— Так из-за чего поссорились Джинни с Дином, а, Гермиона?

— Дин потешался над тем, как Маклагген залепил в тебя бладжером, — ответила за неё Алиса.

— Наверное, это и вправду было смешно, — рас­судительно заметил Рон.

— Ничего там смешного не было! — горячо вос­кликнула Гермиона. — Выглядело все это просто ужасно, и, если бы Тиана не поймала Гарри почти у самой земли, он мог очень сильно покалечиться!

— Спасибо, Тиана, — поблагодарил парень. — Но Джинни порывать из-за этого с Дином незачем. — Гарри попрежнему старался говорить не­брежным тоном. — Или они все же не порвали?

— Да нет, они… А тебя это почему интересует? — спросила Алисия, внимательно вглядываясь в Гарри.

— Просто не хочу, чтобы в нашей команде по квиддичу опять все запуталось, — поспешил ответить он. Однако Гермиона и Алиса продолжали смотреть на него с подозрением, так что, услышав донесшийся сзади возглас: «Гарри!», он облегченно вздохнул — теперь можно было повернуться к ней спиной.

— А, привет, Полумна.

— Я заходила в больничное крыло, хотела тебя повидать, — сообщила Полумна, конаясь в сумке. — Но там сказали, что ты уже выписан, а меня…

Она поочередно всучила Рону: предмет, похожий на крупную зеленую луковицу, большую пятнистую поганку и изрядное количество чего-то смахиваю­щего на кошачий помет; наконец извлекла из сум­ки замызганный пергаментный свиток и протяну­ла его Гарри.

— …а меня просили передать тебе это.

Гарри мгновенно признал в свитке приглашение на очередной урок Дамблдора.

— Сегодня вечером, — едва развернув свиток, ска­зал он Рону и Гермионе. Алиса уже хотела спросить, но получила предупредительный тычок в бок.

— Ты здорово комментировала последний матч! — похвалил Рон Полумну, уже забиравшую у него «лу­ковицу», поганку и кошачий помет. Полумна неуве­ренно улыбнулась.

— Шутишь, да? — сказала она. — Все говорят, что я была ужасна.

— Ты была великолепна! — встряла Алиса. Ей нравилась эта странная девчонка. Да что там таить, Мор нравились всё, что было странным.

— Да нет, серьезно! — искренне воскликнул Рон одновременно с Алисией. — Я и не припомню, чтобы комментарий доставил мне большее удовольствие! Кстати, а что это такое? — прибавил он, поднимая к глазам луковицу.

— Это лирный корень, — ответила Полумна, за­пихивая в сумку поганку и кошачий помет. — Хо­чешь, возьми себе. У меня их несколько. Отлично отпугивают Пухлых Заглотов.

И она удалилась, оставив лирный корень в руке негромко посмеивающегося Рона.

— Знаете, а Полумна нравится мне все больше, — сказал он, когда они снова тронулись в путь к Боль­шому залу. — Я понимаю, у нее не все дома, но что толку…

Он вдруг умолк. У подножия мраморной лестни­цы с грозным видом возвышалась Лаванда Браун.

— Привет, — нервно поздоровался Рон.

— Пойдем, — негромко сказал Гарри Гермионе, и оба ускорили шаг. Тиана тоже поспешила увести Алисию, но все они успели услышать слова Ла­ванды:

— Почему ты не сказал мне, что тебя сегодня вы­писывают? И почему рядом с тобой оказалась она?

Когда Рон полчаса спустя появился за завтраком, выглядел он и надувшимся, и разозленным сразу, и хоть сел он рядом с Лавандой, Алиса, ловившая каждый жест этой парочки, не заметила чтобы за время, проведенное в Большом зале, эти двое обменялись хотя бы одним словом. А Мор так хотела узнать, что же там произошло! Гермиона вела себя так, точно ничего не замечала, однако раз или два Тиана, сидевшая напротив неё видела, как ее лицо озаряется беспри­чинной улыбкой.

***

Гарри, листавший учебник по зельеваренью, огляделся по сто­ронам. Симус только что удалился в спальню, кля­ня по дороге Снейпа с его письменными заданиями, и теперь в гостиной оставались только он, Рон и Гермиона. Единственными звуками, которые здесь слышались, было потрескивание поленьев в камине да скрип пера Гермионы, которым Рон дописывал последний посвященный дементорам абзац. Гарри, позевывая, закрыл книгу и тут…

Хлоп.

Гермиона негромко взвизгнула, Рон залил всю свою работу чернилами, а Гарри воскликнул:

— Кикимер!

Эльф-домовик отвесил низкий поклон и сооб­щил, обращаясь к своим корявым ступням:

— Хозяин сказал, он желает регулярно получать доклады о том, чем занимается молодой Малфой, и потому Кикимер пришел, чтобы доложить…

Хлоп.

Рядом с Кикимером объявился Добби в криво си­дящем на голове стеганом колпаке для чайника.

— Добби тоже способствовал, Гарри Поттер! — пропищал он, возмущенно поглядывая на Кикимера. — А Кикимеру надлежало сказать Добби, что он идет повидать Гарри Поттера, дабы они могли пред­ставить общий доклад!

— Что все это значит? — спросила Гермиона, еще не оправившаяся от испуга, вызванного нежданным появлением эльфов. Тиана, собиравшаяся зайти в гостиную, притаилась. — Что происходит, Гарри?

Гарри поколебался, прежде чем ответить, по­скольку ничего пока не говорил друзьям о том, что приставил Кикимера с Добби к Малфою.

— Ну… я попросил их присматривать за Малфоем, — сказал он.

— Днем и ночью, — прокаркал Кикимер.

— Добби уже неделю не спал, Гарри Поттер! — похвастался Добби и слегка покачнулся. Гермиона возмутилась:

— Не спал, Добби? Но, Гарри, ты же не приказы­вал им вовсе не…

— Конечно, нет, — торопливо ответил Гарри. — Добби, ты вполне можешь спать, идет? И все-таки удалось вам хоть что-нибудь выяснить? — поспе­шил спросить он, опережая новое вмешательство Гермионы.

— Молодой Малфой вращается в обществе лю­дей благородных, как-то и приличествует его чис­той крови, — хрипло затараторил Кикимер. — Обличием он напоминает изысканные стати моей хозяйки, манеры же его…

— Драко Малфой — дурной мальчишка! — сер­дито пропищал Добби. — Дурной мальчишка, кото­рый… который…

Тут он затрясся от кисточки на чайном колпаке до носков ног и метнулся к камину, словно наме­реваясь прыгнуть в огонь; Гарри чего-то подобно­го и ожидал — он поймал домовика и крепко при­жал к себе. Несколько секунд Добби бился в его ру­ках, потом затих.

— Спасибо, Гарри Поттер, — пропыхтел он. — Добби все еще трудно говорить о прежних хозяе­вах нехорошие слова…

Гарри отпустил его. Добби поправил колпак и, обращаясь к Кикимеру, вызывающе заявил:

— Но Кикимер должен знать, что для домового эльфа Драко Малфой — плохой хозяин!

— Да-да, о том, как ты любишь Малфоя, нам слу­шать не интересно, — сказал Кикимеру Гарри. — Пе­реходи-ка побыстрее к тому, чем он занимается.

Кикимер, выглядевший взбешенным, поклонил­ся еще раз, затем сказал:

— Молодой Малфой питается в Большом зале, спит в башенной спальне и посещает уроки по раз­нообразным…

— Добби, давай лучше ты, — перебивая Кикимера, сказал Гарри. — Посещал он какие-нибудь мес­та, в которых ему бывать не следует?

— Гарри Поттер, сэр, — запищал Добби; огром­ные, точно шары, глаза его сияли, ловя отблески пламени. — Добби не заметил, чтобы мальчик Мал­фой нарушал какие-нибудь правила, но при этом он старается укрываться от чужих глаз. Он регуляр­но посещает восьмой этаж в обществе многих иных учеников, которые стоят на страже, когда он про­никает…

— В Выручай-комнату! — воскликнул Гарри и хлопнул себя по лбу «Расширенным курсом зельеварения». Рон и Гермиона смотрели на него во все глаза. — Так вот куда он ускользает! Вот где творит… что бы он там ни творил! Потому-то, поспорить го­тов, он и пропадает с карты. Если подумать, я же Выручай-комнаты ни разу на ней не видел!

— Может, Мародеры и не знали о существовании комнаты, — сказал Рон.

— Думаю, это часть ее магии, — сказала Гермио­на. — Если тебе требуется, чтобы она была ненаносимой на карту, она такой и станет.

— Добби, тебе удалось пробраться в нее, посмот­реть, что делает там Малфой? — нетерпеливо спро­сил Гарри.

— Нет, Гарри Поттер, это невозможно, — отве­тил Добби.

— Правильно, невозможно, — сразу согласился с ним Гарри. — Но Малфой сумел в прошлом году пролезть туда, в нашу штабквартиру, значит, и я смо­гу проникнуть в Выручай-комнату и последить за ним, дело нехитрое.