясно. Петр, можете идти. – Дождавшись, пока Соколов покинет кабинет, произнес: – Альберт, через час я закончу с документами и намереваюсь провести беседу с руководителями отделов. Пусть твой Леха всех соберёт. Лично тебе будет персональное задание – найти пропавших бойцов Полонского.

– Есть. – Взяв под козырек, Альберт вышел.

У меня затрезвонил мобильник. Увидев номер Нечаева, я обрадовалась, что, наконец – то, появилась возможность отлучиться.

– Разговаривай здесь, – одернул меня Громов.

– Саш, привет, – откликнулась я на вызов.

– Привет, Рита. Егорову определили меру пресечения. Задержали на два месяца по подозрению в убийстве Полонского. Можешь подъехать завтра с утра.

– Сань, а что Слава сказал на суде?

– Ничего.

– Поняла. Ладно, до завтра. – Герман, уловив, что говорю со следователем, показал мне жестом на себя. – Буду не одна.

– Подъезжайте. – Он нажал отбой. Я взглянула на Громова.

– Славка ушел в молчанку. Знаю я этого партизана, при посторонних не расколется, – задумчиво произнесла я.

– Поедем вместе. Переговорим со следователем. К своему придурку пойдешь одна. Я подожду в машине.

В дверях возникла белобрысая голова Леши.

– Извините. Маргарита Викторовна, вы с нашим гостем обедать спуститесь вниз в кафе? Или сюда сделать заказ?

Я вопросительно взглянула на Громова.

– Сюда закажи, – пробубнил он.

Голова Леши исчезла в проеме, дверь бесшумно закрылась. И через десять минут нам принесли горячий обед. Я ела, не прекращая думать о том, как высвободиться от опеки Громова. Быстро справившись с едой и выпив кофе, который, зная мои привычки, предусмотрительно заказал Леша, подняла глаза на Громова.

– Герман, я изучила все документы, которые мой мозг был способен переварить, но в финансах я абсолютно ничего не шарю. Мое предложение, давай я лучше пойду в офис и пообщаюсь с народом. Так будет от меня больше пользы.

– Хорошо, иди, – сжалился он. – Только будь поблизости. Если понадобишься, я позову.

– Ок, – кивнула я, облегченно переведя дух. Выйдя из кабинета, обратилась к помощнику: – Леша, есть пустая переговорная?