Сформировавшийся отряд покинул Сатурн в течение двух часов. Пройдя по так называемой бетонке, дороге сложенной из бетонных плит, Макс увел свою группу строго на север. Взору Шумарина открылся пустынный ландшафт. Правда, кое-где остались порушенные кирпичные ограды, которые частично скрывал дикий кустарник. Поля покрывал бурьян вперемешку с дикорастущей пшеницей, указывая на то, что эта местность давно не возделывалась. Рассматривая угрюмые пейзажи, профессор проникся атмосферой безмолвия и отчужденности. Какая-та тоска овладела им, слишком долго он сидел в своей лаборатории и только сейчас осознал, насколько ничтожно мал человек по сравнению с силами природы или антиприроды. Всего за несколько лет, некогда процветающий край превратился в жутко смердящую сцену, полную ловушек, боли и гибели. К девяти часам утра группа вышла на едва различимую грунтовую дорогу. С левой стороны от дороги вдалеке скрипели лопасти заброшенной мельницы, стоящей рядом с покосившимися и порушенными постройками фермы. Миновав очередной холм, группа поравнялась с фермой и вышла на потрескавшийся асфальт. За фермой стелился туман, который подозрительно перемещался, очерчивая границу привычного мира с миром потусторонним.

–За фермой, войдя в туман, мы войдем на территорию Санаево. Держитесь строя, – предупредил Макс.

Проходя мельницу, Шумарин опять впал в тоску, слушая скрип лопастей и рассматривая окна мельницы, которые напоминали глаза полные тоски и печали: серые и понурые. Выпив несколько капель пустырника, профессор поправил свой небольшой рюкзак и постарался больше не обращать внимания на мрачные пейзажи области. Группа вошла в туман. Скрип лопастей исчез. Вдалеке над туманом высился поселок, состоящий из довольно большого количества построек, насколько можно было рассмотреть сквозь шапки тумана.

–Хм, это даже не туман, это… это дым? – удивился Шумарин.

–Да, воздух здесь тяжелый, но вполне пригоден для дыхания. Вот, возьмите респиратор профессор. Будет легче дышать. В наши шлемы встроена фильтрация воздуха. Для вас и вашего попутчика я прихватил фильтрующие маски, но вы не сказали что ваш компаньон манекен, – Макс протянул респиратор Шумарину.

Шумарин поблагодарил за столь необходимый подарок Макса и одел маску.

Продолжая путь по правой стороне дороги, навстречу группе приближался человек в инвалидном кресле. Скрип от несмазанных колес становился всё громче и ближе, действуя на нервы, вызывая чувство дискомфорта и тревоги. Человек ритмично крутил колеса кресла руками. Поравнявшись с группой, мужчина посмотрел на них пустыми белками глаз и громко расхохотался детским голосом, раскрыв свой беззубый рот. Макс и его люди никак не отреагировали на столь странное и пугающее поведение, чего нельзя сказать о Шумарине. Профессор впал в замешательство от жуткого зрелища, рваная одежда не скрывала тот факт, что плоть человека буквально вросла в сидение и спинку кресла. Закончив смеяться, человек снова принялся крутить колеса своего передвижного транспорта, разнося по округе омерзительный скрип. Шумарин следуя в колонне, часто оглядывался, снимая на камеру столь странного человека.

–Евгений Русланович, смотрите под ноги и спрячьте камеру, мы здесь не на экскурсии, – сделал замечание Макс.

–Простите, но такого я еще не видел. Это был человек? Нет, определенно кто бы это ни был, уже не может являться человеком. Вы видели? Нет, вы видели, что с его телом? Оно вросло в инвалидное кресло!

–Вы еще и не такое увидите. Не теряйте самообладания профессор.

Шумарин выключил камеру, но прятать не стал. Отряд свернул по дороге, подойдя к старой проржавевшей вывеске, покрытой размазанным слоем сажи. Вывеска оповестила путников названием некогда существовавшего края. Санаево.

–Жуткое зрелище, товарищи. Лицезреть то, что на самом деле давно исчезло, – вздохнул Шумарин.

–Пойдемте, нам нельзя останавливаться, – приказал Макс.

Оставив транспарант за спиной, команда подошла к руслу реки. На деревянном мосту показалось четверо мальчишек на велосипедах, выехавших из-за поворота. Дети быстро крутили педали, продолжая маршрут странной особы в инвалидном кресле. В след за детьми вышла пожилая пара, двигающаяся в том же направлении. Старики выглядели жутко отталкивающе: морщинистая обвислая кожа свисала с их лиц огромным количеством складок. Опираясь на трости, и друг на друга, пожилая пара неспешно прошла мимо группы, удивленно всматриваясь в незнакомцев.

–Куда направляются эти люди? – спросила Мира, провожая взглядом жутко престарелую пару.

–Хм, люди говорите? Сомневаюсь, что это люди. Эти существа пытаются покинуть Санаево. Не удивляйтесь, если увидите их через несколько десятков метров вновь. Область будет возвращать их снова и снова. И так до наступления ночи, – ответил Шмель.

–Ночью движение продолжается?

–Нет, местные ночью прячутся по домам. Нам тоже надо найти ночлег до наступления сумерек и самое главное укрепиться там. Ночью туман рассеивается, и городок становится поистине опасным местом. На улицах появляются создания, которые выходят на охоту.

По округе разнесся скрип ржавого железа, раздалось два удара колокола.

–Что это? – удивился Шумарин, – Колокол? Здесь есть храм?

–Это предупредительный сигнал Евгений Русланович. Остался еще одни бой, колокол пробьет в следующий раз трижды, к наступлению ночи. Нам надо торопиться и дойти до местной рюмочной. Это одно из самых безопасных мест в городе. Времени мало, уже вечереет.

Отряд вошел в город. Санаево встретил путников тишиной и безлюдностью. Правда, иногда по окрестностям города кто-то быстро пробегал. Заметив путников, горожане старались побыстрее скрыться в подъездах. Быстрая поступь и скрип закрываемых дверей, вот и всё, что смог заметить профессор. На улицах никого не было, на дорогах не стояло машин, пустые магазины и безлюдные кафетерии. Обогнув парк с высохшим фонтаном, Макс вывел свою группу к желтому зданию, где на уровне первого этажа висела покосившаяся, треснутая вывеска – Рюмочная.

–Как же давно я бывал в рюмочной! – обрадовался Шумарин, – Заканчивая аспирантуру в Московском университете имени Плеханова, я время от времени с друзьями наведывался в такие заведения. Рюмочная была местом сакральным, скажу я вам. Здесь можно было опрокинуть рюмку – другую, заесть горячей закуской или бутербродом. А какие закуски готовили на Чистых прудах! Эх. Сколько времени прошло. Цены не кусались, даже мне с моей стипендией хватало на жизнь, чтобы время от времени постоять в уголке за столиком с рюмкой. Размышляя о своей жизни и дальнейшей работе. Да что говорить, золотое время было, золотое.

По округе разнесся скрип ржавого метала, колокол пробил три удара. По городу пронеслись шепоты и крики.

–Быстрее! Быстрее! Бежим! Они скоро придут!

Город стал погружаться в суету, которой не было ранее. Слышалось сбитое дыхание, всхлипы и стуки закрываемых дверей. Ночь уверенно и неумолимо опутывала город.

Глава 3. Крест. Новый порядок.

Машина просигналила закрытым воротам. Часовые лениво выглянули через бойницы. Узнав транспорт и пассажиров, часовой так же лениво принялись открывать ворота, но разглядев понурые, отрешенные лица своих товарищей быстро пришел в чувство. Машина въехала на территорию части ИК и остановились на плацу. Первым из кузова спрыгнул Крест, некоторые пассажиры так и остались, молча сидеть, опустив свои головы.

-Беглый, поди сюда, – позвал Крест одного из арестантов, – Давай-ка собери всех в столовой, сдается мне времени у нас не так много. Да и усильте караул, возможно, гости будут.

Арестант молча кивнул и быстро скрылся в помещениях некогда принадлежавших офицерскому составу.

-Чего головы опустили ироды? Живыми остались, так возрадуйтесь. Эту ночь запомнит каждый из нас. Хе-хе-хе, а ведь чуйка не подвела насчет этой чертовой семейки, не вернешь время вспять, а жаль, переиграл бы партию. Что смотришь Центнер? Всё, хватит вздыхать, пошли на сходняк, там и порешаем дела наши скорбные.